Роман Самая большая любовь в жизни глава Глава 65

«Ты действительно искренна со мной?»

Его вопрос прозвучал как гром среди ясного неба.

Я посмотрела на него в недоумении: «Что?»

Он понизил голос и сказал: «Ты говорила правду, когда только что сказала Лэнсу, что он тебе больше не нравится?»

«Я думала, что уже ответила на этот вопрос», - небрежно произнесла я.

Вместо того, чтобы вспыхнуть, он спокойно продолжил: «Я надеюсь, что ты мне ответишь... Я искренне желаю, чтобы эти слова оказались правдой».

Я потеряла дар речи.

Всего секунду назад мы были готовы вцепиться друг другу в глотки, а теперь мы спокойно разговаривали. В глубине души я знала, что он всегда терпел и принимал меня, когда был со мной.

Диксон изо всех сил старался контролировать свои эмоции.

Он взял у меня ключи от машины и открыл водительскую дверцу: «Давай я отвезу тебя домой».

Я хотела отказаться, но понимала, что не смогу вести машину с поврежденной лодыжкой. Я ничего не ответила.

Было уже поздно, когда мы добрались до дома семьи Шоу. Диксон припарковал машину в гараже и без предупреждения поднял меня, как будто он часто это делал, и внес в дом.

По правде говоря, я чувствовала себя неловко.

Я чувствовала, что нам не следует вести себя так интимно.

Диксон вышел из лифта и ввел код «1227». Он внес меня и положил на кровать. Присев на край кровати, я поблагодарила его за то, что он отвез меня домой.

Хотя это он виноват, что я вывихнула лодыжку.

Однако элементарная вежливость не помешает.

Диксон стоял в моей любимой позе у окна до пола и смотрел вниз. Он выглядел озабоченным. Неожиданно он спросил: «Ты чувствуешь себя одинокой, живя в этом большом доме одна?»

«Я к этому привыкла», - ответила я.

Диксон перевел взгляд с окна на туалетный столик. На столе было много различных лекарств, и большинство из них предназначались для лечения рака.

«Тебе нужно постоянно проходить курсы химиотерапии?»

Голос Диксона звучал напряженно. Меня поразило то, что он вдруг спросил о моей болезни. В прошлом ему было все равно.

«Почему ты начал так заботиться о моем здоровье?»

Услышав мои слова, он вскинул брови. Глядя прямо на меня, он заговорил хриплым голосом: «Ты хочешь сказать, что в прошлом я беспокоился о тебе?»

Я покачала головой и решительно ответила: «Никогда».

Диксон не сказал ни слова.

Затем он опустил взгляд и пробормотал: «Прости меня».

Для меня его извинения ничего не значили. Я решила ответить на его предыдущий вопрос. «Я не проходила сеансов химиотерапии в первую очередь потому, что боюсь потерять волосы. Без волос я стану уродиной, а я всегда любила наносить макияж и наряжаться».

Это был всего лишь формальный ответ, чтобы удовлетворить его.

В конце концов, врач сказал, что даже если меня прооперируют, это всего лишь вопрос времени; это не излечит меня. Более того, развод с Диксоном уже тогда заставил меня пасть духом...

Я сама была виновата в том, что плохо о себе заботилась.

«Значит, ты сдерживаешь болезнь только с помощью лекарств?»

Диксон, казалось, был обеспокоен моими проблемами со здоровьем, поэтому я без колебаний сказал ему правду. «Несколько месяцев назад мне сделали операцию по удалению некоторых опухолей. Хотя я могу прожить немного дольше, это все еще лишь временная мера».

Он продолжил и спросил: «Врач сказал, что ты можешь выздороветь?»

«Может, да, а может, и нет», - ответила я.

«Твоя жизнь в опасности?»

Он нервничал и, должно быть, сошел с ума, когда задал этот глупый вопрос. Я недоверчиво посмотрела на него. «Как ты думаешь, твоя жизнь была бы в опасности, если бы у тебя была терминальная стадия рака?»