Роман Самая большая любовь в жизни глава Глава 11

Я хотела встречаться. Я хотела, чтобы меня любили. Я был в таком отчаянии, что даже согласилась бы на кого-то, кто бы притворился, что любит меня.

Потому что у меня оставалось мало времени.

Я не собиралась тратить свое драгоценное время на недостойные вещи.

Я улыбнулась ему и ответила: “Тебя это не касается”.

Я вернулась к машине и нажала на газ. К моему удивлению, Диксон открыл дверь и запрыгнул внутрь по ходу движения машины, что было чрезвычайно опасно. Я ударила по тормозам и крикнула: “Ты с ума сошел? Ты можешь пораниться!”

На его лице не было и следа страха. Я смотрела на него ледяным взглядом. Я уже собиралась выгнать его из моей машины, когда он сказал: “Ты все еще любишь меня?”

Фраза прозвучала как вопрос, но я думала, что он знает ответ.

Какой бессовестный человек! Через три месяца он собирался жениться на ком-то другом, но сидел в моей машине и спрашивал, люблю ли я его по-прежнему.

“Неужели он действительно думает, что может делать все, что хочет?”

Я знала, что это была моя вина. Я полностью раскрылась перед ним, дав ему возможность бить по моему слабому месту.

Я была виновата. Я любила его всем сердцем и душой.

Когда я говорила людям, что ушла от него, мне никто не верил.

“Да, ну и что? Тебе противно это слышать?”

Скрывать было нечего, поэтому я просто сказала правду. Мой смех был искренним, потому что ситуация сама по себе была забавной.

Диксон сузил глаза. “Поезжай домой”.

Я спросила: “А ты не выйдешь?”

Он тихо ответил: “Нет, я поеду с тобой”.

Мне потребовалось меньше секунды, чтобы произнести: “Не надо. Я не хочу видеть тебя в своем доме”.

“Тогда поедем ко мне”.

Устав о неопределенности, я сдалась. Мы приехали к нему домой. Он вышел из машины и повел меня на виллу, держа за запястье. Все помещение было убрано, мебель была покрыта белыми простынями; все выглядело безжизненным и унылым.

Диксон отпустил меня и снял с мебели простыни. Я села на диван, а он налил мне на кухне стакан теплой воды.

Почувствовав тепло в руке, я несколько растерялась.

“Что он хочет?”

Полуденное солнце светило через окно, и я чувствовала себя тепло и уютно. Диксон снял все простыни и молча принялся убирать виллу.

Мы оба молчали. Наступил вечер. Диксон спустился вниз после душа. Он переоделся в светлый свитер, а его волосы были еще влажными.

Я смотрела, как он сел напротив меня. Он взглянул на меня и мягко спросил: “Что ты хочешь на ужин?”

Я знала, что он красивый мужчина, но он всегда казался мне таким равнодушным. Я даже не могла представить такой нежный и заботливый взгляд.

Я покачала головой: “Я не голодна”.

Он немного нахмурился: “Как можно пропускать ужин?”

Удивившись, я даже не подумал, ответила: “Не притворяйся, что тебе не все равно”.

Мой отвел удивил его. Он искоса взглянул на меня. “Неужели я действительно так плохо обращался с тобой?”

Мы были женаты три года, и я бы не сказала, что он обращался со мной грубо. Он вел себя еще хуже.

Это были три года холода и жестокости.

Он редко был рядом, но, по иронии судьбы, именно он вызвал у меня выкидыш...

Я бы солгала, если бы сказал, что не ненавидела его за это. Однако я любила его так же сильно, как и ненавидела.

Мне потребовались годы, чтобы справиться с этой травмой. Я не простила ему того, что он со мной сделал, но больше не ненавидела его. Я просто отпустила ситуацию. В последние дни жизни многое угаснет. Те болезненные ощущения, которые мы пережили, станут лишь далеким воспоминанием.

Я вздохнула и улыбнулась ему: “Нет, не обращался”.

В этот момент раздался звонок в дверь, и Диксон пошел открыть ее.

Он вернулся с некоторыми ингредиентами для готовки, которые заказал в Интернете.

Я из любопытства спросила: “Ты собираешься готовить?”

“Да. Тебе ведь нравится карп?”

Несколько потрясенная, я кивнула.

Но я никогда не любила карпа. Это блюдо любила Гвен Ворт.

Она встретилась со мной перед отъездом из Ву Сити. Она посмотрела на меня жалобным взглядом и произнесла: “Знаешь, почему Диксон любит карпа? Потому что я люблю. Он всегда пытается заставить себя ценить все, что мне нравится. Вот как он заботится обо мне. Вот увидишь, Кэролайн Шоу. Самое счастливое в мире – быть любимым им. Однако, если он обидится на тебя, ты станешь самой несчастной женщиной в мире. Мужчина, которого ты любишь, – самый бессердечный мужчина на свете”.

Мне не хотелось признаваться в своей любви к нему: “Кто сказал, что я люблю его?”

Она казалась удивленной: “Тогда почему ты выходишь за него замуж?”

Я ненавидела ее ухмылку и поэтому солгала. “Людей нашего круга волнует статус семьи нашего партнера. Семья Грегг и семья Шоу составят замечательный союз. Вот почему я выхожу за него замуж”.

Я не знала, поверила ли она мне тогда. Однако за годы нашего брака я всегда готовила суп из карпа для Диксона, если он приходил домой на обед. Я пыталась завоевать его сердце своим маленьким немым усилием.

В конце концов, он решил, что это я люблю карпа.

Однако все это уже не имело значения.

Диксон пошел на кухню готовить. Я поднялась наверх в свою старую комнату и переоделась в оставленный там тонкий свитер. Перед тем, как спуститься вниз, я приняла два обезболивающих.

Мне надоело ждать в гостиной; я пошла на кухню и смотрела, как Диксон готовит ужин.

Фиолетовый свет добавил мягкости его силуэту.

Он был слишком высок для кухонного стола, поэтому немного наклонился, чтобы разрезать овощи, разложенные на разделочной доске. Его тонкие пальцы, державшие кухонный нож, казались очень. Я была настолько поглощена этой сценой, что разволновалась, и мне пришлось взять себя в руки. Я сказала себе: я волнуюсь потому, что никогда не видел его таким дома.

Каждое его движение пробуждало во мне странные чувства, в основном грусть.

Я любила его девять лет, причем шесть лет из них тайно. Он никогда не отвечал на мою любовь. Я задалась вопросом, должна ли я нести хранить печаль до конца своей жизни.

Мне казалось это очень не справедливым.

Диксон приготовил два блюда и суп.

Я попробовала кусок рыбы. Он нетерпеливо смотрел на меня, пока я медленно его пережевывала. Я улыбнулась: “Вкусно”.

“Рыба была заморожена. Если бы она была свежей, было бы еще вкуснее”.

Я покачала головой: “Так тоже хорошо”.

Мне было все равно, были ингредиенты свежими или нет.

Я бы съела все, что он приготовил.

Я долго ела. Диксон доел две тарелки риса и отложил палочки. Он тихо сидел и ждал меня.

Когда я доела, он встал, чтобы помыть посуду и палочки.

Я подождала, пока он выйдет из кухни, и сказала ему, что ухожу. Некоторое время он стоял в тишине; на его лице отражалась буря эмоций. Он тихо спросил: “Так быстро?”

Его вопрос меня позабавил. “Зачем мне здесь оставаться?”

“Раньше это был твой дом”.

Это правда: я жила здесь три года. Я не боялась признаться, что скучала по нему после развода.

Я попыталась заставить себя улыбнуться, но улыбка сразу потухла. “Мне тоже так казалось”.

Больше не было смысла говорить. Я повернулась, чтобы уйти, но он крепко держал меня за запястье.

Я была сбита с толку и спросила: “Что ... ты пытаешься сделать?”

“Ты не ответила, почему ты хочешь с кем-нибудь встречаться”.