Роман Я больше не твоя, бывший глава Глава 172

На расслабленном лице Надежды читалось спокойствие. Однако, когда она поняла, что лежит на больничной койке, ее руки под одеялом невольно сжались в кулаки. Она посмотрела на Анатолия и попыталась считать его реакцию и эмоции, но так и не смогла ничего понять по его лицу.

Ефимов помог ей подняться и сесть, голос его был все еще невероятно нежным:

— Стас пошёл купить тебе поесть, ты голодна?

Она нахмурилась и слабым движением головы повернулась к мужчине, молча уставившись на него.

— Чего ты на меня так смотришь? — Спросил Толя.

Ресницы Нади слегка дрогнули: по его реакции, казалось, что он ничего не знает… Неужели и вправду не знает?

Только девушка подумала об этом, как Толя задал новый вопрос:

— Надь, ты ничего не хочешь мне сказать?

Сердце Нади екнуло: значит он всё-таки узнал, иначе он не стал бы не спрашивать. Однако, она не хотела ничего говорить. Скрыть свою беременность было не просто прихотью, или порывом гнева. После долгих размышлений она всё же решила, что не сможет вынести последствий и рисков, в случае если Анатолий всё же узнает о ребенке.

Но теперь, когда Ефимов уже в открытую задал вопрос и явно знал правду, у неё больше не было возможности что-либо отрицать и умалчивать.

Прежде чем Надя успела что-либо сказать, Анатолий продолжил сам:

— Ты беременна, почему ты не говорила мне все это время? Я отец ребенка, разве это справедливо так поступать со мной?

Надежда поджала губы и спустя пару мгновений молчания тихо проговорила:

— Если бы я сказал тебе раньше, что бы это изменило? Что бы ты сделал? Толь, мы разводимся с тех пор, как объявилась Ульяна. Как, по-твоему, я должна была рассказать тебе такое? Воспользоваться ребёнком и силой удержать тебя рядом с собой? Был бы ты готов отказаться от отношений с Ульяной ради ребёнка?

В каждом слове девушки Анатолий видел недоверие в свою сторону, он нахмурил брови, на какое-то мгновение он молча уставился на неё в ответ и между ними повисла тишина.

В памяти Надежды ярко вспомнились слова Ульяны, и эмоции вспыхнули в сердце Лебедевой с новой силой:

— Ты так настаиваешь на том, что я должна была рассказать о своей беременности. Это всё потому, что ты хочешь забрать ребенка себе и воспитывать его вместе с Ульяной? Но дитя мое, и я не отдам его чужой женщине. Так с какой стати мне тебе что-либо рассказывать?

Лицо Толи осунулось, он опечаленно проговорил:

— Значит, так ты всегда думала в душе? То есть из-за своих домыслов ты лишила меня права знать о существовании ребенка?

Надя бросила на него серьёзный взгляд, он продолжил:

— Думай что хочешь, но я вот что тебе скажу: я бы никогда не заставил тебя родить мне ребенка, чтоб отдать его на воспитание Ульяне. Даже если мы разведёмся, у меня такого никогда и в мыслях не было.

Надя ничего не говорила, но вот сердце её безмолвно вопрошало:

«То, что он сказал, правда? Неужели он действительно никогда не собирался так поступать? Выходит, что Ульяна солгала?»‎

Пускай она и не доверяла словам Волковой, они всё же оказали на неё своё воздействие…

Между Надей и Толей вновь повисла тишина, да такая, что казалось, можно было слышать сердцебиение и дыхание друг друга. Не известно сколько времени они так просидели, но в итоге низкий мужской голос зазвучал снова:

— Я уверяю тебя, что подобного никогда не случится.

В этот момент в дверь палаты постучал Стас, принеся с собой куриный суп. Ефимов лично распаковал его и держал тарелку, наблюдая, как Надя ложка за ложкой ест суп. Аппетита у девушки по-прежнему не было, поэтому, съев лишь половину, она покачала головой:

— Я сыта.

Толя пристально посмотрела на нее и мрачно произнёс:

— Ты теперь как дюймовочка будешь питаться?

Сказав это, он выпил из миски оставшийся суп. Надя нахмурилась: куда ж подевались его напыщенные манеры?

— Что… Что ты делаешь?

— Как что? Я голоден, не разрешишь мне даже немного перекусить, чтобы успокоить желудок?

Конец фразы мужчина произнёс с мнимой обидой. Надя молча отвела от него взгляд.

После перекуса Лебедева снова ненадолго заснула. Анатолий все это время не отходил от неё ни на шаг. Убедившись, что Надя крепко спит, он набрал дедушке:

— Надя беременна, твое желание сбылось.

— А ты откуда знаешь? — Удивленно спросил Константин Никитич.

Но слова старика выдали его, Анатолий тут же сменил тон:

— Так значит и ты обо всё знал?

Старик холодно фыркнул:

— Лучше иди и подумай над тем, почему она сказала об этом мне, но при этом попросила не говорить тебе. Поскольку теперь ты в курсе, то должен хорошо относиться к Наденьке. Не думай, что на радостях от скорого рождения правнука я всё позабуду и позволю тебе творить всё, что вздумается. Если не сможешь удержать Надю, на глаза мои даже не попадайся.

Анатолий еще не успел оправиться от того факта, что старик узнал о беременности Нади раньше него, как тот уже насыпал ему за ворот угроз и наставлений. Толя просто молча его слушал: грусть и тоска проедали его сердце всё глубже. Взглянув на спящая женщину, он вдруг захотел поскорее разбудить ее…

В этот момент старик передал трубку Ксении Богдановне: женщина уже давно ждала своей очереди ответить на звонок и поспешно затараторила:

— Как Наденька? Сколько месяцев ребенку? Где вы сейчас? Я хочу повидать Надю и малыша.

Мать говорила так, будто бы ребенок уже родился. Анатолий не стал говорить, что они в больнице, поэтому придумал следующее оправдание:

— Увидишься с нею через два дня, иначе, с твоим нынешним настроением, ты напугаешь Надю и заставишь нервничать.

— Это что еще такое?!

— Ты слишком взволнован, так что для начала успокойся немного, хорошо?

Мать холодно фыркнула:

— Позаботься о ней как следует, или я семь шкур с тебя спущу.

Уже положив трубку, Ксения Богдановна обиженно посмотрела на старика:

— Па, ну вот почему ты такой вредный, почему мне ничего не сказала? Теперь понятно, чего вы с Надей всё тайком там что-то обсуждали. Оказывается, Наденька уже давным-давно беременна?

Старик смущенно откашлялся, Матвей Константинович остановил жену от дальнейших расспросов.

Как бы то ни было, Надя беременна, и это несомненная хорошая новость для их семьи, так что они не сильно переживают о том, что узнали об этом чуть позже.

***

Когда Надежда вновь проснулась, было уже темным-темно. Она ошеломленно уставилась в больничный потолок. Она вдруг ясно осознала, что Толя уже знала о ее беременности.

Надя уже давно запуталась в попытках дать их отношениям хоть какое-то название. Меняет ли её беременность для них что-либо? Захочет ли она удержать брак без любви ребёнком? Определенно нет. Такого она точно не допустит – в этом у неё сомнений не было.

Вдруг сбоку раздался голос Ефимова:

— Проснулась? Ты голодна? Говори, чего хочешь съесть?

Надя села и, взглянув на него, спокойно проговорила:

— Тебе не обязательно сидеть тут и охранять меня. Со мной ничего серьезно, просто переутомление. Что касается ребенка, то я не собираюсь что-либо вытворять только потому, что ты узнал о беременности. В конце концов, ребенок – не только твой, но также и мой.

Что Надя пыталась выразить, так это то, что она не собиралась избавляться от ребёнка из-за того, что Толя, видите ли, о нём узнал… Теперь, когда она решила рожать и стать матерью, она не собиралась отступать или менять своем мнение. Однако, её слова были, видимо, не столь понятны для Анатолия, как Наде того хотелось…

Взгляд мужчины потемнел, низким голосом он спросил:

— Ты думаешь, я сейчас здесь, потому что беспокоюсь, что ты причинишь вред ребенку?