Роман Я больше не твоя, бывший глава Глава 171

— А что, разве это неправда? Ты ведь сам именно так и сказала. Действительно, за Оксану переживала в первую очередь я и то и дело докучала просьбами найти её, поэтому то ты мне и помогал. Теперь, когда я думаю об этом, я понимаю, что поступала эгоистично. Так что в этом нет твоей вины.

— Да ты послушай, с какой интонацией ты это говоришь? Я должен поверить, что это правда? Тебе не кажется, что это чистый пример лицемерия? Очевидно же, что в глубине души ты винишь меня, но продолжаешь это отрицать. Посмотри мне в глаза и скажи, ты вправду так думаешь?

— Я говорю, как есть – хочешь верь, хочешь не верь.

Надя думала про себя: сердится ли она… Не похоже на то: на что сердится то. Оксану нашли, Толя ничего такого не сделал – за что же на него злиться? Но сказать, что её всё устраивает, язык конечно же не поворачивался. Слова застряли в горле, как рыбья кость, которую нельзя ни проглотить, ни выплюнуть.

Между ними вдруг повисла безмолвная тишина. Спустя полминуты таких гляделок, Надя решила, что с неё довольно и собралась уйти. Однако, стоило ей сделать шаг, как Анатолий схватил ее за запястье:

— Ты куда? Вслед за Оксаной решила пропасть?

Надя покосилась на него, она услышала в словах мужчины ехидство, это заставило её эмоции вспыхнуть подобно спичке:

— Че? Мне теперь и уйти никуда нельзя?! Разве ты постоянно не посылаешь кого-нибудь, чтоб за мной следили, а? Куда б я не пошла, ты всегда будешь в курсе, так к чему тебе вдруг утруждать себя переспросами?

Выпалив это чуть ли ни на одном дыхании, она готова была начать колотить Ефимова руками, но мужчина крепко держал её за запястья и не собирался отпускать. Взгляд Анатолия становился всё мрачнее с каждым словом девушки, он всё сильнее сжимал челюсти.

Эмоции Нади накалились до предела, она больше не могла сдерживать своё негодование, её дыхание стало более прерывистым, нервы натянулись как струны. Однако из-за долгого беспокойства, бессонной ночи и плохого аппетита, сил у неё даже на возмущения была крайне мало – всё её лицо было до невозможности бледным.

В какой-то момент в глазах у Нади резко потемнело. Всё её тело обмякло, и она начала заваливаться назад. Буквально на рефлексе, Анатолий тут же заключил обессиленное тело девушки в объятия и крепко прижал к себе. Его движения были чрезвычайно быстры и осторожны, несмотря на всю его собранность, в голосе явно звучала тревога:

— Стас, заводи машину. — Крикнул Толя.

Борисов, что неподалёку раздавал своим людям распоряжения, заслышав голос босса и увидев Надежду у него на руках, тут же бросился к машине. Он открыл дверцу, чтобы Анатолий смог беспрепятственно положить женщину на сиденье, после чего занял место водителя и дал по газам.

Всю дорогу Ефимов, не размыкая объятий, напряженно смотрел на Надю. Уже через десять минут они прибыли в ближайшую больницу.

Надю на каталке втолкнули в приёмное отделение, врач тут же провёл детальное обследование. Состояние было несерьезным. Причиной обморока стала гипогликемия – то бишь пониженный уровень сахара в крови – что в свою очередь спровоцировала чрезмерная усталость. Однако, по большому счету здоровью Нади ничего не угрожало, приняв во внимание особенное положение девушки, врач настоял быть осторожным в принятии каких-либо лекарств.

Всё ещё спящую Надю отвезли в палату, и врач сказал следующее:

— Она слишком измотана, дайте ей поспать еще немного. Когда проснётся, нужно чтоб она хорошенько покушала. Потом ночь еще понаблюдаем за ней и можно будет выписывать.

Бледное лицо девушки слилось с больничными простынями. Анатолий стоял у её койки и, боясь даже вздохнуть понуро смотрел на женщину перед ним:

— Просто обморок, вызванный усталостью? — Спросил он тихо.

— Да, но усталость так сильно сказалась на ней в первую очередь из-за беременности. В таком положении нужно быть очень осторожным и уделять отдыху больше внимания. Господин Ефимов, вам следует убедить жену не перегружать тело никакими нагрузками. Это не благоприятно для ребенка. Хотя уже третий месяц и опасный период прошел, заботиться о здоровье матери и малыша все равно крайне важно.

На словах доктора Анатолий остолбенел. Он уставился на него с ошарашенным лицом и хрипло переспросил:

— Вы… Вы сказали, что она была беременна?

— Господин Ефимов, а разве вы не знали? Госпожа Ефимова беременна уже почти четыре месяца, и, как можете заметить, совершенно пренебрегает своим самочувствием.

Доктор был удивлен не меньше Ефимова: как муж мог не знать о беременности своей жены, да еще и на таком сроке?

Анатолий больше ничего не сказал, погрузившись в свои мысли. Стас бросил на босса внимательный серьезный взгляд и, прошептав пару слов доктору, удалился вместе с ним.

Оставшись один, Ефимов продолжил неподвижно смотреть на спящую женщину, будто пытаясь заглянуть в ее мысли.

Надя беременна уже почти четыре месяца? Анатолий был настолько поражён этой новостью, что сначала подумал у него галлюцинации.

Это и вправду стало для него шоком. Прошло почти четыре месяца? Не может быть, чтоб она сама не знала о своей беременности! Она всё знала, тогда почему не сказала ему? Что она опять задумала?

В голове мужчины тут же вспомнил то, как Надя настаивала на разводе. То есть даже зная о ребенке, она все равно хотела развестись? Лицо и взгляд Толи помрачнел настолько, что в бездонности его глаз можно было бы утонуть. Множество дум съедало его сердце…

Спустя какое-то время в дверь палаты тихонько постучал Стас и прошептал:

— Господин Ефимов, мне сходить купить еды для вашей госпожи?

— Да. — Слабо ответил Толя.

Борисов ушёл выполнять поручение и в палате вновь наступила тишина. Анатолий оторвал взгляд от Нади и посмотрел в окно. В следующий момент завибрировал его телефон, и он отошел в сторонку, чтобы поднять трубку:

— Да？

Звонил Ренат:

— Слышал, что Надя упала в обморок? С ней все в порядке?

— В порядке. — Немногословно отозвался Ефимов, после чего грозно проговорил, — Оксана с тобой? Дай её трубку!

Ренат не стал уточнять причину, поэтому просто передал телефон Бородиной. Секундой позже в трубке уже раздался её взволнованный голос:

— Что с Надей? Вы сейчас в больнице?

Она знала, что подруга беременна, и что та не хотела ставить в известность Анатолий, но она переживала и хотела быть в курсе происходящего. По реакции девушки Ефимов обо всём догадался и мягким голосом проговорил:

— Она беременна, четвертый месяц, но ты это и так знаешь, верно?

Оксана неловко замолчала – Анатолий всё знает? Спустя пару мгновений она взяла себя в руки и сказала:

— Теперь, когда ты знаешь, тебе следует хорошенько подумать и решить, чего ты на самом деле хочешь. Если ты все еще собираешься быть со своей возлюбленной Ульяной, то сделай вид, что ничего не знаешь, и отпусти Надю.

— Надя также думает? Значит, даже если у меня будет ребенок, я не должен знать, что я его отец?

— Я не собираюсь спорить, я говорю, как есть, а выбор уже за тобой. Ты думаешь, что Надя хочет с тобой развестись, только чтоб скрыть существование ребенка? Она просто не хотела, чтобы ее ребенок жил в деформированном семейном окружении.

На лице мужчина отразился испуг. Как раз в этот момент, Надя распахнула глаза. Заслышав её возню на кровати, Толя обернулся:

— Она проснулась. — Шёпотом бросил он в трубку и отключил телефон.

Подойдя к девушке, он острожно спросил:

— Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь болит?