Роман Жена по принуждению глава Глава 42

Мирослава

Увидев сидящую на качелях Майю, я направилась к ней. Она тоже заметила меня и наблюдала из-под ресниц.

— Привет, — остановилась рядом и спросила: — Можно с тобой покачаться?

Майя ждала не этого. Понимала, что виновата, и наверняка думала, что я буду ругать её. Мне не хотелось, но и спустить на тормозах вчерашнее я не могла. Присев рядом я слегка раскачала нас.

— Почему ты не сказала мне, что тебе нельзя сладкое?

О том, что няню Яков вышвырнул взашей, мне было известно. Сейчас за его дочерью присматривал один из охранников — высоченный детина, никак не подходящий на роль гувернантки. Мне от его присутствия было не по себе, но Майя даже не обращала внимания. Похоже, привыкла.

— Ты бы мне не дала булочку, — бесхитростно и грустно отозвалась малышка. — И сгущённое молоко. А мне так хотелось…

Сердце сжалось. О том, что такое сахарный диабет, я почти ничего не знала. Слышала, но никогда не вдавалась в подробности. Только вчера прочитала несколько статей, но разобраться что к чему было не так-то просто.

— Разве тебе не дают сладкое? — на большие глаза и жалобный голосок я не повелась.

Уже после того, как мы вышли из кабинета, Яков немного рассказал мне про Майину болезнь. Совсем немного, но достаточно, чтобы я поняла — его дочь не лишена прелестей детства. Другое дело, что детство её не совсем такое, как было у меня. Это я поняла уже сама, но причина была не только в сладком. Детская площадка, на которой мы сидели, напоминала сказочный уголок, только уголок этот находился за высоченным забором…

— Дают, — нехотя призналась Майя. — Только… — замялась. — Мало. А мне так хотелось булочку…

— Ты бы могла хотя бы сказать мне, что тебе нужно сделать лекарство, — мягко укорила.

— Тогда бы ты мне не дала, — она хлопнула длиннющими ресницами.

Поспорить с ней, не соврав, я не могла. Пришлось промолчать.

Раскачала качели сильнее, глядя на дочь Якова. О том, что вчера она почти потеряла сознание, уже ничего не напоминало. Совершенно нормальный, здоровый ребёнок. Как объяснил Яков — она и есть нормальный ребёнок с той лишь разницей, что нужно постоянно держать болезнь под контролем и не делать вид, что её нет. Меня поразило, как он говорил об этом — сдержанно, уверенно.

— Давай с тобой договоримся, — заговорила я спустя несколько минут молчания. Майя подняла на меня огромные глаза, и я продолжила: — Ты ничего от меня больше не скрываешь и не врёшь.

— Я не врала.

— Может быть, и не врала, — старалась, чтобы голос мой звучал уверенно, но при этом без излишней жёсткости. — Но ты знала, что так делать нельзя. Попросила меня ничего не говорить папе, а что получилось? — сделала короткую паузу и ответила сама: — Получилось, что я пошла у тебя на поводу и получила от твоего отца.

— Он сильно ругался? — ещё более виновато.

— А ты как думаешь?

Майя промолчала. Съёжилась маленькой птичкой и понурила голову. Мне стало жаль её. Захотелось обнять и успокоить, сказать, что я не сержусь. Только я напомнила себе — нельзя. Она поступила плохо, и сглаживать это я была не должна.

— Не хочешь попросить у меня прощения? — осведомилась, когда молчание между нами опять затянулось.

Она не хотела. Дочь своего отца! Даже при всей неправоте, это претило породе.

— Майя.

— Прости, пожалуйста, — малышка всё-таки переборола себя.

— Обещаешь, что больше так делать не будешь? Мы с тобой договорились?

Она кивнула. После этого я наконец улыбнулась уголками губ. Такая маленькая и такая хорошенькая… Похожая и не похожая на свою мать и своего отца.

— Будь готова к шести, — сказал Яков, зайдя в гостиную.

Я видела, как остановилась возле дома его машина, но выйти навстречу даже не подумала. Ещё чего! Кольцо на пальце ещё не повод для того, чтобы ждать его верной собачонкой у двери. Даже, если он этого пожелает.

— К чему я должна быть готова? — отложила книгу, которую читала.

— Будешь сопровождать меня на переговорах.

— Твоя бывшая жена тоже сопровождала тебя на переговорах по первому требованию? — ляпнула и только когда слова повисли в воздухе, поняла, что это было совсем неуместно. И дёрнул же чёрт за язык! При чём вообще тут его бывшая жена?! Разве что при том, что она — его бывшая жена…

— Моя бывшая жена сопровождала меня везде, где мне это было нужно, — прочеканил. — И не задавала глупых вопросов.

Я было снова взяла книгу. Хотела проигнорировать его, но Яков такой возможности мне не дал.

— На этот раз китайцы тоже будут с переводчиком, но мне необходимо, чтобы ты внимательно следила за каждым словом.

— Так я должна сопровождать тебя: в роли жены или в роли переводчика? — поняла, что к книге уже не вернусь и закрыла её.

— И в той, и в другой. Платье привезут к пяти. Остальное, что тебе может потребоваться — тоже.

— У меня есть платье, — он начинал злить меня. — И всё остальное, — с нажимом, — тоже.

— Уже нет, — выходя из гостиной.

Я нахмурилась.

— Яков, — встала и пересекла комнату. Заставила его остановиться. Тон, которым прозвучало это «уже нет», мне очень не понравился.

— Надеюсь, ты не хочешь сказать…

— Не забывай, ты — моя жена. Твоё барахло не соответствовало твоему положению.

Я едва не задохнулась от гнева. Резко взбежала по ступеням и, оказавшись в своей спальне, распахнула шкаф. Ничего. Пусто… Только на одной из полок лежало бельё, подаренное мне когда-то Серебряковым. Два комплекта и ничего больше. Нет… На полке ниже — пижама с короткими шортами с приклеенным к ней стикером.

Оторвав его, я прочитала: «В этом у тебя отличная задница».

Зарычала и, смяв, кинула стикер обратно на полку.

— Сволочь, — захлопнула дверцу шкафа. Выдохнула, но гнев не улёгся. — Какая же ты сволочь, Серебряков!