Роман Сдайся мне, милая бывшая глава Глава 208

Заметив это, взгляд Бориса слегка помрачнел: кажется, Игнат переживает за Наталью больше, чем он предполагал, но как же Ирина? Насколько сильны его чувства к ней?

– С Натальей все в порядке, просто нужно дать ей немного времени, чтобы восстановить силы. Что ж, у меня еще дела, её скоро переведут в общую палату, она сможет уйти, как только придет в себя, – договорив, Борис ушел.

Сразу после этого медсестра вывезла Наталью на каталке. Власий с Виленом тут же поспешно вышли вперед и удостоверились в том, что Борис сказал им правду – Наталью действительно не оперировали, на щеках её был румянец. Очевидно, Борис действительно не сделал ей ничего плохого, так что они оба окончательно успокоились. Игнат хоть и не поднимался, но, сидя в инвалидном кресле, вполне отчетливо видел её на каталке. Убедившись, что с ней все в порядке, напряжение в груди спало.

Вскоре Наталью перевели в общую палату. После того, как медсестра уложила её, в палату поспешно вошли Вилен с Власием. Игнат не стал заходить, будучи ограниченным инвалидной коляской он остался у двери и наблюдал на ними издалека. Видя то, с какой заботой и трепетом Вилен с Власием относятся к Наталье, он даже немного позавидовал, позавидовал тому, что они могли открыто заботиться о ней, переживать за неё. Кроме того, Игнат испытывал некую нервозность и дискомфорт, от того, что они крутятся вокруг Натальи. Почувствовав настроение начальника, Гектору не пришлось ломать голову, ища причину – все было и так понятно. Почесав кончик носа, он спросил:

– Игнат Константинович, почему бы нам тоже не войти?

– Не стоит, – ответил Игнат, опустив веки.

Вокруг неё столько мужчин, к чему ей еще и он?

– Пойдем, поехали обратно, – добавил он с ноткой ревности в голосе.

– Как скажете, – Гектор взялся за ручку инвалидного кресла и покатил его в сторону лифта.

Да уж, Игнат Константинович, Вам пора бы уже понять, кого Вы по-настоящему любите, иначе, когда Наталья Ярославна влюбится в кого-то другого, будет уже слишком поздно.

Вилен краем глаза заметил, как Игнат уходит, и не стал его ни задерживать, ни прощаться. Вот же шутка, хоть они и друзья, в то же время они – соперники. К чему пытаться задержать его здесь, создавая тем самым себе препятствия? Нет уж, они с Власием встали у Игната на пути и сами вынудили его уйти.

Примерно через десять минут действие анестезии начало проходить, и Наталья постепенно пришла в себя. Её ресницы задрожали, открыв глаза, она увидела белый потолок, а затем взглянула на белое одеяло, которым было накрыто её тело, и тут же поняла, где находится.

– Дорогая, ты очнулась, – увидев, что Наталья заморгала, Власий тут же поставил бутылку с водой, которую держал в руке, и радостно наклонился к ней.

Наталья повернула голову, взглянув на него:

– Как давно меня вывезли из операционной?

– Где-то десять минут назад, – немного подумав, ответил Власий.

Наталья пораженно воскликнула:

– Десять минут назад?

Она за такое короткое время пришла в себя? Как-то странно.

– В чем дело, дорогая? – спросил Власий, глядя на неё.

Наталья погасила в душе изумление и, покачав головой, ответила:

– Все в порядке, я просто немного удивилась, что так быстро очнулась, да, моя операция...

Прежде чем Наталья успела договорить, она вдруг вспомнила о чем-то и коснулась своего живота. Нет боли! Недаром ей казалось, как будто она что-то игнорирует – живот не болит! Что происходит?

Неужели местная анестезия?

Так вот почему она очнулась так быстро?

Но так не бывает, когда вводят местную анестезию, человек не погружается в сон. Чем больше Наталья об этом думала, тем более странным ей это казалось. Она скинула с себя одеяло, подняла одежду и взглянула на свой живот. Увидев, что на теле нет раны, Наталья удивилась еще больше:

– Меня вообще оперировали или нет? – спросила она, с подозрением глядя на Власия.

Тот тут же уставился на её белоснежный живот, казалось, его глаза вот-вот выйдут из орбит. Услышав её вопрос, он тихо откашлялся, а затем с улыбкой ответил:

– Очевидно, нет.

– Нет? – Наталья резко села и, нахмурившись, спросила, – Почему?

– Доктор сказал, что состояние твоего здоровья в последнее время так себе и сейчас нельзя проводить операцию, надо дождаться, когда тебе станет лучше, и тогда тебя прооперируют, – пояснил Власий.

Губы Натальи зашевелились:

– Вот оно что.

Она опустила голову и погладила свой живот, лицо выглядело печальным. Наталья не знала сможет ли позже решиться на операцию, ведь, услышав, что ребенок по-прежнему с ней, она испытала облегчение.

– Ты уже пришла в себя, – в этот момент из-за двери донесся голос Вилена.

Наталья, взглянув на него, кивнула. Он с улыбкой вошел в палату:

– Так быстро! Я всего лишь отошел ненадолго, чтобы уладить все формальности по поводу выписки, а ты уже проснулась.

– Спасибо тебе, – Наталья улыбнулась ему.

– Не за что, я всего лишь прошелся туда-сюда, – сказал Вилен, махнув рукой, а затем добавил, – раз ты проснулась, то мы можем идти.

Только Наталья собралась было кивнуть в ответ, как в дверь палаты постучали. Все трое обернулись, в дверях стоял Борис, облаченный в белый халат. Увидев, что на него уставились три пары глаз, он засунул руки обратно в карманы и сказал:

– Вы уже проснулись?

– Что ты здесь делаешь? – спросил Власий, нахмурившись, на лице читалось недовольство.

Борис, не обращая на него внимания, взглянул на Наталью:

– Мне нужно кое-что Вам сказать.

Наталья, прищурившись, кивнула:

– Хорошо.

– Тогда, пожалуйста, попросите их выйти, – с этими словами Борис указал на Вилена с Власием.

Вилен поджал губы:

– У тебя что-то, что ты не можешь сказать при нас?

– Вот именно, почему нам нельзя остаться? – согласился с ним Власий.

Борис, ничего им не отвечая, лишь взглянул на Наталью. Та поняла, что Светлицкий ждет, пока она не попросит их выйти, иначе он ничего не скажет. Делать нечего, Наталья, помассировав брови, согласилась:

– Власий, Вилен, выйдете, пожалуйста.

– Дорогая... – Власий явно не желал покидать палату.

Наталья поджала губы:

– Выйди.

Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но Вилен остановил его:

– Ладно, раз она просит, давай просто выйдем.

Власию ничего не оставалось, он лишь кивнул в знак согласия, однако, прежде чем выйти он, понизив голос, предупредил Наталью:

– Дорогая, будь осторожна с ним, он – человек Иры, я боюсь, что он может сделать с тобой что-то ради неё, так что, если что, кричи, мы тут же прибежим к тебе на помощь.

Наталья была озадачена, но вместе с тем ей была приятна его забота:

– Хорошо, я поняла.

Убедившись, что она приняла к сведению его слова, Власий выпрямился, и они вдвоем с Виленом вышли из палаты. Проходя мимо Бориса, он бросил на него предупреждающий взгляд. Светлицкий изогнул губы в улыбке и, дождавшись, когда они выйдут, произнес:

– У Вас отличные ухажеры.

– Они не ухажеры, а мои лучшие друзья, – поправила его Наталья.

Борис пожал плечами, не пытаясь опровергнуть это, и направился к больничной койке.

Наталья, глядя на него, спросила:

– Что Вы хотели сказать мне? Насколько мне помнится, мы не друзья и даже незнакомы, так что я не думаю, что нам есть о чем поговорить.

Прежде Наталья лишь слышала о Борисе, в конце концов, он был гением медицины с хорошей репутацией. Она видела его лишь однажды издалека и ни разу не разговаривала с ним, потому была очень удивлена, что он хотел ей что-то сказать.

– Действительно до сегодняшнего дня я и не думал, что мне есть, что Вам сказать, все же мы из разных миров, но теперь все изменилось, – Борис придвинул стул и сел у больничной койки.

Наталья поджала губы:

– Что изменилось?

– Ваше запястье, – взгляд Бориса упал на левое запястье Натальи.