Роман Сдайся мне, милая бывшая глава Глава 207

Медсестра опустила голову:

– Простите, я не обратила на это внимания.

– Понятно, и теперь ты даже не соизволишь убрать её руку, – Борис нетерпеливо посмотрел на неё.

Она тут же сообразила в чем дело и взяла уже было Наталью за руку, чтобы убрать её. Светлицкий продолжал сверлить её холодным взглядом, как вдруг увидел на запястье Натальи вблизи лучевой артерии красную родинку и тут же изменился в лице:

– Подожди-ка!

Медсестра испугалась, рука её застыла:

– Бо... Борис Макарович, в чем дело?

Он, ничего не ответив, быстро отложил скальпель в сторону, выхватил из её руки руку Натальи и принялся внимательно рассматривать родинку. Почему у неё тоже на запястье красная родинка? Светлицкий, нахмурившись, с усилием потер её пальцем, пытаясь выяснить настоящая ли она, или же это просто какое-то красное пятно. Однако как бы сильно он ни тер, родинка не исчезала – она явно была настоящей, подушечками пальцев он даже мог ощутить легкую выпуклость. Сердцебиение Бориса участилось, лицо его исказила странная гримаса, он бросил взгляд на Наталью и вдруг обнаружил, что её глаза очень похожи на глаза той маленькой девочки, которая спасла его, да еще и эта родинка... Возможно, тогда это была именно она. В то же время у Ирины тоже есть красная родинка, и глаза её тоже похожи на глаза той девочки. Так кто же из них: Наталья или Ирина спас его тогда? Светлицкий приложил руку ко лбу, не понимая, что делать. Сначала, увидев родинку Ирины и её глаза, он решил, что это и была она, однако, теперь вдруг засомневался.

Наблюдая за доктором, который крепко вцепился в запястье пациентки и стоял с растерянным видом, медсестра в недоумении спросила:

– Борис Макарович, с Вами все в порядке?

– Да, – он закрыл глаза, в них вновь появился прежний холод, – убери все инструменты.

– Убрать? – медсестра захлопала глазами, – Вы не будете проводить операцию?

– Сейчас – нет, – произнес Борис, глядя на Наталью.

Пока он не будет уверен, кто из них: Наталья или Ирина, был той самой спасшей его девочкой, он не будет ничего делать с Натальей, когда все будет определено, тогда и поговорим. Если той девочкой в итоге окажется Наталья, то он не может так отплатить ей за добро, если же это была все же Ирина, то у него по-прежнему остается масса способов расправиться с Натальей. Медсестра хоть и не понимала, почему Борис Макарович так внезапно прекратил операцию, но из страха перед суровым начальником не осмелилась больше задавать вопросы и молча собрала все инструменты.

– Да, кстати, – Светлицкий, вдруг вспомнив что-то, угрожающе посмотрел на медсестру, — никто не должен знать, что я делал с пациенткой, кто бы ни спрашивал, понятно?

Вскоре Ирина обязательно позвонит и спросит, как обстоят дела у Натальи, скрыть тот факт, что с ней все так же, как и прежде, явно не удастся, так что у Ирины наверняка появятся вопросы, почему он отпустил её. Если он не даст ей ответа, она начнет искать его сама, потому дабы не дать Ирине понять, что Борис сомневается в том, кто же его истинный благодетель, ему пришлось отдать такой приказ медсестре. Та, встретившись с ядовитым взглядом начальника, тут же задрожала и, поспешно кивая, произнесла:

– Не переживайте, я ничего не скажу.

Борис, видя, что медсестра боится его, довольно улыбнулся:

– Ладно, приведи в порядок пациентку и отвези её в одиночную палату.

Договорив, он снял перчатки и вышел из операционной.

Снаружи трое мужчин рассредоточились по углам, подальше друг от друга, однако, услышав звук открывающейся двери, все тут же собрались вместе.

– Доктор, как там Наташенька? – ухватив Бориса за руку, поспешно спросил Власий, в голосе его звучало беспокойство.

Светлицкий, нахмурившись, скинул его руку:

– Она в порядке.

– Отлично, – вздохнув с облегчением и весело улыбнувшись, произнес Власий.

Вилен тоже с облегчением похлопал себя по груди. В этот момент Игнат, который до сих пор не произнес ни слова, вдруг, прищурившись, спросил:

– Борис, почему ты оперировал Наталью?

На Светлицком был халат оперирующего хирурга, он удивился, что Игнат узнал его, смело сняв маску, Борис продемонстрировал всем своё прекрасное лицо:

– У главного хирурга были срочные дела, я был свободен, потому подменил его. А ты здесь какими судьбами? Решил поддержать бывшую жену на операции? Ирина в курсе?

После такого ряда вопросов Игнат изогнул брови:

– Я здесь случайно, если хочешь болтать, можешь рассказать об этом Ире.

– У меня есть дела поважнее, – поправив очки, с улыбкой произнес Борис.

Если бы не обнаруженная на запястье Натальи родинка, он наверняка рассказал бы, потому что Ирина – его ангел-хранитель, и он никогда бы не позволил ей страдать. Однако теперь нужно было еще доказать действительно ли она – его благодетельница или нет, так что, естественно, он не будет ничего говорить.

– Борис? Так это ты? – Вилен вдруг похлопал его по руке, вспоминая образ, возникший в голове, – Я же говорил, что ты кажешься мне знакомым и вот, оказывается, это ты.

Светлицкий тоже принадлежал их окружению, однако, с детства был очень замкнутым, не общался с остальными детьми и все время был один, потому хоть они и были знакомы, по-настоящему они его не знали. Тем не менее странно, что Борис хорошо относился к Ирине, шесть лет назад она буквально превратилась в овощ, и он специально поехал заграницу изучать нейрохирургию и психологию, чтобы вернуть Ирину к нормальной жизни. И вот как человек, преданный Ирине, он вдруг проводит операцию Наталье, мог ли он сделать что-то с ней? Подумав об этом, лицо Вилена вмиг стало серьезным, уставившись на Бориса, он спросил:

– Ты же ничего не сделал с Натальей?

– А что я могу с ней сделать? – с натянутой улыбкой спросил Борис.

Вилен сжал кулаки:

– Ты – человек Иры, а они с Натальей враждуют, так что ты мог навредить ей ради неё, например, специально сделал плохой шов или же оставил в её теле хирургические инструменты, чтобы отомстить Наталье за Иру!

– Что, он – человек Иры? – услышав это, Власий тут же изменился в лице.

Игнат хоть и не думал, что Борис может совершить нечто подобное, однако, понимал, что тот, очевидно, состоит в прекрасных отношениях с Ириной, потому нельзя сказать наверняка, что Светлицкий ради неё не мог сделать что-то с Натальей.

Борис, встретившись с тремя парами глаз, уставившихся на него, вскинул брови. Похоже, эта женщина и впрямь их очаровала, вы только посмотрите, как все они за неё переживают. Да еще и Игнат, разве он не говорил, что больше ничего не испытывает к своей бывшей жене и любит Иру? Так что же с ним теперь?

– Не волнуйтесь, я ничего не сделал с Натальей, – сунув руки в карманы, Борис лениво продолжил, – я даже её не оперировал.

– Не оперировал? – изумленно воскликнули Власий с Виленом одновременно.

Рука Игната, лежащая на подлокотнике инвалидного кресла, вдруг задрожала, в глубине души он ощутил проблеск радости. В животе Натальи по-прежнему его ребенок!

– Да, у неё не все в порядке со здоровьем, в таком состоянии нельзя проводить операцию, так что поговорим об этом позже, – солгал Борис абсолютно спокойным тоном.

Власий с Виленом хоть и были слегка разочарованы тем, что в животе Натальи по-прежнему ребенок, но, услышав о том, что она плохо себя чувствует, тут же переключили все свое внимание в это русло.

– Что с Наташенькой? – поспешно поинтересовался Власий.

Вилен тоже посмотрел на Бориса. Игнат, хоть и не произнес ни слова, но рука его все крепче и крепче сжимала подлокотник, очевидно, на душе у него тоже было неспокойно.