Роман Самая большая любовь в жизни глава Глава 8

Покрытый толстым слоем снега, Ву Сити был настолько красив, что это было почти невозможно передать словами. Я бродила по улице среди многочисленных магазинов в снегу, одетая в золотое платье и белоснежное длинное пальто. Аккуратные серебряные серьги, которые я надела в тот день, идеально подходили к моему макияжу.

Это был оживленный город. Стоя среди мчащейся во все стороны толпы, я чувствовала себя чужой. Я смотрела на всех проходящих мимо людей, в то время как холодный ветер гнал снежинки мне в лицо, на волосы и одежду. Но мне было совсем не холодно. Возможно, я онемела. Возможно, мне нужно было заняться чем-то более важным. Я стала наблюдать за обычным мужчиной, стоящим на улице.

Пока он курил в одиночестве, я собрала все свое мужество и подошла к нему с моей банковской картой в руке. Я тихо спросила: “Не хотели бы вы встречаться со мной в течение трех месяцев? Взамен я дам вам пять миллионов”.

Ошеломленный моей просьбой, он посмотрел на меня как на идиота. После долгого молчания он сказал: “Извините, у меня уже есть девушка”.

Какой стыд! Я подошла к нему только потому, что думала, что он один.

“Понятно. Спасибо”.

Я в разочаровании ушла. Вскоре мне представилась еще одна возможность задать свой вопрос. Рядом оказался другой мужчина, который не был особенно красив. Казалось, что кто-то вроде него точно не отвергнет меня, поэтому я подошла к нему со своими пятью миллионами.

Может быть, именно поэтому он воспринял меня как сумасшедшую.

“Не могли бы вы встречаться со мной?”

“С вами все в порядке? Вам нужен врач? Может, мне связаться с вашей семьей?”

Я неловко улыбнулась и ответила: “Нет, я в порядке. Спасибо. Я хотела просто спросить”.

Я нашла другого человека. “Не могли бы вы встречаться со мной?”

“Простите...?”

Я не знала, что делать дальше. Я просто хотела с кем-нибудь встречаться. Я хотела, чтобы меня любили. Любовь была для меня всего лишь странным словом...

Мне очень хотелось узнать, что значит быть счастливой ...

Мой бывший муж никогда не любил меня. Когда-то я чувствовала ядовитую ревность к Гвен Ворт, но теперь даже ее не осталось.

На удачу я подошла к другому человеку, низко опустив голову. “Не могли бы вы встречаться со мной?”

Им оказалась женщина, которая удивленно воскликнула: “Это же моя невестка!”

Я изумленно подняла голову и увидела перед собой Сиси Грегг.

Рядом с ней стоял Диксон, мой бывший муж. У него, как всегда, было ледяное выражение лица.

Было так неловко, что мне захотелось зарыться головой в песок. Сиси продолжал говорить: “Мы с братом увидели тебя издалека. Нам было интересно, что ты говоришь этим случайным прохожим. И мы подошли ближе...”

Тогда казалось, что единственным выходом было убежать. Я уже повернулась, чтобы уйти, Диксон схватил меня за запястье и потащил прочь. Сиси начала спрашивать, куда мы идем, но Диксон ответил ей: “Иди домой. Не рассказывай никому о том, что ты видела сегодня”. Его голос звучал крайне нетерпеливо.

Сиси все не умолкала: “А сегодняшний концерт?”

На этот раз он даже не ответил. Он больно держал меня за запястье. “Отпусти!”

Однако он проигнорировал мой протест и отпустил меня только после того, как мы подошли к стоянке.

Потирая запястья, которые уже слегка опухли, я смотрела, как он закуривает сигарету. Когда он наконец заговорил, его голос звучал холодно и отстраненно: “Кэролайн Шоу, что, по-твоему, ты делаешь?”

Я слишком много страдала в нашем “браке” и теперь не собиралась больше с ним мириться. Если подумать, мне действительно нечего было терять, поэтому я прямо ответила: “Разве ты не видел? Я искала кого-нибудь, кто бы встречался со мной”.

“Я не думал, что ты так закончишь”.

“Так – это как?”

Он был ошеломлен моим агрессивным отношением; казалось, ему было неловко. Он откашлялся, выбросил окурок и пошел к машине. Вскоре Диксон обнаружил, что машина сломалась – он не смог ее завести. Он повернулся ко мне и спросил: “Ты приехала на машине?”

Казалось, что он, наконец, стал относиться ко мне как к знакомому, а не как к врагу. Отвращение и ненависть исчезли из его взгляда, а вместо этого появился намек на мягкость. Этот его новый облик пробудил во мне непонятные чувства. Не долго думая, я ответила: “Нет, я приехала на автобусе”.

Услышав это, он вышел из машины и вызвал одного из своих людей, чтобы тот занялся ремонтом, а затем потащил меня на автобус. Самое забавное, что у него не было монет или мелких купюр, поэтому он вынул из кожаного бумажника купюру в сто юаней и сунул ее в ящик для оплаты проезда на автобусе.

Даже водитель повернулся посмотреть на него, словно бы он был одним из тех богатых людей, готовых спускать деньги на ветер.

Автобус был переполнен. Диксон провел меня в середину и позволил мне прислониться к окну, загородив от людей со своим телом и руками. Это было очень мило. Но было странно, что он сделал это только после нашего развода. Живописные снежные пейзажи за окном, казалось, отражали мою печать. Я тихо его спросила: “Диксон, мы в разводе. Зачем ты так себя ведешь?”

Автобус неожиданно остановился, и я сильно врезалась в него. Мое сердце почти ёкнуло, но не из-за резкой остановки. Немного поколебавшись, я обняла его и мягко сказала: “Диксон, на мне туфли на высоких каблуках. Я не хочу упасть. Позволь мне ненадолго обнять тебя”.

Я даже не заметила, насколько скромным и уязвимой я выглядела в тот момент, как будто возможность быть отвергнутой пугала меня.

Он мне нравился. Наш развод не изменил этого.

Мой крошечный мир рушился и воссоздавался вокруг него всякий раз, когда он появлялся.

Осознав это, я не могла не обнять его сильнее. Мне хотелось как можно дольше прятаться в его объятиях, но я сдержалась. Я взглянула на него и случайно увидела его ясный с нежный взгляд. Я тихо его спросила: “Как дела с Гвен Ворт?”

“Какие?” Он казался озадаченным.

Я сжала губы и спросила: “Ты женишься на ней?”

Мы замолчали; было слышно только дыхание друг друга. Я смотрела ему прямо в глаза. Спустя некоторое время он ответил со слабым вздохом, как будто он уступил моей настойчивости: “Я обещал ей свадьбу”.

Я ослабила объятия и улыбнулась ему: “Когда?”

Он долго смотрел на меня, а затем ответил: “Во второй день первого лунного месяца”.

Сразу после китайского Нового года.

К тому времени меня, наверное, уже не станет.

Моя улыбка была искренней, а в голосе звучала нежность. “Поздравляю, Диксон”.

Удивительно, но после моего ответа выражение лица Диксона резко изменилось. Он крепко держал меня за руку и наклонился вперед, чтобы быть ближе ко мне. На его лице читалось скептическое выражение; он спросил меня тихим голосом: “Почему ты просила людей встречаться с тобой?”