Роман Самая большая любовь в жизни глава Глава 70

Дженнифер не имела большой значимости в семье Йель. Ее слова часто не замечали и не прислушивались к ним.

Я всегда игнорировала ее. Как только Венди упрекнула ее, она больше не осмеливалась говорить.

В глубине души я не могла понять, зачем семья Йель заключила контракт с семьей Шоу, чтобы потом разорвать его.

Может быть, их целью была я?

Подумав об этом, я взглянула на Диксона.

Он всегда знал, что я из тех, кто не желает признавать свое поражение. На этот раз он размахивал передо мной приманкой в виде семьи Йель, искушая и дразня, прежде чем забрать ее. Диксон действительно приложил немало усилий, чтобы создать такую ситуацию.

Более того, все это было сделано только для того, чтобы заставить меня провести с ним день.

Этот человек был поистине восхитителен в своем безрассудстве.

Видя, что ситуация вряд ли изменится, Джозеф приготовился уйти с выражением молчаливого сожаления.

После того, как он оказался за дверью, я оставил своего помощника улаживать вопросы с контрактом и быстро пошла за ним. Как только я подошла к двери, Венди радостно окликнула меня: «Президент Шоу, вы можете не спешить с подписанием контракта!»

Я криво усмехнулась: «Потому что вы однажды уже расторгли его?»

Эти слова показали мое недоверие к ней. С ничего не выражающим лицом Венди ответила: «Все зависит от вас».

Диксон стоял ко мне спиной, и с этого угла его плечи казались чрезвычайно широкими. Я больше не колебалась и выбежала за дверь, чтобы догнать Джозефа.

Будто зная, что я последую за ним, он ждал в главном вестибюле. Я подошла к нему и сказала: «Давай поговорим о ней».

Единственной темой, которая когда-либо представляла интерес для нас с Джозефом, была Саммер Джейкобс.

Снаружи на улицах царило оживление. Джозеф чувствовал себя не в своей тарелке, и у меня возникла мысль привезти его в менее населенный район. После того, как мы отъехали на некоторое расстояние, он неловко улыбнулся и сказал: «Я чувствую себя виноватым за то, что заставил тебя привезти меня сюда».

Я опустила инвалидное кресло и сказала: «Все в порядке. Для этого и нужны друзья».

Он был человеком, которого любила Саммер. Из-за этого я уважала его.

Немного поколебавшись, я спросила: «Почему ты ее бросил?»

В этот момент дождь полностью прекратился. Однако земля была мокрой и скользкой. Мои каблуки тонули в грязи, из-за чего моя походка напоминала походку пьяного человека. Джозеф тоже это понял: он достал из кармана пиджака носовой платок и передал его мне.

Я покачала головой и сказал: «Все в порядке. Я не буду сейчас чистить туфли».

Видя, что я упрямо отказываюсь от его предложения, Джозеф просто сказал: «Мы с Саммер слишком отдалились друг от друга. В конце концов, я не смог смириться с тем, что разрушаю ее идеальную жизнь. И я решил временно оставить ее. Когда я остепенюсь и буду чувствовать себя более комфортно в жизни, я надеюсь, что она все еще будет ждать меня».

Мышление Джозефа было довольно эгоцентричным. Без всякого предупреждения он по собственной воле решил покинуть Саммер.

Он даже оставил записку, в которой просил Саммер не искать его. Однако было очевидно, что он все еще надеялся, что она будет терпеливо ждать его.

По иронии судьбы, однако, я каким-то образом смог сопереживать этим его действиям.

Мысль о том, чтобы тосковать по кому-то издалека, но не иметь возможности приблизиться к нему... Идея упорно трудиться, чтобы стать лучше, прежде чем жить с любимым человеком...

Я прикусила губу, прежде чем спросить: «Какие у тебя отношения с семьей Коннор?»

«Я незаконнорожденный сын семьи Коннор». Джозеф внезапно замолчал, как будто внезапно вспомнил какое-то ужасное воспоминание из прошлого. Затем он сказал хриплым, серьезным тоном: «В прошлом моя мать работала в их семье. Однажды у нее случилась связь с главой семьи Коннор, и она случайно забеременела. Я сам узнал об этом 10 лет назад. Однако я просто не хотел возвращаться в семью, так как не хотел встречаться с тем человеком, который заставил мою мать покончить с собой... Давай пока не будем говорить о моем прошлом».

У Джозефа было долгое и сложное прошлое, и я внезапно поняла его выбор относительно возвращения в семью Коннор. Тем не менее, их семья была чрезвычайно бесчестной, и ему было бы трудно вписаться в нее, так как в семье Коннор его поколения было два законнорожденных сына.

Если бы он захотел остаться в семье Коннор, это было бы довольно трудно.

Я с любопытством спросила: «Что бы случилось, если тебе не удалось заполучить этот контракт?»

Джозеф опустил глаза и не ответил на мой вопрос. Тем не менее, я могла ясно предположить, что он будет изгнан из семьи.

Джозеф больше не обсуждал рабочие вопросы. Он говорил со мной только осторожным тоном: «Ты ее лучшая подруга. Пожалуйста, помогите мне хорошо позаботиться о ней и не давай ей грустить из-за меня...»

«Это будет трудно, так как ее счастье напрямую связано с тобой», - ответила я.

Саммер беспокоилась о нем уже много лет. Даже после того, как многие утверждали, что он мертв, она отказывалась в это верить.

Теперь, когда он был жив и опять исчез, как она могла не беспокоиться!?

Джозеф замолчал, и разговор зашел в тупик. Однако мы оба чувствовали, что выбор, который он делал сейчас, был сложным, поскольку он не был ни правильным, ни неправильным. Это была действительно сложная ситуация.