Роман Самая большая любовь в жизни глава Глава 177

Захари вдруг спросил, не хочу ли я навестить семью Шик.

Он произнес фразу: «Ты хочешь вернуться со мной в семью Шик?»

Она сочилась оттенками романтической любви.

Он посмотрел на меня, прищурившись: «Разве тебя это не беспокоило?»

Я была ошеломлена.

Мне нужно было навестить семью Шик только потому, что они меня беспокоили?

Я только хотела узнать о семье Шик.

Мне никогда не приходило в голову посетить их дом.

Что не так с Захари?

Внезапно до меня дошло, что общение с Захари было серьезной проблемой, особенно с его врожденным талантом прерывать все разговоры.

Не говоря уже о том, что его рот был словно запечатан вакуумом, что делало невозможным извлечь из него какую-либо информацию.

Услышав это откровение, я закрыла рот, возвращая спокойную атмосферу. Вскоре после этого я пошла в туалет. Когда я вернулась, то увидела, что он стоит у окна с зажженной сигаретой в руках.

Сигарета была зажата между его пальцами, теплая янтарная зола светилась, когда маленькая струйка дыма медленно поднималась вверх. Он стоял молча, окутанный тусклым ночным освещением. Это соответствующим образом добавило еще один слой темной тайны к его персоне.

Я почти не видела, чтобы Захари курил. Его молчаливая фигура у окна заставила мое сердце затрепетать. Я подавила нахлынувшие эмоции в своем сердце и легла на кровать, наблюдая за его спиной. Со стороны его фигура была твердой и безупречной, а спина – широкой. Этот человек оттачивал свой характер, ежедневно живя на острие ножа.

Многочисленные шрамы на его теле были гордыми знаками бесчисленных ран, которые он получил.

Я спросила Люка, почему всемогущий Захари всегда оказывался в таких опасных обстоятельствах.

Люк сказал мне, что Захари предпочитает рисковать в одиночку.

Воистину, этот человек был непредсказуем.

Естественно, он был очарователен и интриговал.

Он затушил сигарету, выкурив ее наполовину. Он повернулся и спросил меня: «Почему ты спрыгнула со здания?»

Вспоминая вчерашний инцидент, я откровенно сказала ему: «Мой бывший муж пришел ко мне, чтобы попросить прощения. Однако я больше не хотела иметь с ним ничего общего. Он постоянно унижался, чтобы я его простила. Увидев это, я быстро убежала, чтобы мое сердце сдалось. Но он отнес меня в комнату. В этот момент я впала в ярость. Как он мог игнорировать мои слова и откровенно неуважительно относиться ко мне!»

Захари спокойно спросил, его голос эхом отдавался: «Так ты спрыгнула со здания?»

«Я просто хотела доказать свою решимость уйти от него».

Услышав это, Захари опустил глаза, приводя в порядок рукава. Его действия были мелкими и незаметными. Тем не менее, я чувствовала нарастающее желание ударить меня, исходящее от каждого его движения. Я быстро заговорила самым сладким тоном, на который была способна: «Второй брат!»

Он напомнил мне спокойным голосом: «Кейли, твоя жизнь и твое тело принадлежат тебе. Растрачивать себя – твое дело, но я надеюсь, что вы будешь относиться к себе лучше».

В кромешной тьме ночи голос Захари был необычно равнодушен: «Кейли Шоу, я могу исполнить все твои желания. Я обещаю дать тебе то, что ты хочешь, безоговорочно. Однако ты должна уважать и любить себя. Уважай свою жизнь и учись любить свое тело».

Требования Захари ко мне были минимальными. Он мог дать мне все, что у него было, но в первую очередь мне нужно было уважать и любить себя. Я посмотрела на него в недоумении и спросила: «Почему ты так хорошо со мной обращаешься?»

В глубине души я была потрясена. Человеком, который дал обещание отдать мне все, что у него есть, был Захари, лишенный человеческих эмоций. Я не могла понять его потребности обращаться со мной так хорошо, чтобы отдать все, что у него было.

Он просто ответил: «Ты спасла меня, и с того дня я выполняю свое обещание, данное тебе».

Его обещание...

В тот день он сказал мне: «Ты спасла мне жизнь, и я обещаю защищать твою до самой смерти».

Однако как мой поступок мог считаться спасением?

Более того, я отказываюсь верить, что я была единственным, кто спасал его.

Я пробормотала себе под нос: «Это так неубедительно».

Он нахмурил брови, и он коротко спросил: «А ты как думаешь, в чем причина?»