Роман Подаренная Луной глава Глава 27

Владимир

Внутри клокотала ярость. Даже спустя несколько часов. Казалось бы, пора успокоиться, расслабиться, но не выходило. Стоило только вспомнить, что Эриду подвергли такому унижению… а ведь я её в машине предупреждал об этом, говорил, что так будет, но нет, она же лучше знает, как и что нужно делать. Сказал, чтоб собралась на встречу. Девчонка и собралась. Ноги в руки взяла и побежала, как и в чём была. Возникло стойкое желание ухватиться за хрупкие плечи и встряхнуть мышку. Чтоб уже услышала, что ей говорят. Упрямая.

Впрочем, не на неё я злился. Нет, конечно. Глупо злиться на ту, которая в этом мире ничего не смыслит. На себя я злился. Что не подумал о таком, не пресёк, дал повод поиздеваться над мышкой. И сорвался на неё тоже поэтому. Ведь мог объяснить всё по-нормальному, как всегда это делал с другими новичками. Мог, но не стал. Тупо не смог совладать с эмоциями.

Рядом с этой девчонкой вообще мозги набекрень ехали, не позволяя рассуждать здраво. Словно кто-то во мне тумблер перещёлкивал, стоило той только на горизонте показаться. Да что там показаться. Достаточно учуять её нежный аромат, всё тело напрягается, как перед оборотом в прыжке. И это я ещё молчу о круглосуточном стояке по её вине. Пойти бы, утолить желание с другими, но в том-то и дело, что других больше не хотелось. Как отрезало. А к мышке я не смел прикасаться лишний раз. Да и обещание держало куда крепче любых запретов. Впрочем, ложь. Не поэтому я сдерживался. А потому что в глубине души осознавал, это лишь усугубит моё состояние. Не хватало ещё навредить девочке в порыве страсти. Она ж хрупкая, как цветок. Задень, сломается. Всё время приходится ограничивать свои порывы, что тоже не добавляет спокойствия и терпения к моей выдержке.

И вот вроде нет в ней ничего особенного. Обычная человеческая девушка, с самыми обычными тёмными волосами, которые на свету красиво отливают медью, и карими глазами, которые у каждого второго, но только у мышки будто светятся изнутри. Особенно, когда она злится. Так почему меня торкает с неё, как если бы она была волчицей?

Да, Влад, это не ей, тебе пора лечиться. Пускать слюни на человечку… додуматься надо!

Но как же она хороша! Моя мышка...

А уж когда увидел её в том платье, красное на белом, такую всю из себя оскорблённую невинность, просто перестал соображать. Лишь бы ещё раз к ней прикоснуться, услышать стоны, почувствовать вкус…

И тут же встряхнул головой.

Снова не о том думаю.

Вот и взгляды собравшихся в конференц-зале на вечернем совещании это подтверждали. Оно уже полчаса как шло, а я всё никак не мог сосредоточиться на обсуждении нового договора. Мысли скакали с одного на другое. После самобичевания мозг переключился на произошедшее в кабинете, откуда ушёл, оставив Эриду одну, в своей постели. Девчонка банально вырубилась ещё в душе, чем весьма позабавила. Никогда не видел, как засыпают стоя. И падающая сверху прохладная вода не стала помехой. Пришлось вытирать и укладывать мышку в кровать. Там она и осталась пребывать даже спустя три часа.

Да, не стал будить. И задания её все сам доделал. Конечно, это не значило, что так теперь будет всегда, всё же работу и личное я никогда не совмещал. И сам до сих пор не понял, как позволил такому случиться. Но факт оставался фактом: Эрида пробуждала в душе несвойственные мне ранее порывы и эмоции. И мне это нравилось. И вместе с тем — нет. Излишне слабым и зависимым я становился рядом с ней. А я не имею права на слабость. Особенно, подобную. Слишком много желающих уничтожить меня. Знал каждого поимённо. Как и понимал их. Я действительно опасен. Очень опасен. Как и вся моя семья. Нас боятся и уважают, проклинают и преклоняются. И ищут повод, чтобы уничтожить. И если я не остановлюсь сейчас, он будет. Да такой, что родство с Верховным не спасёт.

И саму мышку не убить. Хотя это был бы лучший выход из ситуации. А я… Всё-таки я самонадеянный придурок!

— Владимир, а ты что думаешь?

Голос отца вынудил вздрогнуть от неожиданности.

Дерьмо!

Так ушёл в свои мысли, что позабыл обо всём на свете. Половину совещания прослушал. Понять бы теперь, о чём вообще речь идёт.

— Как скажешь, так и будет, — отделался в итоге абстрактным, получив в ответ предупредительный взгляд.

Сделал вид, что не заметил, но постарался сосредоточиться на работе. И мне это даже удалось. Но ровно до тех пор, пока внутри не поднялась целая волна цунами, сотканная из недовольства. Чувство росло и крепло с каждой проходящей секундой. Совещание вновь отошло на второй план. Я больше не слышал, кто и что говорит. Каждый нерв натянулся до предела, грозя вот-вот лопнуть, вылившись в неподконтрольный оборот.

Что за хрень, интересно, такая?

Сидящий рядом отец, почувствовавший моё состояние, вопросительно выгнул бровь. Я на это только покачал головой. И сам не понимал, что такое со мной творится. Вроде бы вот только всё было хорошо, и вдруг такое...

В какой-то момент всё-таки не выдержал и без слов покинул собрание, отправившись туда, куда вела невидимая нить.

Один коридор, второй, третий, этаж сменялся этажом, пока я не оказался в основном холле первого этажа. Именно там понял причину происходящего.

Эрида.

Она стояла в компании двух парней из отдела программирования, волнуясь и желая уйти. Ей не нравилось их внимание. Как и не понравилось оно мне. Апофеозом всего и моим натянутым нервам стало прикосновение одного из них к её руке. Сам не заметил, как оказался рядом.

— Прочь! Она моя!

Парень резко побледнел и отступил на шаг. Но и этого мне оказалось недостаточно.

— Я сказал "прочь"!

Последнее слово, не скрываясь, прорычал.

Вот теперь этого идиота и его дружка, как ветром сдуло. Вокруг воцарилась неестественная тишина, на которую я не обратил никакого внимания. Обе мои сущности, человеческая и звериная, сосредоточились на стоящей перед нами девчонке. Взгляд так и прикипел к открытой шее, на которой до того быстро билась жилка пульса, что казалось вот-вот взорвётся. Напряжённые плечи, скрытые тонкой красной тканью, замерли вместе с дыханием.

Напугал. Впрочем, сейчас я и сам себя пугал. Той жаждой, что ощущалась на животном уровне, когда уже становится не важно где и с кем, лишь бы утолить свои низменные потребности. Вот только в моём случае, утолить резко взметнувшийся голод было посильно лишь одной-единственной. Той, кто ждала своего приговора, по-прежнему не шевелясь.

Пришлось засовывать волчьи инстинкты куда поглубже, что получилось далеко не сразу. И лишь спустя некоторое время я аккуратно положил свои ладони на хрупкие плечи, чуть сжав их в качестве ободрения.

— Куда направлялась? — мягко обратился к ней, притянув к себе ближе.

Вопреки видимому спокойствию, внутри меня продолжал бушевать ураган из эмоций. И основой их являлся факт того, что я только что сделал то, что у оборотней невозможно в принципе — признал человека своей парой. И я бы порадовался наверное в другой ситуации, но не выходило. Потому что признать в действительности, не только на словах, я Эриду не смогу никогда. Как и она никогда не сможет подтвердить эту связь. Как и забеременеть от меня. Наши виды абсолютно не совместимы. Конечно, у нас случалось исключение. Одно. Моя мама. Но и то потому, что она — плод экспериментов человеческих учёных, которые умудрились изменить ДНК человека, приблизив её к ДНК оборотня. Но даже если та практика себя оправдала, я ни за что не подвергну мышку подобному испытанию. Потому что все остальные, на ком ставили подобные эксперименты до и после, умирали. Всё-таки изначально стоило держаться от Эриды как можно дальше. Впрочем, ещё не поздно.

— Карину искала, — промямлила тихо мышка. — Арабы должны были до конца дня протокол согласования прислать, но его нет, а я не знаю, как с ними связаться, чтобы уточ… — запнулась, уставившись куда-то за мою спину, — ...нить, — договорила почти беззвучно.

На меня больше не смотрела. Снова дышать перестала, напряжённо уставившись на… моего отца. Тот стоял чуть поодаль, хмуро наблюдая за нами обоими. Судя по тому, как то и дело сжимались его кулаки, а аура давила на окружающих, едва сдерживал гнев и силу. Пришлось окружить мышку ментальным щитом, чтобы не задело.