Роман Я больше не твоя, бывший глава Глава 150

Как только Ксения Богдановна замолчала, не дожидаясь объяснения Надежды, в трубке зазвучал голос Константина Никитича:

— Надя, мы все знаем! Ты сейчас на парковке возле клиники! Я велел водителю заехать за тобой, приезжай к нам домой, нам надо поговорить. Хорошо?

Девушка растерялась от неожиданности, но согласилась на его просьбу. Она не ожидала, что до родителей и дедушки Анатолия так быстро дойдут новости о её визите к врачу.

Совсем скоро машина привезла её к дому Ефимовых, и, как только она вошла в гостиную, Ксения подскочила к ней и принялась расспрашивать:

— Наденька, ты ранена? Почему ты ничего не рассказала нам про аварию? — голос женщины был полон беспокойства и тревоги.

Надежда лишь слегка улыбнулась и успокаивающе сказала:

— Я в порядке, пустяки, пара царапин.

Константин внимательно осмотрел девушку, и предложил:

— Надя, как насчет того, чтобы подышать воздухом со мной во дворе?

— С удовольствием. — она оставила сумку в зале, и поспешила помочь старику выйти во двор.

Ксения Богдановна нахмурилась и спросила мужа с озадаченным выражением лица:

— Почему папа старается, увести от нас Надю, всякий раз, когда он ее видит? Он что-то скрывает? Или это потому, что мы недостаточно хороши в его глазах, и он боится, что мы чем-то её сможем обидеть?

— Не говори ерунды. Папе, наверное, просто нравится Наденька, и он хочет поговорить с ней наедине! Всем известно, как ты хорошо относилась к ней. Ты – самая лучшая свекровь.

— А Надя – лучшая невестка. — Ксения улыбнулась, а затем снова посмотрела на Матвея, — Если твой сын действительно упустил такую хорошую жену, то он будет жалеть до конца своих дней!

Матвей сделал беспомощное лицо. Он был полностью согласен с супругой, и не одобрял поступка сына.

Надежда помогла Константину Никитичу дойти до беседки во дворе и присесть.

— У тебя правда все в порядке? Как твое здоровье? — спросил старик.

— Ты хочешь спросить, все ли в порядке с ребенком, верно? — Надя поджала губы и улыбнулась, затем тихо продолжила, — Все в порядке, просто небольшая авария, с ребенком все в порядке, никаких проблем.

— Хорошо, что все обошлось. Я беспокоюсь не только о ребенке, но и о твоем здоровье, — поспешил объяснить старик Ефимов.

— Дедушка, я знаю, не нужно оправдываться! Конечно, я знаю, что ты любишь меня больше всех. — приветливо улыбнулась Надя.

В течение некоторого времени атмосфера была спокойной, прежде чем Константин спросил:

— Ты ездила вместе с Анатолием на базу отдыха в день его рождения?

Ресницы девушки слегка дрогнули, и она кивнула:

— Да.

— Надюша, ты действительно не любишь его? — с надеждой в голосе спросил Константин.

— Дедушка, почему ты вдруг спрашиваешь об этом?

— Просто спрашиваю, ответь – как есть. Если тебе нравится мой внук, то позволь мне вмешаться и помочь вам, а если разлюбила, то станем считать, что он попросту не достоин тебя. Тут и делу конец!

Слова «он не достоин тебя» заставили Надежду улыбнуться. Она тихо вздохнула и беспечно протянула:

— Дело не в симпатии, просто нам не суждено быть вместе.

Она вежливо отказалась от любезного предложения Константина Никитича. Даже если он сейчас поможет ей и помирит их с Анатолием, то что ей делать в следующий раз? Не прибегать же к помощи дедушки всю жизнь. В конце концов, в таком возрасте мужчину уже не исправить.

Старик больше ничего не сказал, и просто понимающе кивнул в ответ.

После разговора во дворе они пошли в дом. На ужин Ксения Богдановна подала домашние пельмени. После того, как семья завершила трапезу, водитель отвез Надежду домой.

Проводив невестку, Ксения с нескрываемым любопытством поинтересовалась у Константина Никитича:

— Папа, о чем вы говорили с Надей?

Старик поднял свою чашку и сделал глоток чая, после чего негромко сказал:

— Просто поболтали. Ни о чем важном...

Женщина поняла, что он не хочет рассказывать ей об этом, и не стала давить на него. Грустно вздохнув, она продолжила:

— Надя рассказала тебе о том, что произошло между ней и Толей? Почему бы тебе не предложить им вернуться к нам в дом? Как в прошлый раз? Здесь бы они пыли под нашим чутким присмотром, а там, глядишь, все бы наладилось.

— Ксения, пожалуйста, только не говори такое при Наденьке. Ей это не понравится, и она совсем перестанет нас навещать!

От услышанного глаза женщины округлились.

Тут же их разговор подхватил Матвей Константинович:

— Дети сами во всем разберутся! Мы не сможем постоянно решать за них и вмешиваться с их отношения! Да хотя бы потому, что проживем меньше, чем они...

Старик слегка нахмурил брови, его мутные глаза наполнились тяжелыми эмоциями, и он сказал, как отрезал:

— Если они разведутся, я не позволю этому ублюдку даже ступить на порог нашего дома.

Эти слова потрясли Ксению и Матвея до глубины души. Но никто из них не посмел возразить отцу, все прекрасно знали, как сильно старик любил Анатолия, и раз он мог принять такое решение, значит, на то имелась причина.

Когда Ксения Богдановна вернулась в свою комнату, она не находила себе места. Все размышляла над тем, что происходит, и наконец, решилась набрать Анатолию.

Ефимов только что завершил рабочие дела, вернулся в отель, скинул пиджак на стул и подошел к панорамному окну. Тут его и застал звонок матери.

— Мама? Что случилось?

— Когда ты вернешься?

— Через пару дней.

— Почему ты сам поехал в Псков так надолго? Не мог поручить это заместителю?

— Мама, я президент «Ефимолл-групп», иногда приходится делать кое-что самому. Не все на свете можно делегировать своему заму. Если ты действительно считаешь, что я слишком много работаю, то пусть отец вернется в компанию и помогает мне.

Мать посмотрела на мужа, который сидел на диване и читал книгу, а затем равнодушно ответила:

— Даже не думай об этом!

— Значит, это напускная забота с твоей стороны? — Толя иронично улыбнулся.

Мать холодно фыркнула в ответ:

— Не придирайся к словам, не будь таким занудой.

— Что именно ты хочешь сказать?

— Сегодня Наденька попала в аварию. — выпалила Ксения.

— Когда это случилось? — его голос изменился, а дыхание стало прерывистым и тревожным. — Она в порядке? Что с ней?

— Не переживай. Все обошлось, и с ребенком все в порядке. — Матвей Константинович поспешил вмешаться: — Толя сейчас находится далеко от Питера, а ты травишь его сердце такими известиями! Заставляешь сына волноваться, причем зря!

— И ты думаешь его это заботит? Его жена ушла из дома, а ему хоть бы хны! — голос Ксении Богдановны дрожал от обиды и гнева.

Анатолий будто мимоходом поинтересовался:

— Надя приезжала? Что она вам сказала?

— Да, приезжала! И она сказала, что ты ей не нужен! Так что, задумайся над своим поведением! — холодно проговорила в трубку мать, и отключила звонок.

Матвей нахмурил брови и спросил:

— Зачем ты наговорила ему такое... Хочешь, чтобы он страдал?

— Было бы хорошо, если бы он действительно испытывал страдания! Тогда ты я была спокойна, потому что поняла бы, что в его сердце есть хоть чуть-чуть места для Наденьки! Но там только эта ведьма – Волкова! Она околдовала нашего сына! — беспомощно выпалила Ксения.

Конечно, она хотела много чего сказать сыну, но не могла позволить себе лишнего.

Несмотря на то, что мать сказала лишь пару фраз, они тронули Анатолия до глубины души. Его красивое лицо сделалось мрачным и угрюмым, а ладонь крепко сжала телефон. Он простоял так долгое время, совершенно не шевелясь.

«Она что не могла дождаться развода? Прибежала жаловаться родителям? Что она задумала?» — мысли словно пули летали в его голове.

Мужчина сузил глаза, скрывая свой мрачный и беспощадный взгляд, и его рука машинально набрала на мобильном знакомую комбинацию цифр.

В тот момент, когда Надежда уже стояла на лестничной площадке, собираясь отпереть дверь в свою квартиру, телефон в её сумке завибрировал. Она подняла трубку и увидела высветившееся на экране имя контакта, ее ресницы слегка дрогнули, губы бессознательно сжались. Сперва она хотела отклонить входящий вызов, но машинально нажала на кнопку принятия.

— Алло?

— Что там за история с аварией? — спросил Анатолий низким голосом, не выказывая никаких эмоций.

Надя немного удивилась, но тут же поняла, что мать уже успела рассказать о произошедшем Ефимову. Она негромко пробормотала в ответ:

— Ничего серьезного.

— А серьезное, по-твоему, – это что? — спросил мужчина негромким голосом, словно передразнивая её.