Роман Жена по принуждению глава Глава 46

Мирослава

— У тебя получается даже лучше, чем у нас с твоим папой, — смеясь, я придержала Майю.

Только что она чуть не плюхнулась на пятую точку, но от похвалы буквально просияла.

— Я ещё вот так могу, смотри, пап! — крикнула она, пытаясь продемонстрировать отцу нечто схожее с катанием. Так старательно, что от усердия чуть ли не пыхтела, хотя получалось у неё всё равно неуклюже.

— Мда, — выговорил Яков, когда она оказалась на расстоянии, с которого точно не могла его услышать, — да у неё талант, — от его тона так и веяло сарказмом.

— А, по-моему, для шестилетнего ребёнка, который никогда не стоял на коньках, она справляется очень хорошо, — заметила я, не сводя с Майи глаз. — Тебе нужно быть не таким критичным, Яков. Она твоя дочь, а не подчинённая.

— Это я и без тебя знаю, — ответил он резко.

— А ощущение, что не знаешь, — выговорила и, не собираясь продолжать, поехала вслед за Майей.

На катке мы были около часа, и за это время она смогла научиться стоять на коньках без посторонней помощи — наотрез отказалась от неё. Несколько раз упала, но даже вида не подала, что что-то не так. Вставала и начинала заново, а когда Яков пытался остановить её, только и говорила, что она сама.

На катке было немноголюдно. Поначалу Серебряков хотел дать распоряжение, чтобы всех и подавно выставили вон, однако я убедила его, что не нужно. Четырёх охранников было достаточно, чтобы обезопасить нас от трёх семейных пар и нескольких младшеклассников, катающихся неподалёку.

Среди всех детей Майя была самой хорошенькой: белокурая, голубоглазая, в дутой серебристой жилетке и кашемировой водолазке, она походила на принцессу. Но при всей её внешности характер давал знать о себе, и тут, на катке, это было особенно заметно.

— Я не знаю, — вздохнула она, отвечая что-то другой девочке примерно одного с ней возраста.

— Что ты не знаешь? — спросила я, подъехав.

— Мы придём ещё? — это был вопрос, но смотрела она с надеждой. — Полина приходит часто, а мы придём?

Глядя на румяную, немного растрёпанную дочь Якова я понимала, что прийти она хочет совсем по другой причине.

— Посмотрим, — уклончиво ответила я.

— Если папа разрешит? — поняла она без объяснений.

Слегка сжав губы, я согласна кивнула. Как ни крути, а пойти поперёк решений Якова я не могла. Могла только попробовать убедить его и собиралась сделать это.

Вместе мы вернулись к подозвавшему нас жестом Серебрякову. Я уже было решила, что он скажет, что нам пора, но вместо этого Яков поднёс к её плечу какой-то датчик. Я наблюдала за ним. Немного нахмурившись, он сунул руку в карман и подал ей конфетку.

— Маленький? — в отличие от отца, Майя, наоборот, повеселела и, развернув, запихнула конфету в рот.

— Нормальный, но ты же не собираешься останавливаться?

Она задорно помотала головой и, дождавшись позволения, опять ковырнувшись, отъехала от нас.

— Что маленький? — спросила я.

Вместе со второй девочкой они подъехали к развлекающему малышню пингвину. Одетый в костюм парень принялся показывать им, как правильно переставлять ноги. Майя потянула его за крыло, и смех её, звонкий, заливистый, колокольчиками разлился над катком.

— Сахар, — Яков смотрел на неё. — Когда она физически активна, он снижается.

— Так это же хорошо? — полувопрос. — Хорошо же? — перевела взгляд на Серебрякова.

— Хорошо, — подтвердил он, — но нужно следить, чтобы он не стал слишком низким.

— Я думала, что при её болезни нужно, чтобы он не был высоким… Ты поэтому не разрешаешь ей никуда ходить? — мы опять смотрели на детей. Стояли у борта в сантиметрах друг от друга. Как… Как родители. Я ведь действительно вполне могла быть её мамой. Скорее всего, для окружающих так и было: семья, решившая провести вечер на катке. Обеспеченная счастливая семья…

— Вы просили принести кофе, — нарушил повисшее после моего вопроса охранник, поставивший на бортик бумажный пакет. Ему тоже Яков ничего не сказал — кивнул и всё. Так же молча он подал мне один из стаканчиков и, взяв второй, нашёл взглядом дочь. В его любви к ней не было сомнений. Достаточно было видеть его в эту минуту, чтобы это понять. И всё же я не понимала…

— Чуть больше двух лет назад, — голос его ворвался в моё сознание, тихий, заглушил колокольчики детских, — у меня был важный проект. Он мешал некоторым серьёзным людям. Начались угрозы…

Я напряглась. Сделала глоток горячего кофе, не решаясь даже посмотреть на Якова, не то что о чём-то спросить.

— Я усилил охрану, но это не помогло. Те, кому я мешал, решили действовать через моё слабое место.

— А твоим слабым местом была твоя дочь, — всё-таки выговорила.

— Дочь и жена, — подтвердил Яков. — Несмотря на меры безопасности, эти твари улучили момент, когда я был в другой стране. Их забрали из детского развлекательного центра и вывезли к чёрту на рога. Продержали три дня… — он ненадолго замолчал. Тоже отпил кофе и, поставив стакан на бортик, посмотрел на меня очень пристально. — Это были самые адские три дня в моей жизни, Мирослава.

— Я представляю, — только и выдавила я.

— Не представляешь, — не возразил — прочеканил, как будто хлестанул кнутом.

Да я и в самом деле не представляла. Чтобы заткнуться и больше не сказать ничего подобного, глотнула кофе.

— Майе только исполнилось четыре. Она была уже достаточно взрослой, чтобы всё понимать. Эти твари давили через неё — доводили до истерики и Ларису, и Пчёлку и звонили мне, чтобы я слушал, как моя дочь заходится слезами и просит забрать её. Чтобы я слушал, чёрт подери, просьбы Ларисы сделать хоть что-то.

— Ты сделал? — спросила тихо, переведя взгляд со всё-таки шлёпнувшейся Майи на него.

— Да, — мрачно. — Я забрал их. Но бесследно все это не прошло.

— Майя заболела, — догадалась я. — После этого похищения. Я читала, что иногда диабет развивается на фоне стресса.

Ответом мне было его молчание. Яков опять взял кофе. И опять посмотрел на меня.

— Что стало с теми, кто её похитил? Её и твою бывшую жену?

— Это не важно, — гордый взгляд на дочь. — Важно только то, что повторения я не допущу.