Роман Волчица поневоле глава Глава 41

Слов разобрать не получалось, а вот надрывный плач, а потом истошный крик несколько раз врывались в сознание, то затихая, то прокручивая все вновь.

На последнем крике я не выдержала и подскочила на кровати, вырываясь из объятия кошмара.

Непонятно как, но в моей комнате появилось кресло, в котором сидя спал Глеб, видимо он его из залы притащил. За окном было светло, хотя, сколько времени и вообще день сейчас или ближе к вечеру, сказать не могла.

Очень хотелось пить, но будить брата, да и вообще с ним разговаривать совсем не хотелось. Поэтому тихонько откинула одеяло и попыталась так же незаметно встать.

Это мне удалось, но теперь стало проблемой дойти до кухни, ни во что не врезавшись. Меня пошатывало, и равновесие удавалось удерживать с трудом, но ведь удалось же!

До двери дошла, а там по стеночке и на кухню. Включила чайник, подошла к холодильнику. Только сейчас поняла, насколько голодна!

Самый обычный бутерброд показался чуть ли не манной небесной. Первый съела, не дождавшись, как закипит вода, а второй уже припивала ароматным чаем, что сама же и заварила.

Когда уже доедала третий по счету бутерброд, в проеме двери показался недовольный Глеб. Его присутствие решила проигнорировать, но это мне не позволили. Пока я ничего не поняла, ко мне быстро подошли и крепко обняли со спины, пристроив колючий подбородок на оголенное плечо. Не скажу, что это неприятно, но немного щекотно, если честно.

— Лий, ну, прости ты меня, дурака! — столько тоски в голосе… Но мне вчера было точно хуже! — Я, правда, не хотел тебя обидеть… — Молчу, жду, что еще он мне скажет. — Проси, что захочешь!

О, братишку пробрало, он пошел на крайние меры! Я расслабилась в его руках и откинула голову назад:

— Все, что захочу? — слабый голос выдал мое болезненное состояние, но с удовольствием отметила, как брат напрягся от моих слов.

Все, милый, поздно, сам предложил.

Глеб обреченно выдохнул, но от предложения не отказался.

— Все, что захочешь.

Все, братик, ты попал!!!

— Хорошо, я подумаю, и скажу тебе, — произнесла с некоторой ленцой в голосе, а у самой смех так и рвался наружу.

— Мир?

Меня нежно поцеловали в висок. Вот как бы меня не обижал Глеб, все равно я его люблю, и все ему прощаю…

— Мир… Только… — Я пригрозила ему пальчиком, но он меня перебил.

— Знаю-знаю, больше так не буду.

Эх, и понимает меня с полуслова…

— Слушай, а сколько время-то уже? Родители приходили?

Я обернулась и посмотрела Глебу в глаза. Он улыбнулся и, убрав руки, щелкнул меня по носу.

— Уже утро, ты вчера вечером как уснула, так и не просыпалась толком. Полночи мама с тобой сидела, полночи я. Ох, и напугала же ты нас…

В его глазах мелькнуло беспокойство. На языке так и вертелся вопрос: «Что ж ты вчера днем тогда ушел, раз переживал сильно?» Но задавать его не стала, у нас же, вроде, мир…

— М-м-м… — ничего более разумного выдавить из себя не смогла.

— А давай я тебе бульон разогрею? — братишка оживился и забегал по кухне.

Я попыталась его остановить, мол, уже наелась бутербродами, но от меня отмахнулись как от надоедливой мухи. Глеб продолжил метания по кухне.

Все же болезнь берет свое, и сидеть так долго мне пока тяжело. Пришлось опустить голову на стол и просто наблюдать за действиями брата.

Мое состояние тут же было замечено и без моего на то разрешения меня подняли со стула и, подхватив на руки, транспортировали в комнату, осторожно уложив на кровать.

— Лежи, я сюда сейчас принесу.

Как иногда полезно обижаться на брата. Сразу такой учтивый и внимательный.

Накрывшись одеялом, прилегла на подушку, но в это время зазвонил мой телефон, который как назло играл где-то в зале.

— Сейчас принесу! — крикнул Глеб, и я услышала его шаги.

Через минуту он вошел и отдал трезвонящий мобильник. Посмотрев, что это Ксюха, недовольно сморщила нос. Я еще помнила нашу неудачную вылазку в кафе, хотя, для них она, наверняка, была удачная.

— Алло!

— Привет, Лий, ты куда пропала? — ее голос звучал как-то странно, ни то обижено, ни то с претензией какой.

— Я заболела.

На том конце охнули и тут же обеспокоенно спросили:

— Ты как там?

Подруги знали о том, как тяжело я переношу зимние болезни.

— Да уже ничего. Нормально.

Говорить не хотелось, чувствовалось в общении что-то мешающее, чего раньше я не замечала.

— Может, мы заедем к тебе поле пар? — спросила Ксюха.

Хотелось сказать нет, но я боялась обидеть подруг еще больше.

— Хорошо, приезжайте, — коротко бросила я и сбросила вызов.

Как раз вовремя, потому что дверь толкнули, и на пороге показался Глеб с подносом в руках.

— Прям, идеальный муж кому-то достанется! — хихикнула я.

Братишка дернулся, как от пощечины, а мне стало смешно.

— Да не бойся ты, еще не скоро тебя захомутают, если только сам голову не потеряешь.

Заметив его бледность, не стесняясь, рассмеялась.

Глеб засопел недовольно, но дуться на меня не стал. Помнит, что еще не так давно сам меня обидел.

Он поставил поднос на стол, потом подошел и помог положить подушку под спину. Вручив мне ложку, сел рядом, взял поднос к себе на колени.

— Хорошо хоть с ложечки не кормишь, — проворчала на его действия, он лишь заразительно улыбнулся, и я не сдержала улыбку в ответ.

Бульон был очень вкусный, ну, у мамы по-другому и не бывает. Зато потом пришел через горьких лекарств, и Глеб, гад такой, по маминому списку все пять пилюль в меня впихнул, да еще и сверху сиропом приправил.

— А теперь отдохни.

Меня уложили в кровать и накрыли мягкой одеялкой.

Сопротивляться не стала, тем более глазки итак закрывались сами собой. Только успела пробормотать, надеюсь, он меня услышал:

— Ко мне девчонки после пар забегут, не выгоняй их, ладно…

Что он ответил, уже не слышала, потому что уснула.

***

Проснулась от какого-то шума, потом прислушалась и поняла, что кто-то тихо разговаривает в коридоре.

— Она еще спит, — смогла различить недовольный голос брата.

Видимо, девчонки пришли.

Я приподнялась на локте и громко, насколько позволяло больное горло, проговорила:

— Я уже проснулась!

Глеб что-то проворчал под нос, и я услышала топот ног, а через минуту на пороге комнаты показались девочки с очень недовольными лицами. Похоже, мой личный нянь еще и в церберы записался.

— Привет! — поздоровалась и принялась подкладывать подушку к стенке, чтобы не лежа с ними разговаривать.

— Привет! — Ксюха плюхнулась на кровать, а Вика так и осталась стоять, даже поздоровалась как-то непонятно, что-то там промычав себе под нос.

Ой, да ладно, не знаю, чем я ее обидела, но у меня прав для обиды вообще-то больше.

— Ну, ты как? — Ксюха кивнула Вике, мол, садись, и та осторожно присела на краюшке кресла, которое Глеб так и не отнес в зал.

Пожав плечами, я ответила:

— Да ничего, кризис миновал, надеюсь, сегодня уже так плохо не будет, — заметив взгляды, которые подруги бросали друг на друга, не выдержала и спросила: — Девочки, а что происходит?

Меня стал раздражать их безмолвный диалог. Зачем тогда было приходить, если ми до меня дела нет?

— Слушай, Лий, — начала осторожно Вика, — а куда ты из кафе-то тогда ушла.

От упоминания о том дне, точнее вечере, напряглась. Хотелось выкрутиться, но не была уверена, что они мне поверят.

— Да… я домой ушла, мне там мама позвонила, прийти попросила…

— Ой, Лий, ты врать не умеешь! — недовольно проворчала Ксюха. — Почему тогда твой братик разыскивал тебя с утра в универе?

Ой-ей… Засада!

— Так, где ты была? — Вика как-то странно потерла шею, но я не стала заострять на этом внимание. Мало ли…

Рассказать часть правды придется, и пусть это вызовет пересуды или еще чего.

— Я… Владу позвонила, и он забрал меня…

Глаза девчонок округлились до небывалых размеров.

— И?.. — Ксюха первой отошла от ступора.

— Что «и»? — прикинуться дурой и пойти в глухую оборону, самый лучший вариант.

— Ну… ты позвонила Владу… он отвез тебя к себе… и… — Вика даже вперед подалась, ожидая пикантные подробности.

— И… я вырубилась сразу, как меня уложили в кровать! — разочарование на лицах подруг пробило меня на смех.

— Что, и все? — Ксюха все же решила уточнить.

— Ну да, все.

Хотя перед мысленным взором пронеслась картинка того вечера…

— Ой, а ты знаешь, ведь он с Викой, ну, рыженькой такой, с экономического вроде, встречаться начал.

На этих словах, внутри все похолодело… Значит, не из благородства он меня оттолкнул, а потому, что я не в его вкусе. Да и на примете уже имелась кандидатка. Последние дни одно сплошное разочарование…

— А вы с чего это взяли? Может, все слухи, не более…

В душе еще горела надежда на то, что это просто чьи-то сплетни…

— Ну… — Ксюха переглянулась с Викой.

Я проследила за ее взглядом и заметила, как Вика кивнула.

— Ты понимаешь, эта рыженькая сама сегодня по универу раструбила, что Влад ее пригласил на свидание… — словно извиняясь за эти слова, пробормотала Ксюха и отвернулась от меня. Я же старалась сделать вид, что меня это ни капельки не волнует…

— А-а-а… Не знала… Ну это не важно.

Разговор больше не клеился, и девчонки вскоре засобирались домой.

Пожелав мне скорейшего выздоровления, вышли, наконец, за дверь, а я, быстренько бросив подушку, улеглась на нее, повернулась к стенке и укрылась с головой.

За последние дни я слишком много плачу, так что стоит эту традицию прекращать. Вытерев ладонью щеки, лежала и ждала, когда придет Глеб и просто посидит со мной.