Роман Ты меня больше не любишь? глава Глава 218

Увидев эту картину, Семён прикрикнул на Михаила:

— Миша, неужели нельзя словами! Что ты творишь?! Она ведь беременна!

Он обернулся к Ольге:

— Ты в порядке? Испугалась? Как живот, не болит?

Само собой, волновала его вовсе не сама Ольга, а ребёнок в её утробе.

— Ничего, всё хорошо, – девушка явно нервничала и дрожала всем телом, обуреваемая плохими предчувствиями.

— Да что, чёрт подери, у вас произошло?! – закричал Семён, обращаясь к сыну.

Так вышло, что Михаил получил звонок из больницы. Ему сообщили, что врач, который осматривал Ольгу, сменил место работы, и руководство назначило ей другого. Новый специалист обнаружил, что Оля никогда и не была беременна. Какое-то время они сомневались, но потом, руководствуясь врачебной этикой, решили передать эту информацию Михаилу.

Её беременность была просто подделкой, делом рук самой Ольги.

Миша гневно взглянул на девушку и резко сказал, печатая каждое слово:

— Ты! Давай начистоту – ты никогда и не была беременна, так ведь?

Та переменилась в лице, но быстро взяла себя в руки:

— М… Миша, что ты такое говоришь?! Ты же сам вместе со мной ходил на осмотр, помнишь?

Ольга смотрела на него с надеждой, молясь, чтобы он признался, что сказанное им было просто шуткой.

— Решила притворяться до конца?! Твой сообщник, доктор Липкин, уже работает в другом месте – больше некому прикрывать твою ложь. Или я должен пойти в ту больницу, принести сюда результаты анализов и швырнуть их тебе в лицо, чтобы ты наконец созналась?! А ты хороша, обвела всех вокруг пальца – понравилось тебе играть с моей семьёй, да? За всё это время, когда я спрашивал у тебя про ребёнка, у тебя ни разу даже совесть не зачесалась!

— Нет, всё не так...

Оля хотела было возразить, подобрать слова, но она ничего не могла противопоставить таким железным доказательствам, и сказать ей было нечего. Внутри её душила злоба: чёртов Липкин, получил от неё что хотел, потом просто сменил работу, а что будет с ней – наплевать! Её сейчас разрывало от злости пополам со страхом, граничащим с паникой.

Девушка подняла взгляд на ледяное, застывшее выражение Михаила, и залилась слезами. Ей было страшно, очень страшно, что все её труды, все её жертвы, на которые она шла, чтобы заполучить этого мужчину – всё это пойдёт прахом!

Рыдая, Ольга мёртвой хваткой вцепилась в его руку:

— Миша! Миша, прости меня, я не хотела! Я люблю тебя, я так тебя люблю, я жить без тебя не смогу, Миша!

— Отпусти меня, – метнув на неё свирепый взгляд, мужчина попытался силой вырвать у неё свою руку, но она держалась за него слишком крепко, как утопающий цепляется за последнюю соломинку.

— Миша, ты тогда сказал, что хочешь со мной расстаться, а я бы этого не вынесла! Я так тебя люблю, Миша, я бы никогда, я сделала это только чтобы ты не ушёл! Я без тебя не могу, я умру. Да, я это сделала, и я знаю, что ты меня за это презираешь, но ты должен понять, ради чего я всё это делала! Всё, потому что я люблю тебя, люблю больше жизни! Прошу тебя, не бросай меня! Умоляю, Миша, не надо…

Про себя Оля подумала, что изначально она ведь и правда пыталась забеременеть. Для этого она даже сделала так, чтобы Мише выписали специальное лекарство, но человек предполагает, а Бог располагает – кто же знал, что того раза в отеле ей не хватит, чтобы забеременеть. Возможно, тогда она действовала слишком открыто, и Михаил что-то заподозрил, потому что после этого он вёл себя слишком осторожно, и ей никак не удавалось улучить подходящий момент.

Девушка думала, что у неё ещё есть время, но она и представить себе не могла, что Михаил вот так прямо возьмёт и скажет, что хочет расстаться. Она изначально считала, что, если надавить на жалость, то Миша обязательно передумает, но в тот день он был непреклонен и твёрдо намерен расстаться, никакие её просьбы его не трогали. В панике она выпалила, что беременна, чтобы удержать его при себе.

Ольга слишком хорошо знала этого мужчину и понимала, что это подействует – ребёнок ведь ни в чём не виноват. Что бы она ни натворила, если она носит под сердцем его ребёнка, то ради него он ей всё что угодно простит. И, чтобы ребёнок рос в полноценной семье, Михаил непременно на ней женится и будет о ней заботиться.

Оля рассчитывала удержать его таким способом, а потом при первом же удобном случае попытаться превратить ложную беременность в настоящую. Она верила, что со временем она завоюет сердце Миши и заставит его её полюбить.

Семён тоже был вне себя от злости. Он согласился передать свои акции исключительно потому, что верил, что Ольга беременна его внуком, а тут оказалось, что эта женщина всё время их обманывала. К правам на собственность Семён относился очень трепетно, поэтому, если бы то было не ради родного внука, он бы сильнее надавил на совет директоров и убедил старика оставить все права собственности ему, и ни за что не отдал бы столь желанные акции!

А теперь выходит так, что он потерял и акции, и внука – погнавшись за малым, упустил большое. И ради кого? Ради какой-то неудачницы, от которой пользы как с козла молока!

Когда все эти мысли пронеслись у него в голове, а перед глазами встала потерянная прибыль, Семён просто взорвался от ярости.

Послышался звук удара – хорошенько замахнувшись, мужчина со всего маху влепил Ольге пощёчину. От удара она упала на землю, а из разбитой губы потекла кровь.

— Простите меня! Пожалуйста, простите меня! Я не должна была вас обманывать. Но, поверьте мне, я всё сделаю, чтобы забеременеть – умоляю, уговорите Мишу меня простить, я правда жить без него не могу! Пожалуйста, умоляю вас!

Словно не чувствуя боли, Оля на коленях подползла к Семёну, обеими руками вцепилась ему в штанины и подняла на него опухшее после удара лицо. Слёзы текли ручьем, мешаясь с ярко-алой струйкой крови из разбитой губы.

— Отвали! – зло крикнул Семён, а затем поднял ногу и с силой пнул её под солнечное сплетение.

— Ааа! – взвизгнула девушка, падая на землю.

— Папа! Хватит, прекрати. Пошли, не устраивай сцену. – Михаил бросил на неё полный раздражения взгляд.

Если вдуматься, то без вмешательства Ольги у него с Настей всё могло бы сложиться совершенно по-другому. Кто знает, может они бы уже поженились и жили себе счастливо. И не пришлось бы страдать, как сейчас, когда каждый день полон горечи и разочарований. От этих мыслей взгляд Михаила снова словно покрылся толстой коркой изо льда и злости.

Не желая больше с ней связываться, вне себя от ярости Михаил и Семён в спешке покинули ресторан.

— Миша! Дядюшка! Прошу вас, не уходите, не оставляйте меня одну! Я была не права, теперь я это понимаю, не уходите! Пожалуйста, Миша, я люблю тебя, не бросай меня!

Лежа на полу, Оля рыдала. Ей было невыносимо осознавать, что они с Мишей больше никогда не будут вместе, и в этот самый момент она хотела умереть.