Роман Ты меня больше не любишь? глава Глава 133

В груди Владимира вспыхнула раскаленная лава! Мужчина поднял руку и, посмотрев на находящуюся перед ним Ольгу, сквозь зубы процедил:

— С какой целью ты принесла эту фотографию мне?

Антонова же была испугана такой вот яростью Павлова. Девушка просто-напросто не ожидала, что он настолько сильно разозлится. Она проговорила:

— Владимир Матвеевич, что с Вашими глазами, Вы ослепли? Разве не видите интимную связь между Настей и Мишей? Настя, что сидит в Вашем сердце, любит отнюдь не Вас, а моего жениха, ее бывшего любовника! Я просто лишь хочу, чтобы Вы узрели ее истинную личину, не обманывайтесь ее мягкой и хрупкой внешностью! Я все это делаю из самых благих намерений!

— Благих намерений? – Владимир холодно усмехнулся, а в его голосе не слышалось и толики тепла: — Тогда, пожалуйста, забирай все свои благие намерения и проваливай.

Антонова стала белой как снег. Что? Как такое возможно?

Что ж, это было совсем не тем, чего она так хотела добиться. Почему этот глупец взял и вспылил на нее? Она же показала ему эту фотографию, потому что хотела разозлить его. Хотела, чтобы он бросил Настю, измучил ее, уничтожил ее, но... Почему по итогу угрозы посыпались в ее сторону?

Да Владимир Матвеевич реально ослеплен любовью! Настолько сильно втрескался в эту сучку, что совсем уж потерялся в понятиях, что такое хорошо, а что такое плохо!

Ольга, заволновавшись, проговорила:

— Вы говорите мне проваливать? Да она изменила Вам, а Вам наплевать на это? Вы мужчина, в конце концов, или нет?!

После она продолжила:

— Владимир Матвеевич, я прекрасно знаю, что Вы очень злы! Когда я увидела эту фотографию, я тоже чуть не лопнула от злости, аж руки чесались стереть Настю в порошок! Она вышла за Вас замуж и все равно решила закрутить роман с женатым мужчиной! Так и что же это еще, если как не предательство!

Павлов смотрел на Антонову и последняя ниточка терпения, что читалась во взгляде мужчины, порвалась. Разумеется, он был зол. Но вот только сейчас уж точно не эта мадам должна указывать ему, что делать!

И если бы не тот факт, что Ольга была женщиной и родной сестрой Анастасии, мужчина бы уже давным-давно перестал церемониться. Где бы это вообще было видано, чтобы кто-то вот так бранился и устраивал сцены перед ним!

У Владимира не было времени говорить с ней попусту, поэтому он просто, открыв рот, произнес своим низким голосом, в интонации которого так и чувствовалась опасность:

— Ольга, у тебя нет права голоса в наших с Настей делах. Я предупреждаю тебя в последний раз: если ты еще хоть раз нацелишься на нее, то ты умрешь очень страшной смертью.

Антонова покрутила шеей и сказала:

— Я тоже защищаю свой брак, защищаю своего жениха! Если Настя посмеет снова спутаться с Мишей, то я не отпущу ее, даже если она сдохнет!

Сказав подобное и увидев после этого ледяной гнев в глазах Павлова, девушка окончательно и бесповоротно испугалась, из-за чего быстро добавила:

— Ладно, хватит. Я сказала все, что от меня требовалось. Желаю вам счастья. До свидания.

Поняв, что ей не удалось добиться задуманного и, что она, похоже, просто понапрасну приехала, ей просто ничего не оставалось, как покинуть кабинет. Но когда Ольга собиралась выйти, девица вдруг остановилась и тихим голосом оставила за собой последнее слово:

— Вы и правда думаете, что Настя любит Вас? А, Владимир Матвеевич?

После она вышла, а сам же мужчина все никак не мог успокоиться.

Он подкатил свою инвалидную коляску к окну и взглянул на улицу. За французским окном открывались потрясающие, полные жизни и энергии, виды – мужчины и женщины снуют туда-сюда и, будучи вечно занятыми, встречаются друг с другом среди этого всего людского океана. Это, наверное, своего рода судьба. Вот только встречаются они не с просто каким-то одним человеком, а с несколькими среди тысяч и миллионов других.

«Вы и правда думаете, что Настя любит Вас?», – этот вопрос оставил Павлова в глубоких раздумьях.

И на удивление, мужчина не смог дать утвердительный или же уверенный ответ. Если честно, то у мужчины никогда не было такого чувства неопределенности в чем-либо. Однако Настя, тем не менее, вызывала у него чувство неуверенности.

Вечером, когда Владимир вернулся домой, он увидел, что Настя перебирает свой гардероб в спальне. Девушка разложила всю свою одежду на кровати, сортируя ее одну за другой. Увидев, что супруг вернулся, она спросила:

— Вернулся?

В тот момент Павлов заметил, что Краснова выглядела слишком уж озабоченной, речь ее казалась рассеянной, а на лице не было ни малейшей улыбки. Из-за подобного на сердце мужчины опустился камень.

А Настя же и впрямь пребывала в дико озабоченном состоянии. Осадок от вчерашнего насильственного поцелуя еще не ушел, а когда прямо-таки зудит внутри от тревоги и напряжения, то устроить порядок в шкафу или же дома – порой лучший вариант.

Девушка размышляла, стоит ли ей рассказать Владимиру об этом инциденте? А что если она скажет ему, что он действительно разозлился и станет игнорировать ее, то как же быть тогда?

Вообще Владимир избегал всего, что было связано с Михаилом, да и сами мужчины были все-таки мелочным. Павлов несколько дней не унимался из-за того инцидента с тушением пожара. А теперь, когда Михаил в этот раз насильно поцеловал ее, так сможет ли супруг простить ее? Девушка очень не хотела, чтобы он злился, надеясь, что он, наоборот, каждый день будет проживать со счастливой улыбкой на устах.

Когда Настя впала в свои думы, она совершенно не заметила то, что выражение лица мужа тоже не слишком уж светилось хорошим настроением. В это время Владимир медленно встал со своего инвалидного кресла, подошел и неожиданно прижал к себе Краснову:

— Настя, ничего не хочешь рассказать мне?

— Не... нет, – Настя еще больше запаниковала.

«Неужели Павлов уже все знает? Да как такое возможно? Ему Михаил ему обо всем поведал?», – именно такие мысли крутились у нее в голове.

Владимир нахмурился, а взгляд его стал бездоннее ночи:

— Действительно нет?

— Ох, нет... Есть, – девушка на мгновение замешкался: — Есть, но... ты ведь уже в курсе, да?

В горле мужчины встал ком. На мгновение он даже не знал, что ему ответить. Не мог выговорить.

Настя в свою очередь подумала, что раз уж супруг ее вот так сам спросил об этом, то независимо от того, знает он или нет, поскольку они живут вместе и доверяют друг другу, она должна рассказать ему обо всем. Сказать ему, что этот поцелуй был насильственным, а после она, вырвавшись, убежала.

Взяв в себя руки, Краснова произнесла:

— Вова, вчера вечером в редакции...

Вот только не успела она договорить, как Владимир вдруг яростно накрыл ее рот, из-за чего так больше не смогла вымолвить ни слова. Ох, сегодня он целовал так властно...

Просто в тот самый момент, когда супруга заговорила, Павлов вдруг осознал, что совершенно не хочет слышать имя Михаила из ее уст. Мужчина не хочет больше слышать его имя. Он всеми фибрами своей души желает вырвать его из сердца Насти.

Ведь у нее в сердце не может быть высечено имя другого, кроме как самого Владимира!

Анастасия, будучи захваченной в плен поцелуями мужа, подвергаясь его натиску, просто-напросто растаяла. Она, пребывая в полнейшей истоме, лежала на кровати, позволяя страстным ласкам Владимира овладевать ей. Тело девушки, казалось, сильнее и сильнее обмякало и вот-вот должно уже было воспарить.

Мужские поцелуи казались такими властными и сильными, словно он просто-напросто хотел войти в ее жизнь и пустить там корни, из-за чего Настя словно окончательно опьянела. Ей так нравилось, как ее супруг целовал ее губы, ей так нравилось чувствовать, как его сердце соприкасается с ее, то и делая, что выбивая фейерверки любви.

Они танцевали в страсти поцелуев, и Настя начала чувствовать, как сердце Владимира бьется все быстрее и быстрее. Девушка уже была готова отдать ему всю себя, а мужчина же в свою очередь снял с нее верхнюю одежду, обнажив ее белоснежную и гладкую кожу.

Но в тот момент, когда двое влюбленных не могли сдерживать себя, вдруг зазвонил мобильный телефон Насти. Он лежал на кровати. Прямо над ее головой. И когда Павлов поднял глаза, чтобы взглянуть, то увидел, что это был не кто иной, как Михаил!