Роман Слеп(а) в любви глава Глава 41

Жанна на мгновение опешила, нахмурившись, она посмотрела на Ларису:

– Незачем бравировать, лучше сразу признаться, тогда ещё будет шанс на иной исход, если же ты по-прежнему не хочешь признавать свою ошибку, то тут уж я помочь ничем не могу, я и так старалась изо всех сил.

– Какая ты забавная, не выяснив до конца в чем дело, уже решила за менять признать ошибку, – Лариса слегка усмехнулась, в глазах читалась ирония, – кто ты мне? Я ничего плохого не сделала, но даже если бы и так, уж явно не тебе лицемерно просить за меня прощения.

– Ты... Ты совсем что ли?! Жанна ведь помогает тебе! – сердито воскликнула Юлиана, указывая на неё пальцем.

Лариса, нахмурившись, взглянула на этот палец, а затем вдруг схватила её за руку и согнула его. Юлиана резко закричала:

– Ты что творишь?

В глазах Ларисы мелькнуло отвращение:

– Я же сказала, что не люблю, когда в меня тычут пальцем, сначала это сделала Жанна, теперь ты. У вас двоих, даром что одна прислуживает другой, мысли схожи, даже мелкие привычки – и то одинаковые: одинаково невежественные.

Услышав эти слова, Юлиану от злости аж передёрнуло, хоть она и бегала всюду за Жанной, но она никак не прислужает Жанне, она ее друг!

На лице Ярослава, наблюдавшего за тем, как Лариса доводит этих двоих до белого каления, промелькнула искра интереса. Он прожил с ней три года и думал, что видел её всякую, однако настолько бойкой она предстала перед ним впервые, теперь даже её властный вид казался ему чрезвычайно милым. Ярослав стоял в стороне и не вмешивался, казалось, Лариса хотела разобраться с этим сама, и, если он вмешается, кто знает, может, он вызовет тем самым её недовольство. Так что ему оставалось спокойно наблюдать со стороны, как его бывшая жена разносит соперниц в пух и прах.

Лариса, увидев, что Юлиана замолчала, взглянула на Жанну – свирепый взгляд девушки застал её врасплох. Жанна сглотнула слюну и, пытаясь изо всех сил сохранять спокойствие, сказала:

– Продолжай, мне интересно послушать, что ты там навыдумывала.

В глубине души она уже была уверена, что с картиной что-то не так, Лариса, эта нищебродка, как она могла принести оригинал? Тут у Жанны не было никаких сомнений. Лариса подошла к картине и указала на печать каллиграфа:

– Это не та печать, которую господин Хэ Мин обычно использует на своих работах, а его личная, она мало кому знакома, потому может показаться, что это подделка, – сказав это, она взглянула на Харитона Сергеевича, – Вы же видели у друга картину этого художника, печать ведь была другая?

Отец Вячеслава присмотрелся повнимательнее и, кивая, заявил:

– Да, другая, но почерк одинаковый.

Лариса, улыбнувшись, подняла глаза, неосознанно окутывая окружающих своими чарами:

– Да, потому что обе эти печати были сделаны им самим. Во-вторых, взгляните на бумагу, это сюаньчэнская бумага, думаю, не стоит и говорить о том, насколько она дорогая. Для дешёвой картины, которую можно купить в переулке, не стали бы использовать такую хорошую бумагу. Тушь слегка отливает фиолетовым цветом – что тоже является показателем высокого уровня материала, да даже если бы это была подделка, боюсь, всё равно стоила бы она немало.

Пока она говорила, Харитон Сергеевич кивал, подтверждая тем самым её слова. Лариса продолжила:

– Если обратить внимание на саму каллиграфию, будь то техника, художественный стиль или же почерк при написании тех строк – Харитон Сергеевич, Вы ведь хорошо разбираетесь в каллиграфии и живописи и так любите творчество господина Хэ Мина, наверняка можете распознать, что это не очередная имитация.

Господин Линаев улыбнулся:

– Я ни разу не говорил, что это имитация.

Жанна была обескуражена, наблюдая за тем, как убедительно говорила Лариса, и особенно за реакцией Харитона Сергеевича, который согласился с Ларисой, она выглядела растерянной: как такое возможно?! Эта картина не может быть подлинной!

– Это...Может... Может, ты нашла очень талантливого художника, который в совершенстве подражает работам господина Хэ Мина, такой вариант тоже имеет право на существование, – Жанна в панике искала для себя новые оправдания, – и хотя Харитон Сергеевич увлекается коллекционированием каллиграфии и живописи, он всё же не эксперт, оттого, возможно, и не смог так быстро распознать...

Как только она произнесла это, Юлиане тут же захотелось дернуть подругу за руку. Неужели Жанна не понимает, что, говоря так, она тем самым заявляет Харитону Сергеевичу, что у него узкий кругозор, он плохо разбирается в живописи и каллиграфии и даже не в состоянии отличить оригинал от подделки! Однако Жанне уже гнев застилал глаза, и, как бы её подруга не подавала ей знаки, она ни разу даже не взглянула на неё. Юлиана, подняв голову, увидела, что Харитон Сергеевич побледнел, как смерть.

– Жанна, что Вы хотите этим сказать? Хоть я и в возрасте, но не до такой степени, чтобы у меня были проблемы со зрением, я всё ещё в состоянии отличить подделку от оригинала.

В голосе Харитона Сергеевича слышался гнев, и тут Жанна наконец поняла, что пока она пыталась прижать Ларису к стенке, втянула в это господина Линаева, и её слова его разозлили. Она тут же поспешила объясниться:

– Нет, Харитон Сергеевич, я не то имела в виду...

В этот момент её вдруг прервала Лариса, и, очаровательно улыбнувшись, произнесла:

– Жанна, на самом деле, чтобы доказать, подлинная ли это работа или же подделка у меня есть простой и действенный способ.

При виде её улыбки Жанна в глубине души растерялась, ей захотелось расцарапать ей всё лицо.

– Какой способ?

Хоть Харитон Сергеевич и знал, что это был оригинал, ему всё равно было интересно, что предложит Лариса. Высказавшись в её поддержку, он мог навлечь на себя неприятные слухи: окружающие могли подумать, что он назвал это подлинником только ради того, чтобы спасти репутацию сына. Если не удастся привести убедительные доказательства, то Жанна станет болтать ерунду направо и налево, в конце концов, у Ларисы репутация не из лучших. Лариса с милым выражением лица взглянула на отца Вячеслава и произнесла:

– Харитон Сергеевич, Вы можете узнать это напрямую у господина Хэ Мина.

Юлиана презрительно фыркнула:

– Кем ты себя возомнила, чтобы напрямую звонить господину Хэ Мину? Да и откуда у тебя контакт такого известного мастера каллиграфии и живописи?

Тут-то ей и пора сознаться, что она врёт и сама не понимает, что творит. Неужели ей даже в голову не приходит, насколько неловко ей будет, когда обман раскроется? Жанна воодушевилась и, расслабившись, саркастично ухмыльнулась:

– Я уж думала, у тебя зародилась какая-то стоящая идея, а это и впрямь простой способ, а к тому же ещё и глупый, ты сначала придумай, как связаться с господином Хэ Мином, а потом поговорим!

Лариса, нахмурившись, достала мобильный и сделала звонок. Услышав знакомый звук гудков, используемый при видеозвонках, все присутствующие в зале тут же замолчали. Любопытные гости молча обменивались взглядами, она действительно посмела позвонить ему по видеосвязи?! Однако самое главное – действительно ли человек по ту строну экрана действительно оказался бы господином Хэ Мином, если же нет, она выставит себя на посмешище! Все, затаив дыхание, уставились на Ларису, гудки шли, никто не отвечал. Улыбка Жанны становилась всё шире и шире, она была всё больше довольна собой. Ярослав, нахмурившись, в очередной раз собирался уже выйти вперёд и вызволить Ларису из этого трудного положения, как вдруг на экране появилась надпись «подключение». Лариса, глядя на старика напротив, мило улыбнулась и поприветствовала его:

– Здравствуй, учитель, наконец-то Вы ответили на звонок!

Учитель?! Как только прозвучало это обращение, Харитон Сергеевич в оцепенении посмотрел на Ларису. Неужели господин Хэ Мин – учитель этой девчонки?!

– Ах ты, чертовка, я же говорил уже тебе много раз, что я плохо разбираюсь во всех этих ваших гаджетах, вот и сейчас телефон так долго звонил, а я даже не понял, что нужно делать, пришлось спускаться вниз и спрашивать у студента как этим пользоваться! – на том конце провода послышался голос старого, но вместе с тем полного энергии мужчины.

На лице Ларисы просияла озорная улыбка, и она кокетливым тоном произнесла:

– Господин Хэ Мин, у меня чрезвычайная ситуация, проявите великодушие и простите меня на сей раз, а в следующий я принесу Вам бутылку хорошего вина, так, чтобы никто не видел.

Господин Хэ Мин, пытаясь скрыть симпатию за равнодушием, простил её:

– Ну же, говори, девчонка, в чем дело? Ты же меня недавно попросила написать для тебя картину, неужели опять что-то хочешь?

– С той картиной произошёл кое-какой инцидент, – Лариса взглянула в сторону Жанны, лицо у той было бледное, как смерть, сердито фыркнув, девушка продолжила, – Тут некоторые сомневаются, говорят, Ваша картина – подделка, и что человек, написавший её, мошенник.

Господин Хэ Мин, услышав это, тут же рассердился, его голос повысился на октаву:

– Что ещё за слепая сволочь посмела подвергнуть сомнениям мою картину?!

Лицо Жанны становилось то пунцово-красным, то белым, а виной тому были стыд вперемежку со злостью и чувством вины – этот старик назвал её слепой сволочью! Лариса быстро успокоила своего наставника:

– Все в порядке, это просто невежественный болван с узким кругозором, к чему Вам спорить с таким человеком?

Это был очередной камень в огород Жанны, казалось, её оскорбили уже тысячу раз: сначала назвали слепой сволочью, потом невежественным болваном с узким кругозором, ещё чуть-чуть и она точно взорвётся от злости. Окружающие как бы невзначай посматривали на Жанну, но из-за её сердитого взгляда не смели произнести ни звука. Если бы не репутация Озеровых, боюсь, её бы тут же высмеяли, уколов как можно больнее.

– Господин Хэ Мин, добрый день! Я восхищаюсь Вам, эта встреча - большая честь для меня! – Харитон Сергеевич наклонился вперёд, чтобы поздороваться, он был чрезвычайно взволнован встречей со своим кумиром – взрослый и солидный мужчина в такой ситуации просто-напросто растерялся.

Господин Хэ Мин окинул его взглядом:

– Вы, должно быть, и есть тот самый Харитон Сергеевич. Рад нашему знакомству. Лара собиралась к Вам на день рождения и специально попросила меня написать для Вас картину, а Вы решили, что это подделка?

– Нет, нет, нет, что Вы! – отец Вячеслава тут же замахал рукой.

Господин Хэ Мин холодно фыркнул:

– Хорошо, что не Вы, а тому дуралею, который назвал мою работу фальшивкой, стоит вернуться домой и зарыться в книгах.

Он был очень едок на высказывания и отчихвостил Жанну по полной. Лариса перекинулась с ним ещё парой фраз и повесила трубку, после чего взглянула на Жанну:

– Ну что, всё ещё считаешь, что эта картина – подделка?