Роман Слеп(а) в любви глава Глава 40

После слов Жанны, в глазах гостей тут же вспыхнуло воодушевление, все начали перешептываться. Вот оно, вот же, Жанна наконец-то решила взбунтоваться. Они совсем недавно обсуждали, что будешь дальше. Ведь так много людей стали свидетелями поведения Ярослава, неужели Жанна, как его невестка, не злится и спустит всё это с рук, а нет, шоу начинается.

Как только Жанна остановилась, Лариса сразу поняла, что сейчас что-то произойдет, и была уже морально к этому готова. Видя, что Харитон Сергеевич в некотором замешательстве смотрит на неё, Лариса, улыбнувшись, вышла вперёд и, демонстрируя свою прелестную внешность и изящные манеры, произнесла:

– Я позволила себе дерзость прийти без предупреждения на банкет по случаю Вашего дня рождения, прошу меня простить. Вячеслав говорил, что Вы увлекаетесь коллекционированием произведений каллиграфии и живописи, поэтому я решила преподнести Вам картину, надеюсь, Вам понравится, – с этими словами она попросила, чтобы вынесли свиток, который она привезла с собой.

Жанна поначалу забеспокоилась, вдруг подарок Ларисы превзойдет её собственный, однако, услышав, что это всего лишь каллиграфический свиток, тут же успокоилась. В её картине мира у Ларисы не было ни денег, ни связей, чтобы заполучить хоть сколько-нибудь стоящую, известную работу, наверняка подобное ей не по карману. Ярослав был мрачен и невозмутим, он собирался уже двинуться в центр зала, чтобы помочь Ларисе выйти из этого затруднительного положения, но, услышав, что она подготовила подарок, да ещё и каллиграфию, вздохнул с облегчением и остался в стороне, наблюдая за происходящим.

Харитон Сергеевич, глядя на то, как несут свиток, украдкой взглянул на своего сына – ему и правда нравится эта девушка, раз он рассказал ей об увлечениях отца. Стоит признать, каллиграфическая работа действительно трогала его до глубины души. У него не было никаких хобби, ему лишь нравилось коллекционировать каллиграфию и живописи, особенно азиатские. Неважно, сколько она стоила, если в ней оказалось бы что-то стоящее, он бы не стал судить строго. Отец Вячеслава также прекрасно понимал, что Жанна намеренно пыталась выставить Ларису на посмешище, так что ради женщины, в которую был влюблён его сын, ему в любом случае пришлось бы похвалить картину, понравилась бы она ему или нет. Когда он принял для себя такое решение, слуги развернули свиток. Харитон Сергеевич наклонился, сначала он выглядел несколько рассеянным, но, увидев работу, он тут же округлил глаза, с серьёзным видом он машинально сказал работнику:

– Осторожно, не повредите картину.

При взгляде на Харитона Сергеевича всем стало любопытно, что же именно заинтересовало его в этой работе, что могло заставить принять такой изумленный и настороженный вид человека, который уже многое видал в своей жизни. Сам по себе свиток был небольшого размера, это была обычная пейзажная работа, выполненная широкими мазками. Горные вершины, лёгкие волны на реке и лодка, на которой рыбачил старик, что сильно оживляло пейзаж. Вся живописная концепция была построена на том, чтобы уводить взгляд смотрящего всё глубже и глубже внутрь картины. Сбоку было написано несколько строчек по-китайски: «Он неторопливо ловит речную рыбу, не ища мирской славы, пока среди зеленых гор в сумерках чаша наполняется вином». Почерк был уверенным и нес в себе мощную энергетику, в каждом штрихе чувствовалось величие, которое было невозможно не заметить.

– Это... Это картина...

Харитон Сергеевич взволнованно протянул руку, чтобы притронуться к ней, но вдруг, словно вспомнив что-то, тут же попросил принести ему носовой платок, чтобы вытереть пальцы, прежде чем коснуться этого произведения искусства. Он внимательно разглядывал картину и, чем дольше он смотрел на неё, тем больше его охватывало волнение, Харитон Сергеевич выглядел очень довольным. Жанна нахмурилась, она не разбиралась в каллиграфии и живописи, ей казалось, что подобный пейзаж можно найти где угодно, и в нём не было ничего удивительного.

– Лариса, откуда у тебя эта картина? Ты же не купила какую-нибудь репродукцию в переулке в попытке одурачить Харитона Сергеевича?

Лариса, взглянув на её презрительный вид, приподняла уголки губ и собиралась было уже что-то сказать, как вдруг заговорил Ярослав:

– Харитон Сергеевич, если я не ошибаюсь, это, должно быть, работа господина Хэ Мина.

Отец Вячеслава, взглянув на него, одобрительно кивнул:

– Я уж думал, что люди в нашей стране вовсе не знают о существовании такого мастера из азии, вот уж не ожидал, что Вы настолько эрудированны, по сравнению с Вашей невестой.

От этих слов лицо Жанны тут же залилось краской, щёки буквально горели от стыда, неужели Харитон Сергеевич и правда сказал, что у неё узкий кругозор? После публичного унижения Жанне казалось, что все окружающие смеялись над ней, отчего она испытывала стыд и злость одновременно. Она действительно ничего не знала о личности какого-то Хэ Мина и лишь понимала, что от этой нищебродки Ларисы ожидать хорошую картину не следовало.

– Господин Хэ Мин – очень известный китайский каллиграф, его живопись целиком зависит от настроения. Теперь, став старше, он начал реже писать, отчего его картины и вовсе бесценны, – кратко пояснил Харитон Сергеевич, а затем, взглянув на Ларису, с улыбкой ласково спросил, – Лариса, как тебе досталась эта картина? Я уже столько лет коллекционирую произведения каллиграфии и, к своему счастью, мне удалось увидеть лишь одну из его картин в частной коллекции, я даже никогда не слышал про эту работу с рыбаком в пейзажном стиле.

Услышав это, Жанны тут же округлила глаза, ей пришла в голову идея, которая помогла бы ей смыть с себя позор, и она вдруг произнесла:

– Харитон Сергеевич, Вы ни разу не видели этой работы господина Хэ Мина?

– Да, – отец Вячеслава кивнул, – среди публично известных работ господина Хэ Мина такой картины действительно нет.

Лариса, услышав его, с улыбкой во взгляде произнесла:

– Похоже, Вы отлично разбираетесь в творчестве господина Хэ Мина.

Жанна, нахмурившись, посмотрела на неё и вдруг сказала:

– Лариса, я не то что бы подозреваю тебя в чём-то, я просто подумала, что раз среди опубликованных им работ нет такой картины, то откуда же она взялась у тебя? Она действительно написана господином Хэ Мином или же это подделка?

Когда Ярослав это услышал,, в его глазах резко появился холод.

Лариса спокойно посмотрела на Жанну и с невозмутимым видом спросила:

– Ты хочешь сказать, что картина, которую я подарила – подделка?

– Нет, я просто хочу уточнить, – после небольшой паузы Жанна, улыбнувшись, продолжила, – в конце концов, раз даже у Харитона Сергеевича не было возможности приобрести эту картину... Если тебя обманули, то ничего страшного, но если ты, пытаясь пустить пыль в глаза, разыскала подделку, то в этом уже ничего хорошего нет.

– Да, я слышала, что твои родители погибли, да и в целом семья у тебя не из богатых, влиятельными их тоже не назовёшь, а картина господина Хэ Мина и вовсе бесценна, так откуда у тебя мог взяться оригинал?

Юлиана, верная приспешница Жанны, услышав, как та пытается припереть Ларису к стенке, тут же начала ей поддакивать. Большая часть из присутствующих мало что знала о каллиграфии и живописи, послушав обеих, они были сбиты с толку и устремили свои изумлённые взоры на Ларису.

– Жанна, не перегибай палку, – процедил Ярослав сквозь стиснутые зубы так, чтобы его могла услышать только она и сурово посмотрел на неё.

Жанна была очень довольна собой и, услышав его слова, она не только не прекратила, но и, наоборот, захотела пуще прежнего поставить Ларису в неловкое положение, раз Ярослав решил её защитить.

– Лариса, если бы ты действительно уважала Харитона Сергеевича, то даже если бы ты преподнесла подарок подешевле, но при этом выбранный с душой, он понял бы тебя. Но ты подарила подделку, неужто ты собиралась намеренно опозорить Харитона Сергеевича и всю его семью?!

В своей речи она использовала очень резкие выражения, что мгновенно накалило обстановку, гости тут же замолчали и с недовольством уставились на Ларису. Сегодня был прекрасный праздничный день для светского приёма, а эта женщина принесла подделку, поставив всех в неловкое положение, и, как бы хорошо Лариса ни выглядела, она не могла не вызывать у присутствующих раздражения. Жанна, заметив соответствующий настрой гостей и, понимая, что все это её рук дело, была довольна собой. Взглянув на Харитона Сергеевича, она произнесла:

– Наверное, Лариса сделала это не специально, она правда хотела Вас порадовать и решилась на такой отчаянный шаг из-за нехватки денег. Харитон Сергеевич, Вы ведь великодушный человек, простите её на этот раз.

Юлиана, потянув её за руку, тут же начала нахваливать подругу:

– Жанна, какая же ты добрая, Лариса совершила такой постыдный поступок, а ты защищаешь её.

Жанна покачала головой и с ласковым видом произнесла:

– Все совершают ошибки, Лариса – человек не нашего круга, и можно понять, что она знает правил, принятых в подобном обществе.

Обе разыгрывали из себя невинных и, слово за слово, по очереди то восхваляли себя, то принижали её. Прося за Ларису прощения, они одновременно изолировали её от гостей, лишив всякой поддержки. Вячеслава было не одурачить, в его душе вспыхнул гнев, и он тут же воскликнул:

– Жанна, картина, которую подарила Лариса – не подделка!

– Лариса – твоя девушка, и твоя безусловная любовь к ней понятна, но, в конце концов, это день рождения твоего отца, и прежде всего ты должен позаботиться о нём, всё же он тебя воспитал, – с чувством произнесла Жанна, глядя на рассерженного Вячеслава и параллельно с разочарованием в лице качая головой.

Лариса, глядя на этот фарс, подумала, что Жанна слегка переигрывает, и за этот спектакль одного актера уже успела наговорить столько, что создалось впечатление, будто картина, которую она подарила, и впрямь подделка. Лариса, естественно не могла позволить этой женщине оскорблять себя, сейчас она уже не та, что была раньше, теперь она принадлежала к влиятельному клану.

– Никак не могу с тобой согласиться, – наконец произнесла Лариса, сделав шаг вперёд, она встала напротив Жанны, – я не говорила, что эта картина – подделка!