Роман Слеп(а) в любви глава Глава 259

Владимир ничего не ответил и только молча посмотрел на Ларису. Он пребывал в нерешительности, его явно мучило чувство вины.

Артур серьёзно посмотрел на него и заговорил медленно, тщательно проговаривая каждое слово:

— Отца Ларисы оклеветали, и после того как он погиб, он уже не мог защитить свою честь. Справедливость так и не была восстановлена, более того, его доброе имя до сих пор поливают грязью. Из-за заключения, которое написал твой отец после вскрытия, Иван Белоусов из пострадавшего превратился в преступника, который вёл автомобиль в состоянии алкогольного опьянения. Удар был настолько сильным, что мать Ларисы заболела и слегла. Она так и не поправилась и умерла в больнице. Сама Лариса из-за травмы перестала видеть, и зрение вернулось к ней только год назад.

Владимир удивлённо вытаращился на них, его руки затряслись, пальцы охватила неуёмная дрожь.

Но Артур и не думал отступать, он продолжил:

— Твой отец несправедливо оклеветал человека, человека хорошего и добропорядочного до мозга костей. Ивану Белоусову не везло с рождения. Он не был обласкан заботой родителей. Но всю свою жизнь он был очень добр к людям, каждый год делал пожертвования детским домам, помогал детям из неблагополучных семей. Он помог несметному количеству людей, и никто и не знает, сколько хорошего он сделал. То, что судьба прекрасного человека вдруг вот так оборвалась — печальная трагедия. Не удивительно, что твоего отца терзало чувство вины. Он с головой погрузился в работу, чтобы заглушить воспоминания.

Владимир дрожал всем телом, его пальцы сильно сжались, он долго молчал и наконец тихо пробормотал:

— Извините, пожалуйста...

Лариса посмотрела на него раскрасневшимися глазами:

— Мне не нужны ваши извинения. Я прошу только, чтобы вы во всём признались, отчистили имя моего отца. Я очень вас прошу.

Владимир вздохнул, поднял голову и посмотрел ей в глаза:

— Хорошо, я вам помогу. У меня есть неопровержимые доказательства.

Этого Лариса с Артуром никак не ожидали.

Владимир поднялся с места и ушёл в свою спальню. Его долго не было, и когда он наконец вернулся, в руках у него была маленькая коробка. Он достал из неё диктофон и лист бумаги.

— Это предсмертная записи моего отца. Здесь он записал всё, что хоть как-то связано с той аварией. Владимир передал запись Ларисе, затем он взял в руки диктофон и нажал на кнопку перемотки:

— Здесь кассета, отец записал разговор на диктофон, когда Кирилл Антипов передавал ему взятку. Думаю, этого будет достаточно, чтобы доказать невиновность вашего отца.

Владимир видел как трепетно они обращаются с уликами и невольно горько усмехнулся.

Его отец был судмедэкспертом, он всю жизнь проработал бок о бок с полицейскими и многому у них научился, поэтому когда его втянули в дело Белоусова, он на всякий случай прятал доказательства. Он боялся того, что могли сделать Антиповы. Вплоть до дня своей смерти отец строго-настрого запрещал ему возвращаться в Петербург, но он всё же оставил сыну записку. На крайний случай, если этот день когда-нибудь настанет.

Если бы не он, отец бы по-прежнему работал судебным медиком, как и раньше служил бы на благо людей, на благо общества. Он был бы настоящим героем в глазах жителей Петербурга. Только по его вине, честная репутация отца была запятнана, и от этого позорного пятна уже никак не избавиться.

— Если нужно, я могу лично приехать в город, — сказал Владимир, его лицо всё ещё отдавало бледностью.

Лариса слегка улыбнулась и прищурила свои прекрасные глаза:

— Не нужно. Этих доказательств будет вполне достаточно.

Судмедэксперт Гусев Николай сделал всё, чтобы полностью обезопасить сына. Владимир много лет скрывался и всё это время даже не мог вернуться в родной город. Лариса понимала, он просто хотел жить обычной человеческой жизнью. Достаточно с него уже того, что он предоставил им эти улики. В конце концов, тот кто должен понести наказание за содеянное, уже умер. Владимир же был совершенно невиновен.

Лариса и Артур попрощались с ним и выдвинулись в обратный путь. В Петербург они вернулись уже затемно.

Лариса подняла глаза и посмотрела наверх, на чернильную синеву небосклона. Крошечные звёзды одиноко мерцали вдали, едва брезжила тусклая луна.

— Артур, поезжай домой. А я завтра прямо с утра пойду в отделение, отнесу доказательства и подам официальную жалобу на Антиповых.

Она посмотрела на его измученное лицо:

— Ну и набегался же ты из-за меня, — сказала она с благодарностью и немного виновато.

Услышав это, Артур хлопнул её по плечу.

— Ещё раз такое услышу, точно по-настоящему на тебя обижусь, — сказал он, прикинувшись рассерженным.

— Поняла, поняла. Больше не буду так говорить, — ответила Лариса, потирая плечо и весело посмеиваясь.

Лариса подумала, что никогда не забудет, с какой добротой и заботой к ней относился Артур. За всё это время они с ним очень сблизились и стали как родные, теперь их навсегда связывала крепкая дружба.

Лариса попрощалась с Артуром и, уставшая, но в прекрасном расположении духа, зашагала в сторону дома. Ещё издалека она увидела у дверей знакомую фигуру.

Это был Ярослав.

Лариса со всех ног бросилась к нему, крепко обняла и уткнулась лицом в его грудь:

— Наверное, давно меня ждешь, — услышал он её тихий, еле различимый шёпот. Он только нежно погладил её по голове и спросил:

— Ну как, удалось получить то, что хотела?

В его словах было столько заботы, она почувствовала тепло и улыбнулась. Ярослав сразу понял, где она была. От него ничего не возможно было скрыть.

Хотя уже наступило лето, но ночи по-прежнему были прохладными. У него заледенели руки, и было сразу понятно, что он долго здесь простоял.

Лариса притихла и долго ничего не отвечала. Ярослав подумал, что у неё ничего не вышло, поэтому поспешил её успокоить:

— Ничего страшного, я найду способ уговорить его тебе помочь...

Лариса не дала ему договорить, она встала на цыпочки и прикоснулась к его едва тёплым, замёрзшим от холода губам. Она закрыла глаза и робко поцеловала его. Ресницы дрожали от волнения. Целовалась она очень неумело и просто водила губами туда-сюда.

Ярослав поначалу замер от неожиданности. Потом наклонился чуть ближе, ведь он был намного выше её, она бы утомилась так долго стоять на цыпочках. Он ещё крепче обхватил её тонкую талию и, когда почувствовал, что она начала высвобождаться, не отпустил её и поцеловал ещё крепче. Под его страстным натиском она покорилась.

Наконец Ярослав ослабил объятья, чтобы немного перевести дух. Он взглянул на Ларису: девушка раскраснелась, и, будто запьяневшая от страстного поцелуя, смотрела на него взглядом, полным любви.

— Нам удалось. Мы получили доказательства невиновности отца, — сказала Лариса, всё ещё тяжело дыша. — Завтра отнесу всё в полицию и подам заявление на этих сволочей, — добавила она и похлопала по сумке.

Ярослав просунул руку в её карман, достал ключи и открыл входную дверь:

— О том что будет завтра, завтра и поговорим. А сейчас тебе нужно как следует отдохнуть.

Вчера, из-за того, что случилось с Виталием Харитоновичем, Лариса заснула только в четыре утра, когда уже светало. А сегодня она успела съездить из Петербурга в Ростов и обратно.

Вид у неё был измождённый, лицо было очень бледным, она не накрасилась, и под глазами отчётливо виднелись чёрные круги.

Ярославу было больно на неё смотреть.

— Иди в душ, а я пока приготовлю поесть, — сказал он сразу же, как только они вошли в квартиру, и направился на кухню. Он открыл холодильник, чтобы проверить, есть ли что-то из еды.

Лариса наблюдала за ним, оперевшись на дверной проём, и тихо посмеивалась. Он прекрасно знал квартиру и держался очень уверенно. Было сразу понятно, что здесь он чувствует себя как дома.

— Ярик, ты и сегодня хочешь остаться у меня? — спросила она, слегка удивившись. Ведь прошлую ночь он тоже провёл здесь.

Сегодня, Лариса поначалу ничего не заметила, и только когда они вошли в квартиру, она увидела какую-то коробку в ее ногах. Присмотревшись, она разглядела чемодан. Она открыла замок и распахнула его: внутри была сменная пижама и одежда на завтра. Всё было очень аккуратно сложено.

Ярослав заметил, что она копошится в его вещах, и засмеялся:

— Тут немного. Это всё что успел с собой прихватить. Завтра попрошу Романа, чтобы прислал остальные вещи.

Лариса с напускным удивлением прикрыла рот ладонью и покачала головой:

— Так ты, кажется, уже решил что это твой дом? — спросила она и задорно засмеялась.

— Ну да, твой дом — мой дом. Ведь так? — с нагловатой уверенностью ответил он. Ярослав возился с едой, не спеша ставил на огонь воду для макарон:

— Мы ведь скоро поженимся, а муж и жена всегда должны быть вместе. Так что, если хочешь жить у себя, то я останусь здесь с тобой. Хочешь жить у меня — милости прошу ко мне. Хочешь вернуться в наш старый дом — переедем обратно. Куда ты, туда и я.

Лариса терпеливо выслушала его, и у неё появилось ощущение, что особого выбора у неё нет. Но на душе отчего-то вдруг стало так тепло.

На самом деле, одиночество её очень пугало. Раньше она жила вместе с родителями, и в квартире всегда было шумно и весело. Во время учёбы она жила в общежитии и делила комнату с соседкой. Тогда эти мысли ей даже в голову не приходили. Но с тех пор, как родителей не стало, она осталась совсем одна. Рядом никого не было, и она ощутила всю пустоту и холод одиночества. Три года, что они были женаты с Ярославом, он вечно был занят на работе и его часто подолгу не бывал дома. Ей пришлось как-то свыкнуться с тем, что вокруг страшно и темно, с тем, что рядом ни души. Мысль о пустой квартире и полном одиночестве по-прежнему внушала ей страх.

Ярослав готовил ужин, он увидел, что она передвинула стул, села у прохода на кухню и смотрит на него. Он хитро улыбнулся и спросил:

— Мыться не пойдёшь?

— Пока нет, — ответила Лариса, по-прежнему сидя на стуле и наблюдая за ним. — Сначала поем, а потом уже пойду в ванную. Всё равно нужно будет ещё зубы почистить.

Ей было приятно так сидеть и наблюдать за ним. Нужно признаться, красивый человек прекрасен во всем. Даже на кухне в фартуке и с половником в руке!

Ярослав быстро нарезал салат, приготовил две порции макарон с сосисками и понёс всё к столу. Лариса скинула ботинки и послушно пошлёпала следом.

— Всё готово, садись есть, — велел ей Ярослав. — Только не торопись, а то обожжёшься, — добавил он.

Лариса посмотрела на стол: перед ней стояла огромная тарелка макарон. Ярослав нарезал сосиски и щедро приправил сыром, рядом стояла тарелка с салатом из помидоров и огурцов. Сам же он скромно ограничился чашкой чая. Видимо, хотел, чтобы всё самое вкусное досталось Ларе.

— Так чего же ты смотришь? Ешь скорее, а то остынет и будет невкусно.

От тарелки поднимался горячий влажный пар, он клубился и застилал глаза. Лариса посмотрела на Ярослава:

— То не торопись, то поторапливайся. Мужчины, кто вас поймет... — сказала она и улыбнулась.