Роман Слеп(а) в любви глава Глава 235

Лариса тут же кашлянула, ее прекрасные глазки стали загадочными и кокетливыми. Она была чарующей, но без грязных помыслов, поэтому ее это очарование было не настолько заметным, да вот только в этот раз она решила применить свои приемчики. Ярослав при виде ее такой, прищурился, в его взгляде тоже появилась многозначительность. Он ждал, что сейчас Лариса начнет делать ему комплименты и баловать его. Он даже не успел еще никак отреагировать на ее кокетство, как она тут же потянула его за руку и усадила на диван, в одно мгновение она оказалась у него на руках. Все нутро Ярослава сжалось от удивления, кадык слегка дернулся вверх, внутри он испытывал сильное волнение, но внешне был по-прежнему спокоен.

Лариса обняла своими тонкими изящными ручками его за шею, её прелестное личико оказалось прямо перед лицом Ярослава, они коснулись друг с другом носами.

— Пойдем в зал, на кухню, кабинет…

Или на кровать, хотела сказать Лариса, но не смогла, она лишь добавила, заикаясь:

— Ты в сто раз сильнее многих мужчин, в тысячу, нет, в десять тысяч раз, для меня ты самый лучший! – потом ее голос стал нежным и вязким, – Я так голодна, с обеда еще ничего не ела, можно я отведаю твою еду?

Этот голос так был не свойственен ей, что у нее у самой пошли мурашки по руке. Ларисе казалось, что она уже и так сказала достаточно, но вот только Ярослав по-прежнему сидел на диване и ничего не предпринимал.

В воздухе витало смущение, Ларисе было так стыдно, что ее уши покраснели, а ноги стали непослушными. Она собралась уже встать, как Ярослав тут же обхватил ее за талию, и эмоции, которые он так тщательно старался скрыть, вырвались наружу, обжигая все страстью.

Он крепко обхватил ее руками, уткнулся лицом в белоснежную шею Ларисы.

— Моя Лара, ты хочешь погубить меня? – его дыхание пронеслось жаром по ее шее, обжигая ее.

Последующие слова были обрывистыми и нечеткими, что Лариса их не могла расслышать, но она услышала слово «Обольстительница». Хрипловатый голос Ярослава достиг ее ушей и отзывался жаром в ушах от стыда. В голове у нее пронеслись строчки из фильма «Пятьдесят оттенков серого» - «Весь огонь, который разжигает женщина в мужчине, обязана сама его и тушить.» Ей стало неловко и стыдно одновременно. И в этот момент, когда Ярослав поцеловал ее, вдруг отварилась дверь, затушив их только что вспыхнувший огонь любви. Они одновременно повернулись ко входу и увидели Рому, который пыхтя, нес большие пакеты с покупками, он тоже неловко себя чувствовал, скованно стоял в дверях и смотрел на них круглыми глазами. А когда еще Ярослав на него посмотрел мрачным взглядом, он с неуверенностью указал на дверь и сказал:

— У вас дверь была открыта, поэтому я зашел.

Ярослав холодно посмеялся, а Лариса была настолько смущена, что даже не могла с места сдвинуться, продолжая сидеть в неудобной позе на коленях у Ярослава. Рома же, когда увидел, что она вся раскраснелась, как помидор, напряженно посмеялся:

Лариса, я, я ничего не видел! Клянусь!

Эти слова словно переключили ее, она закричала, спрыгнула с колен Ярослава, чуть не упав на пол, снова поднялась на ноги и бросилась со всех ног в комнату, громко захлопнув за собой дверь. Роман смотрел ей в след, а на губах застыли недосказанные слова:

— Вы верите мне?

Ярослав встал с дивана, посмотрел на своего глупого помощника, который в очередной раз ему все испортил. Взгляд его был холодный и мрачный, полный раздражения и неудовлетворенности своего физического желания.

— Ярослав Макарович, я действительно не знал, что вы… занимаетесь этим, иначе бы я, конечно, не стал вас беспокоить, даже если бы я был очень храбрым.

Про себя он уже пустил слезу, ну почему все время это происходит с ним, уже столько раз, что даже вспомнить уже не может, сколько. Ему совсем не хотелось смотреть, как они целуются, он все еще был холостяком, он не стал бы специально подсматривать за ними себе во вред. Ярослав посмотрел на его горькое выражение лица и сказал:

— Все оставь здесь, а ты за дверь.

Рома наконец-то почувствовал облегчение, он поспешно поставил пакеты и убежал за дверь, словно за ним гналась собака. Ярослав же смотрел на эту проклятую дверь, держась за голову, ведь он ходил в магазин, потому что Лара выбросила кучу вещей, много чего в доме не было, а когда вернулся из магазина, забыл закрыть дверь. Поэтому Рома легко вошел в квартиру. Затем Ярослав посмотрел на дверь комнаты, в которой заперлась Лариса, глубоко вздохнул и пошел разбирать пакеты. После чего решил постучаться в ее дверь:

— Лара, он ушел, выходи!

Лариса сидела под одеялом, ее голос звучал приглушенно:

— Не выйду!

Ей было так неловко, ей казалось, что это была самая постыдная ситуация в ее жизни, по-другому и не скажешь, это было так унизительно! Ярослав знал, что она очень чувствительна, и вероятно не может так быстро отойти от смущения, поэтому ему ничего не оставалось делать, как просто покачать головой и уйти обратно на кухню, чтобы разобрать продукты и что-нибудь приготовить на ужин. Вот если бы он знал, что Рома заявится, то он бы смог совладать с собой. В будущем ему придется взять за привычку закрывать за собой дверь, а Рому научить стучатся в дверь, независимо от места и обстоятельство.

В этот момент Рома сел в машину и наконец полностью расслабился, потерев лоб, он почувствовал, что на лбу даже выступили капельки пота. Только что он был в смятении, и вот наконец, когда расслабился, вспоминая всю эту сцену, он был в восхищении от Ярослава. Ведь он считал его чрезмерно правильным мужчиной, который старался не сближаться с женщинами, а здесь очень даже открыто себя вел. Про себя Рома решил, что, когда у него появится девушка, будет учиться у Ярослава.

***

Когда Кирилл Юрьевич с Диной уже приехали в свое гнездышко, он почему-то на мгновение замешкался, он вспомнил слова Жанны, которая сказала, что Дину мог кто-то послать, чтобы подобраться к нему поближе. Но эта мысль лишь промелькнула на секунду, и он отмахнулся от нее. Это было просто невозможно, потому что он провел с ней эти дни и не заметил за ней ничего странного, должно быть, он просто слишком много надумал себе. Мысленно подготовившись, Кирилл Юрьевич открыл дверь и увидел Дину, сидящую на диване, уставленную в одну точку. На лице все еще оставались следы синяков, выглядели они на ее белоснежной коже пугающе. Его сердце сжалось.

— Дина, почему ты не обработала синяки?