Роман Самая большая любовь в жизни глава Глава 181

Небо в Ву Сити было облачным, что отражало мое плохое настроение. Лэнс задумался. После того, как он задал мне этот вопрос, он взял меня за руку, чтобы успокоить: «Я не тороплю тебя с ответом».

Ему нужно было подтвердить мои чувства, но он все равно давал мне время.

Мне захотелось выдернуть руку из его ладони. Тем не менее, когда я почувствовала холод, я, наконец, решила не отпускать его ладонь.

Держа меня за руку, Лэнс отправился в ближайший концертный зал. Сегодня не было выступлений, и просторный холл был пуст.

На сцене стояло пианино «Стейнвей».

Лэнс крепко сжал мою ладонь и поднялся на сцену. Он положил руки мне на плечи, чтобы я села перед инструментом. Затем он сел рядом со мной. Он спросил, проверяя звук: «Хочешь поиграть на пианино?»

Я кивнула: «Я могла бы попробовать».

«Юная леди, мы еще не играли дуэтом».

Смысл слов Лэнса был очевиден. Я искоса посмотрела на его красивый профиль, сжала губы и нерешительно ответила: «Я постараюсь успеть за тобой».

Он взял первую ноту, и я последовала за ним. Он играл веселую пьесу. Я думала, что нам будет трудно играть вместе, но когда мы по-настоящему сыграли, я узнала Лэнса. Мы исполнили всю пьесу, не сыграв ни одной неправильной ноты.

Это была счастливая мелодия, и я почувствовала себя намного лучше, сыграв ее. Когда мы уде собирались сыграть вторую пьесу, Лэнс задал роковой вопрос: «Ты все еще любишь Диксона?»

Я была ошеломлена и ответила: «Возможно».

Мы с ним столько всего пережили. Я не могла выкинуть его из головы за короткое время. Я ухмыльнулась и сказала: «Но я не вернусь к нему. Я изо всех сил стараюсь забыть его».

Всего месяц назад, до того, как я решила выпрыгнуть из окна на втором этаже, я почти смягчилась из-за слабости, которую он проявил.

Я почти простила его.

«Тебе нужно время, чтобы исцелить свои тело и душу».

Сказав это, Лэнс начал играть следующую мелодию. За один час мы сыграли много пьес.

Я была счастлива сыграть с ним дуэтом.

Музыка оживляла человека.

Кроме того, он также был мастером в игре на фортепиано.

Вскоре Лэнсу позвонили. Я знала, что это директор Грегг: он ответил на звонок при мне.

В огромном концертном зале было пусто и тихо. Я услышала, как директор Грегг вежливо спросил: «Где ты?»

Лэнс нахмурился: «Зачем ты мне звонишь?»

Он был очень холоден со своим отцом.

Это не удивляло, поскольку тот никогда не проявлял к нему заботы. Все эти годы Лэнс вел по-настоящему одинокую жизнь.

Директор Грегг спросил: «Вы с Кэролайн?»

Раньше он называл меня Кэрол.

Теперь он назвал меня Кэролайн.

То, как он обращался ко мне тогда, по сравнению с тем, как он обращался сейчас, иллюстрировало две его позиции.

Директор Грегг просил меня не встречаться с Лэнсом. Он просил меня не губить этого человека.

«Твои люди следят за мной?»

«Кто угодно, только не она! Она не чужая. Она бывшая жена твоего брата. Вы двое хотите спать с одной и той же женщиной? Как я смогу смотреть другим в глаза?»

Лэнс тут же повесил трубку. Он положил телефон в карман и сказал мне: «Юная леди, я провожу тебя домой».

Его тон все еще был мягким, но я чувствовала, что он был в плохом настроении. У входа в комплекс я спросила его: «Тебя беспокоит то, что сказал директор Грегг? В действительности, он прав, и я тоже...»

Он оборвал меня: «Это не из-за этого».

Я вопросительно приподняла бровь, глядя на него: «А?»

«Я беспокоюсь о том, что эти слова могут расстроить тебя».