Роман После развода я разбогатела глава Глава 377

Эти слова заставили всех троих братьев взглянуть на Анатоля с некоторой долей уважения. Такое отношение достойно восхищения. Редко встретишь такого хорошего мужчину. Анатоль же думал только о том, как стерпеть боль и переписать трактат за полтора часа, поэтому он не обратил внимания на то, с каким почтением смотрели на него те трое.

Он сделал глубоки вдох, затем выдох, пытаясь свыкнуться с болью. Однако, когда он начал писать, каждая буква была похожа на маленьких головастиков, виляющих хвостиками. В комнате стояла ужасающая тишина, было слышно только тяжелое дыхание Анатоля.

Леонид видел его дрожавшие руки, тем не менее первое предложение он написал довольно аккуратно. Должно быть, к этому уровню боли испытуемый приспособился, поэтому он решил увеличить обороты.

Внезапно боль в желудке усилилась, распространилась по всему телу. Анатоль, который итак дрожал до этого, затрясся еще сильнее, и буквы начали расплываться. Дрожали и руки, и сама ручка, которой он переписывал текст. Анатоль поднял свой взгляд на Леонида, который сидел рядом с аппаратом. Тот надменно посмотрел на него в ответ.

— Больше не можешь? Еще не поздно отказаться.

Тихо сидевшие в углу Ярослав и Виктор заметно понурили. Бросаться словами может каждый, но не каждый сможет выдержать настоящие пытки и перетерпеть боль.

В наступившей атмосфере разочарования Анатоль покачал головой, с трудом выговаривая сквозь зубы:

— Я только хотел узнать, есть ли какие-то определенные требования к почерку? Я написал… не совсем красиво, если не пойдет… я… перепишу.

Леонид ошеломленно на него уставился, явно не ожидая услышать из его уст такие слова.

— Требований нет, просто переписывай.

При такой боли практически невозможно выполнить задание, если требуется аккуратность и ровность почерка. Леонид хотя и проводил над ним сейчас жестокую пытку, но он все же не был настолько бесчеловечным.

Анатоль, услышав ответ, с облегчением выдохнул и продолжил писать, прикусив губу. С него градом бежал холодный пот, капал с кончика носа на бумагу, размывая чернила.

Время шло, и Виктор, сидевший рядом, продолжал наблюдать за Анатолем. Он заметил, как его руки дрожали все больше и больше, как трудно ему было писать, поэтому, не выдержав, перевел взгляд на Леонида, моля пощадить его:

— Брат…

Леонид нахмурился и, проигнорировав Виктора, обратился к Анатолю:

— Когда мы достигнем такого уровня боли, что будет равноценно тому, как если бы ты переломал все свои ребра, я увеличу нагрузку.

В этот раз он не стал делать ему еще больнее без предупреждения. Вместо этого он заранее сделал укол, позволяя подготовиться психологически. Кроме того, Леонид вводил препарат медленно, позволяя телу привыкнуть, однако это не помогло, когда боль достигла своего предела.

Челюсти были стиснуты, ресницы дрожали. Он застонал от невыносимой боли во всем теле. Сознание помутнело, было уже трудно сосредоточиться на написании букв, рука тоже не слушалась.

***

Тем временем на первом этаже Лиза томилась в ожидании, не находя себе места.

— Почему его до сих пор нет? Он же не потерял сознание?

— Нет, конечно, тем более с ними Леонид, так что не волнуйся. Нужно всего лишь пережить этот день, и потом он сможет на тебе жениться хоть завтра. Верь Анатолю и своим братьям.

Лиза ничего не могла поделать, только вздохнула в ответ. Пытаясь отвлечь ее от дурных мыслей, Милана продолжала болтать о всякой ерунде. На улице постепенно стемнело, сад накрыло одеялом из снега.

Лиза посмотрела на часы: прошло уже два часа с тех пор, как они ушли наверх. Анатоль до сих пор не вышел, что-то здесь было не так! Она больше не могла сидеть на месте. Не обращая внимания на препятствие в лице Миланы, она рванула наверх и подбежала к кабинету Леонида. Она было собралась постучать, как вдруг дверная ручка дернулась, и дверь открылась.

Первым вышел Ярослав. Своими широкими плечами он закрывал весь обзор на то, что происходило в кабинете. Выйдя, он закрыл дверь, поэтому как бы Лиза не старалась подсмотреть, что там происходило, у нее ничего не вышло, и она решила спросить у него напрямую:

— Чем вы там занимаетесь? Вы его избиваете?

— Нет, — спокойно ответил тот.

Лиза была сбита с толку.

— Значит, он прошел испытание?

— Пусть завтра приходит ко мне, обсудим дату вашей будущей свадьбы, — сказал он и погладил ее по макушке, после чего развернулся и спустился вниз.

Какое-то время Лиза стояла в оцепенении, но потом к ней пришло осознание, что Анатоль все-таки прошел испытание. Она восторженно крикнула ему вслед:

— Спасибо! — и снова, прежде чем она успела войти в комнату, оттуда вышел Леонид с вечно бесстрастным выражением лица, закрыв за собой дверь. Она обратилась к нему: — Леня, Слава разрешил нам пожениться, вы что, еще не закончили там?

Ничего не объясняя, мужчина молча протянул ей переписанный Анатолем текст.

— Смотри, как тебе почерк?

Лиза взглянула на текст и нахмурилась, увидев коряво переписанный отрывок.

— Уродство какое-то. Вы просили Анатоля переписать?

Слова на бумаге были написаны криво, местами чернила были размазаны, и выглядело это очень и очень плохо.

— Я тоже так думаю, — сказал Леонид и ущипнул Лизу за щеку. — Считай, что это был предсвадебный урок в воспитательных целях, — он развернулся и также ушел с надменным выражением лица.

Все они говорили про свадьбу, значит, испытание пройдено. Но… она снова взглянула на переписанный текст и вдруг осознала. Она крикнула Леониду вслед:

— Эй вы, издеватели! Что вы с ним сделали, что он так написал?

Еще внизу, перед тем, как подняться в комнату, брат сказал ей, что-либо сломает Анатолю руки, либо ноги. Неужели он ему и правда все пальцы перебил? Волнение нарастало с каждой секундой.

Последним вышел Виктор, с облегчением выдохнул и сказал ей всего три слова:

— Круто! — и тоже ушел.

Смотря, с какой непринужденной походкой он уходит, Лиза пришла в еще большее замешательство и толкнула дверь.

— Лиза.

За дверной косяк вдруг ухватились две бледные руки. Лиза отвела от них взгляд и увидела живое, но изможденное лицо Анатоля. Понимая, что он находится не в очень хорошем состоянии, она тут же двинулась вперед, чтобы поддержать его, и осмотрела его руки на наличие травм.

Однако те были чисты, без каких-либо покраснений, отеков и синяков.

— Так они тебя не избивали? Тогда почему ты так безобразно переписал текст? Как они над тобой издевались?

— Они не издевались, — ничего больше не объясняя, Анатоль склонил голову ей на плечо — ластился. — Лиза, я хочу домой. Хочу заснуть в твоих объятиях.