Роман После развода я разбогатела глава Глава 376

Анатоль, помедлив, все же в последний раз поднял бокал и повернулся к Виктору.

— Витя, ты раньше постоянно присматривал за мной, и не раз тебе доставалось за это, так что считай этот бокал как извинение!

Виктор кивнул с невозмутимым выражением лица, будто бы говоря: «Анатоль, спорить не буду, пусть будет по-твоему». Анатоль выпил залпом вино, которое оказалось удивительно сладким на вкус. Не чувствовалось жжения, ощущалась лишь мягкость на языке и фруктовый привкус. Он слегка растерялся, глянул на Виктора, будто понял, что хотели сказать ему эти трое.

Боль, нищета, страдания, безысходность — лишь пережив все препятствия на своем жизненном пути, обретешь счастье. Кроме того, они будто бы предупреждали его: если он хоть раз посмеет обидеть Лизу, они будут рады переломать ему кости. Если у их драгоценной сестренки все будет хорошо, то и он не пострадает. Быстро догадавшись об их послании, Анатоль с благодарностью обратился к ним:

— Я понимаю, как она вам дорога, поэтому никогда вас не подведу. Лиза моя единственная, — без всяких колебаний произнес он, уверенно глядя на братьев.

Ярослав неохотно кивнул и разочарованно вздохнул.

— Запомни свои слова. Если в будущем ты нарушишь свою клятву и найдешь новую женщину, я лично с тобой разберусь.

Это означало, что в целом он принял Анатоля. Также означало, что он теперь был не против Анатоля. Лиза с облегчением выдохнула, затем перевела взгляд на Леонида, который доселе молчал.

Леонид не хотел озвучивать свои мысли по этому поводу, будучи явно не в состоянии смириться.

— Леня, почему молчишь? — Лиза взяла на себя инициативу подбодрить его. Анатоль все выдержал, так почему бы не дать ему наконец расслабиться?

Леонид оставил без внимания ее подмигивания, продолжая сидеть с таким же безразличным выражением лица. Затем он вдруг встал и, поправив края одежды, как бы невзначай произнес:

— Вино кончилось. Анатоль, не сходишь со мной за еще одной бутылкой?

Анатоль без промедлений поднялся со своего места и направился вместе с ним наверх, за ними же последовали Ярослав и Виктор. Лизу прошибла дрожь: Леонид ведь не успокоится, пока не устроит ему испытание на выживание! Так ли это было обязательно? Она тоже соскочила и собиралась побежать за ними, но Милана ее остановила.

— Не паникуй, Лиза, посиди со мной, пусть мужчины разберутся наедине.

Лиза запаниковала еще больше после ее слов.

— Они же не накинутся на него все разом? Так нельзя! Он же им не ровня, что, если они не рассчитают силу?.. Нет, я так не могу! Я должна туда пойти!

— Слушай, даже если они его изобьют, то не сильно, уж поверь, им тоже не надо, чтобы отец их будущего племянника стал инвалидом. Просто давай подождем здесь, все будет хорошо, — ее слова были резкими, но намерения добрыми. Однако несмотря на это, Лиза не могла успокоить колотившееся в груди сердце. Будет очень плохо, если они и правда изобьют Анатоля. В последнее время он стал таким паинькой, что даже у нее больше не было желания его мучать. От волнения ее ладони вспотели, нога не переставала подрагивать под столом в беспокойном ожидании.

***

Леонид привел Анатоля в свою детскую комнату. Однако ее уже давно преобразовали под медицинский кабинет: повсюду были расставлены различные операционные принадлежности, на столе на подносе разложены скальпели, на стене висели схематичные изображения внутренних органов. При входе сюда бросало в дрожь.

Анатоль, который и до этого разного повидал, тоже сглотнул, в горле у него пересохло. Леонид собирался разложить его на этом операционном столе? Не используя анестезию, вырежет из него органы, а потом затолкает их обратно, чтобы заставить его испытать этот страх от нахождения на грани жизни и смерти? Из леденящих душу мыслей его выдернул голос Леонида:

— Ты сделал девушку беременной, потому что не принял соответствующие меры предосторожности. Очевидно, виноват в этом только ты, но боль от родов в будущем будет переживать она. В наказание за твою опрометчивость я заставлю тебя испытать боль, как от настоящих родов.

После его слов Виктор вышел вперед и стянул с кресла белую ткань. Рядом стоял еще один человек, которого Леонид специально посылал в городскую больницу как можно скорее привезти болеутоляющее после родов.

— Если ты откажешься сейчас или решишь остановиться в процессе, все нормально, я уважаю твой выбор, — сказал он, но за маской равнодушия проскользнул намек на сарказм.

Анатоль посмотрел на него без капли страха в глазах и ответил:

— Я готов. Я не дам заднюю.

— Хорошенько подумай, это лишь начало, впереди тебя ждут еще сюрпризы.

Анатоль также без колебаний ответил:

— Все нормально, я выдержу.

— Хорошо, надеюсь, ты и дальше будешь также настроен. А теперь садись, — едва заметно улыбаясь, сказал ему Леонид.

Он подошел и сел, прекрасно осознавая, что делает. Леонид вколол препарат.

— Вначале родов боль похожа на укусы комаров или иглоукалывания. Затем ощущения такие, будто тебя бьют куском железа по бедрам. Ты отслужил, поэтому такого рода пытки будут для тебя уже привычны, перейдем сразу к следующему этапу, — сказал Леонид и, не дожидаясь его ответа, сразу же нажал на кнопку.

Боль настигла Анатоля мгновенно. Нахмурив брови, он молча терпел, вцепившись руками в подлокотники. Видя, что он постепенно начинает привыкать, Леонид увеличил мощность. Боль начала заполнять каждую клеточку тела, и уже нельзя было сказать, осталась ли хоть какая-то незатронутая пытками часть тела. Анатоль вцепился в подлокотники с такой силой, что на руках выступили вены, кончики его пальцев слегка подрагивали, а на лбу выступил пот, да он и в принципе весь побледнел. Стиснув зубы, он по-прежнему не издавал ни звука.

Виктор по просьбе Леонида подвинул стол ближе. Ярослав положил на него тетрадь, рукопись и белый лист бумаги. Анатоль, увидев все это, в замешательстве посмотрел на Леонида, и тот объяснил ему:

— Это знаменитая в интернете «Мужской моральный кодекс», своего рода этический трактат для мужчин. Слышал, у тебя красивый почерк, не мог бы ты это переписать?

Анатоль прочел небольшой отрывок: «Жена — бог. Все, что ее касается, всегда на первом месте. Сами стирайте, готовьтесь, убирайтесь в комнате. Нельзя допустить, чтобы даже одна пылинка коснулась пальца Вашей жены… Заботьтесь об ее душевном состоянии: не кричите и уж тем более не оскорбляйте ее». В общей сложности выходило где-то на пол-листа.

— Если думаешь, что не справишься, то сдайся, — любезно напомнил ему Леонид.

Анатоль без промедления потянулся за ручкой. Его побелевшие кончики пальцев продолжали неумолимо дрожать, но он удерживал ручку. Леонид принялся объяснять ему правила:

— Обычно женщины во время родов испытывают такого вида боль в течение двух-трех часов или даже дольше. Учитывая время, которое уже прошло, я даю тебе примерно полтора часа на то, чтобы закончить переписывать этот отрывок. Если хочешь что-то сказать — говори сейчас.

Анатоль с трудом выровнял дыхание и наконец ответил:

— Всего-то полтора часа. Лизе придется страдать куда больше меня. Я все перепишу.