Роман Пешка. Заменительный брак глава Глава 82

В то время я очень волновалась. Больше всего я боялась, что бабушка Цинь Цы заставит меня отказаться от иска. Она желала мне добра, и если бы только попросила, я бы обязательно согласилась. Выслушав меня, бабушка Цинь Цы покачала головой, и, похлопывая меня по ладоши, сказала:

– Ци, мне обидно за тебя.

Я молча опустила голову, ждала, чтобы она продолжила говорить.

Меня удивило то, что бабушка Цинь Цы не уговаривала меня отказаться от иска, а сказала мне:

– Пусть все идет своим чередом, мы слишком избаловали нашу Мэн. На этот раз, хорошо, если о ней позаботится Чжан Чжан. Однако если ее кто-то просунет под попечительство Чжао, ей не будет там так тяжело.

Конечно, я это знала. В тюремной камере существует своя иерархия.

До таких, как я, никому нет дела. Кроме того, Цинь Цзямэн попросила, чтобы за мной присмотрели, и тогда хуже всего было жить с сестрицей Лун и остальными. Когда осудили Цинь Цзямэн, конечно же, она попала в одноместную камеру, с телевизором и компьютером. Вроде бы отбывает наказание, а по факту просто ограничена в свободе.

Я вышла из дома бабушки Цинь Цы, на сердце стало немного легче.

Хотя ранее Цзи Цинсюань не соглашался идти на мировую, но я уже втайне поклялась, чем бы он мне не угрожал, я не уступлю.

Цзи Цинсюань пришел ко мне за неделю до судебного заседания.

К тому времени я уже наняла адвоката. К тому же, уже имелись неопровержимые доказательства по делу, от адвоката не требовалось слишком много. Лишь посмотреть, какое наказание вынесет суд, каков будет приговор.

Цзи Цинсюань преградил мне дорогу у входа в дом. В тот день я бегала на стройку, вечером осталась на фирме работать над чертежами, вернулась домой лишь к 11. Однако Цзи Цинсюань ждал меня до 11.

– Отзови иск.

Он смотрел на меня. Перешел сразу к делу и произнес всего лишь эти два слова.

– Ни за что, – я ответила тремя словами, подумала, и добавила, – только через мой труп.

Мне кажется, после моих слов, он должен был уяснить мое отношение, позицию, а так же мою решимость?

Я прошла мимо него в коридор, однако Цзи Цинсюань догнал меня, втянул на лестничную площадку, прижал меня к стене.

Мужская голова прикосалась к моей, тогкие губы прижались к моему уху, он сказал:

– Отзови иск.

В этот раз, его интонация очевидно смягчилась. Даже появились жалобные нотки.

Мое сердце напряглось, однако я знала, эта интонация, это искреннее чувство предназначались не мне, а Цинь Цзямэн.

Я закрыла глаза, сжала руки у стены в кулаки.

– Ни за что. Только через мой труп.

Все тот же ответ.

– А я ведь сразу понял, что так и будет, я знал, что ты ее ненавидишь, злишься, пытаешься таким образом отомстить. Я тебя раскусил, именно поэтому я не вмешивался, поручал полиции вести расследование. Она уже как месяц в полицейском участке... Если тебе и этого недостаточно, я могу расплатиться с тобой за нее.

Хоть меня и злило то, что он говорил до этого, я молчала, но его последняя фраза просто вывела меня из себя!

– Ты расплатишься? С чего бы это, кем ты ей приходишься?!

Я резко оттолкнула Цзи Цинсюаня от себя, в подъезде загорелась лампочка. Я смотреда на Цзи Цинсюаня, сердце сжалось от боли!

Как будто меня осенило, я сказала:

– Я поняла. Ты хорошо ко мне относился, а я строила иллюзии, потому что думала, что и вправду тебе нравлюсь. Оказалось, что я размечталась. Тем не менее, ты не сомневаешься в своей правоте, еще и хочешь вернуть долг за Цинь Цзямэн, разве не так?

– Цзяци...

– Не произноси мое имя! – я была вне себя от ярости, – ты только что сказал, что я ее ненавижу, ты думаешь, я не ненавижу тебя? В конце концов, это все произошло не из-за тебя! И не из-за госпожи Цзи! – я сделала паузу и продолжила говорить, – послушай меня, Цзи Цинсюань, я буду ненавидеть тебя всю свою жизнь! – закончив, я хотела обойти мужчину, выйти, однако Цзи Цинсюань вцепился в меня мертвой хваткой.

Он зажал меня в угол, и прошептал:

– Ты можешь ненавидеть меня, можешь ненавидеть ее, однако я не позволю ей сесть в тюрьму.

Каждое произнесенное им слово сотней иголок впивалось мне прямо в сердце. Разбило все мои прошлые мечты.

Как же больно, как горько.

Я стояла на том же месте, не соглашаясь пойти на компромисс.

– Так найми кого-нибудь прикончить меня, и лучше поскорей, судебное заседание через несколько дней, – я договорила, почувствовала, как Цзи Цинсюань с силой сжал мои запястья, я почувствовала сильную боль.

Однако я не пискнула.

Цзи Цинсюань сказал:

– Я не убью тебя, но я снесу детский дом...

– Сноси. В конце концов, и Юйфэн тоже доведи до банкротства.

Я не стала ждать, пока он договорит, перебила его. К тому же, он тоже сказал все, что собирался сказать в конце.

Будь то детский дом либо Юйфэн Дизайн, он раз за разом использовал их, чтобы заставить меня отступить, но в этот раз я была полна решимости, ни за что не отступлю.

Мы двое так там и стояли, не уступая друг другу. На лестничной клетке было так тихо, что я даже могла услышать дыхание Цзи Цинсюаня, и удары собственного сердца. Хотя мы оба молчали, в глубине души теплилась абсурдная надежда, что это мгновение продлится подольше.

Я испугалась, что Цзи Цинсюань сейчас отпустит меня и уйдет, и мы больше никогда не увидимся. Пока я об этом думала, раздался мужской голос:

– Потом не раскаивайся!

Интонация охладела. Словно я говорила с врагом. Он произнес это и ушел. Я смотрела вслед удаляющегося мужского силуэта и думала о том, какая я несчастная. В то время, что я успокаивалась, он уже начинал меня ненавидеть.

Ну и ладно!

Так даже будет проще выкинуть из головы.

Я думала, что Цзи Цинсюань говорил не всерьез, однако на следующий день позвонил директор детского дома.

Он сказал мне, что детский дом скоро снесут, поэтому им нужно переехать. А так как подходящего места пока нет, строительная фирма выделит им этаж общежития. Он позвонил мне спросить, смогу ли в конце недели помочь с переездом…

Услышать эти новости, было и неожиданностью, и нет. Возможно, в душе я все еще надеялась на счастливый случай. Думала, что Цзи Цинсюань не поступит со мной так бессердечно. Однако реальность в очередной раз дала звонкую пощечину моим детским мечтам.

Я пообещала директору прийти собрать вещи.

В конце недели, я с утра отправилась в детский дом. Я думала, что была полна решимости в этом раз посадить Цинь Цзямэн в тюрьму, несмотря на то, что будет с детским домом. До тех пор, пока не зашла в детский дом и не увидела своими глазами обстановку.

Старшие дети собирали вещи. Несколько младших по возрасту детей говорили, что не согласны уходить. Дети чуть постарше сидели на баскетбольной площадке, опустив головы. Еще некоторые девочки прятались в углу, вытирая слезы.

Я осознавала, что все это было построено на пожертвования Цзи Цинсюаня. Я была ему благодарна, однако отобрать все это было слишком жестоко. Я с решимостью начала помогать собирать вещи, когда ко мне подбежала девочка, и обхватив за ногу, спросила:

– Тетя, мы можем не уезжать отсюда? Мне тут нравится!

Я опустила голову и увидела, что ее глаза опухли от слез.

Сердце сжалось от боли, и я почувствовала, что виновницей всего этого являюсь я сама.