Роман Любовь приходит когда ты не ждешь глава Глава 229

Взгляды всех троих друзей тут же упали на Альберта. Тот сидел ровно; одна рука была на столе, другая, забинтованная, держала пластиковую вилку, которая вдруг с треском поломалась. Все трое побоялись даже вздохнуть.

А Эмма всё притворялась, что ничего не замечала:

— Ого, как твоя вилка сломалась? Что за вещи пошли… Вроде самого высокого качества, а всё равно сплошной мусор! Ну вот как она сломалась, а? — говоря это, она забрала сломанную вилку из его рук и тут же выкинула её в мусорное ведро. Затем взяла новую и передала её Альберту, — надеюсь, эта вилка не сломается. Ешь давай. А то позже проголодаешься – где я буду искать тебе бесплатную еду? — бесцеремонно сказала она, специально зля его.

Остальные трое посмотрели на Эмму, затем посмотрели на Альберта и одновременно подумали, что ей позволялось слишком многое. Их друг, который всегда был крайне серьёзным и никогда не допускал пустой болтовни и плоских шуточек, вдруг был на удивление сдержанным и терпел каждую её выходку. Но, если бы не хотел, он бы этого, конечно же, не делал.

Альберт опустил вилку: у него совершенно пропал аппетит. Но раз он не прикасался к еде, то и остальные трое не смели этого делать – они тоже молча положили приборы на стол.

А Эмма в это время уплетала всё, что видела, за обе щеки и в недоумении смотрела на остальных:

— Вы чего не едите? Еда не понравилась? — спросила она, жуя.

— Я не голоден, ха-ха, не хочу есть…

— Да, у меня тоже нет аппетита.

— А я сытно поел в обед, — все трое кое-как нашли отговорки.

Эмма схватила сочную манту, откусила её и с аппетитом отпила находящийся внутри бульон. Склонив голову на бок, она посмотрела на Альберта, сидящего словно ледяная скульптура, абсолютно не двигаясь. Она его не понимала: как может не быть аппетита при виде всех этих блюд? Ну раз они и «правда» не хотели есть, она с удовольствием съест всё сама.

Так она и сидела и наслаждалась всеми привезёнными Германом роскошными блюдами в гордом одиночестве, пока все остальные молча смотрели на неё. Когда она была голодная, настроение у неё было не самое лучшее, но стоило ей наесться досыта, как она тут же чувствовала себя лучше некуда.

Съев половину из всей стоящей на столе еды, она наконец насытилась и опустила приборы. Затем вытерла рот салфеткой и вдруг совершенно бесцеремонно отрыгнула. По комнате разнёссяся непристойный звук. Эмма смущённо улыбнулась:

— Ой, простите. Что-то я переела.

Все трое вытаращили на неё глаза, а затем, не сговариваясь, одновременно перевели взгляды на Альберта, словно говоря этим: «Девушка, которая тебя зацепила, и правда совершенно не похожа на других… Такая дерзкая, дикая и очень своеобразная…» Они уже повидали слишком много типичных, всегда правильных и культурных девушек, поэтому, конечно же, их цепляла подобная неординарность.

Почувствовав на себе странные взгляды, Альберт мгновенно обернулся в сторону своих друзей: он посмотрел на них таким леденящим взглядом, словно делал последнее предупреждение. Они так испугались, что тут же увели взгляды и уставились в свои телефоны.

Эмма, наевшись и напившись, встала из-за стола, но взглянула на всю оставшуюся еду и просто не могла не раздосадоваться:

— Посмотрите на себя! Сплошные расточители… У людей денег на хлеб не хватает, а вы переводите столько еды! Хоть бы постыдились! — вдруг ни с того ни с сего возмутилась Эмма.

Руслан тут же сделал невинный вид:

— Я сразу сказал, что не хочу есть.

— А я… вегетарианец, — вдруг выдал Вячеслав.

Очередь дошла до Рената. Он горестно посмотрел на тех двоих, словно говоря: «Ну и что мне теперь сказать? Вы уже выдали все возможные отговорки…»

Ничего не придумав, он в итоге произнёс:

— Ну, если так подумать, то я всё же немного проголодался. Пожалуй, поем.

Кто бы мог подумать, что только он это скажет, как Альберт, Вячеслав и Руслан вдруг скажут в унисон:

— Всё доешь! — они смотрели на него так, словно поручили ему какую-то сверхважную задачу.

Эмма одобряюще закивала головой:

— Да-да, Ренат, смотри, какой ты худой, одни кожа да кости! Тебя что, мама с папой совсем не кормили? Жестоко с тобой обращались и во всём тебя обделяли? Ты всё время голодал и поэтому вырос таким смертельно худощавым? — она выдала первую пришедшую на ум историю несчастного ребёнка из неблагополучной семьи, которого совсем не докормили.

Ренат сконфужено улыбнулся:

— Ха-ха… У тебя просто отличное воображение. Тебе бы в отдел брейнсторминга какой-нибудь крупной компании, а то прям растрачиваешь талант!

— Да в таких местах же вечно не оценивают по достоинству и не дают дорогу способным! — она знала, что он над ней смеётся, но не приняла его слова близко к сердцу и тут же нашлась с ответом. — Ну давай, ешь. Не вздумай попусту растратить всю эту еду! А я пока пойду прогуляюсь, а то слишком много съела, — она демонстративно постучала по надутому животу и вышла из палаты.

Только она ушла, Ренат тут же бросил вилку на стол:

— Не слишком ли вы со мной жестоки? — обратился он ко всем троим.

— А мы-то тут причём? Обидела тебя явно Эмма, а не мы, — сказал Руслан.

— Согласен, — подтвердил Вячеслав.

— Ну она же это из заботы по отношению к тебе, — сказал язвительно Альберт и просверлил Рената своим взглядом.

У того аж волосы встали дыбом.

— Эй, не смотри на меня так. Она меня совершенно не интересует. Абсолютно! — он прекрасно понимал, о чём подумал его друг, поэтому из инстинкта самосохранения поспешил переубедить его в обратном.

— Ешь, — сказал Альберт, тоже взял вилку и совершенно без возражений принялся доедать объедки со стола.

Все трое снова уставились на него так, словно вообще не понимали, кем был этот человек, сидящий рядом с ним, и где был их друг. Альберт, которого они знали, был просто маниакально чистоплотным и ни за что в жизни не стал бы доедать за кем-то остатки еды. Но, видимо, Эмма была исключением.

***

Эмма в это время шла по коридору, но дошла до самого конца и посчитала, что этого было недостаточно, поэтому решила пройтись вниз по лестнице.

Она уже дошла до четвёртого этажа, как вдруг услышала доносящийся с этажа ниже разговор.

— «Триумф» уже был выкуплен твоим братом! Выпишешься из больницы – вернёшься на работу в «Норд»!

Услышав низкий сердитый голос, Эмма сразу же узнала в нём отца Ярослава, Всеволода.

— С чего это?! — гневно спросил прислонившийся к углу стены Ярослав, — «Триумф» был учреждён лично мной! С какой стати ты решаешь, продать его или нет?! Решил, раз мой отец, то можешь делать всё, что тебе заблагорассудится?!

— Да твоя компания и ломаного гроша не стоит! Доход в год не превышает нескольких десятков миллионов! Что за мелочь?! Ты решил всю жизнь страдать фигнёй и даже не пытаться достичь никаких высот?! Какое позорище!

— Раз я тебя так сильно позорю, то можешь сделать публичное заявление о том, что с этих пор я тебе больше не сын! — сказал он и горько усмехнулся, — разве не этого ты всё это время хотел?

— Замолчи! — гневно прорычал Всеволод, — ты думаешь, меня заботит твоя жизнь?! Да если бы не ради твоей умершей матери, я бы в жизни не думал беспокоиться о таком негодяе, как ты!

— А тебя никто и не просит беспокоиться! У меня у самого руки-ноги на месте, и я сам способен о себе позаботиться!

— Да ты даже свою сестрёнку защитить не можешь! На что тебе руки и ноги?! Ничтожество! Сам натворил глупостей и ещё и вовлёк в это свою сестру, которая в итоге пострадала от рук семьи Карр!