Роман Я больше не твоя, бывший глава Глава 113

— Я побуду здесь, пока температура не спадет, — кинул аргументом Анатолий.

— А мое мнение никого не интересует? Тебе плевать, согласна я или нет?

Все-таки он совершенно не меняется. В тот момент Надежду переполняла смесь из беспомощности и усталости.

— Но ведь у меня все еще сильный жар, ты хочешь, чтобы я мучился в одиночку? А если я посреди ночи сознание потеряю? Кто-нибудь узнает об этом? Или тебе даже все равно, если я заразился чем-нибудь тяжелым? Если да, то я прямо сейчас уйду. Я в курсе, что мешаю твоей спокойной жизни, поэтому просто вернусь к себе. Дедушка все равно не будет тебя винить, — произнес мужчина.

— Все, хватит.

У женщины уже уши вяли от его речей. Да чего может быть опасного для жизни в обычной температуре? Тем более с чего он взял, что будет один в «Полугорье»? Вместе с ним будут и Харитонов, и другие слуги.

Ладно, проехали. Лебедевой не хотелось и дальше вести диалоги – как его душеньке будет угодно. Да какого черта у него поднялась температура именно в арендованной ею квартире?

Надя, взяв телефон, развернулась в направлении комнаты, отчего победоносная улыбка, промелькнувшая в тот момент на устах мужчины, обошла ее стороной. Да и в принципе, если не всматриваться, ее даже нельзя было заметить.

Вскоре Стас привез одежду с компьютером, однако начальник сразу же отослал его прочь без приглашения внутрь. Мужчина, расположившись на диване в гостиной, занялся работой, Надежда же просто переоделась и, не мешая ему, приготовилась к выходу:

— Мне нужно на строительную площадку, не забудь про лекарства.

— Ты оставишь меня одного? — Ефимов недовольно нахмурил брови

— Отвезти в «Полугорье»? Или набрать Стасу, чтобы посидел с тобой?

В голосе женщины не слышалось ни толики эмоциональности, отчего тот, просто погрузившись в молчание, взглядом проводил ее до выхода.

Даже толком и не понятно, когда у них с мужчиной произошли такие метаморфозы. Изначально они планировали с некоторое время пожить раздельно, а затем, успокоившись, он согласился бы на развод. Все-таки разве Ульяна там не кукует в ожидании их брака? Но теперь, когда он всячески отказывается выметаться из ее дома, понимание касательно его намерений все дальше и дальше ускользает от Нади. Действительно ли он уйдет, когда спадет температура?

Лебедева покачала головой, что пухла от мыслей, а затем отправилась на строительную площадку. На удивление, все двигалось быстро: внешняя отделка здания была уже завершена, и следующим шагом стала внутренняя планировка. Женщина внимательно осмотрела все вплоть до мелочей и возможных дефектов и, будучи все это время как белка в колесе, только в полседьмого вечера наконец-то со всем закончила.

— Может, поужинаем вместе? — поинтересовался Серафим Львович.

— Вы ужинайте, а у меня еще дела остались, — она взглянула на время на своем телефоне.

— Тогда не задерживаю, а то Анатолий Матвеевич мне по шапке надает.

Как говорится, в каждой шутке есть доля правды. Козлова стал терзать страх после того, как мужчине стало известно, что Надежда Ярославовна приходилась Ефимову супругой. Все-таки когда-то он по дурости решил прикарманить к себе «женушку», но, к счастью, женщина, можно сказать, сама себе голова – она и носом не повела.

Готовка у Лебедевой сегодня не являлась приоритетной задачей, поэтому она прямиком заказала еду из «Серебряного дола». По возвращению домой стрелки часов пробили половину восьмого. На улице уже сгустилась тьма, да и в доме тоже – свет не горел.

Женщина, включив освещение, осмотрелась по сторонам – в гостиной, казалось, было перекати-поле, а от этого и в сердце затаилась пустота. Если бы она не увидела обувь мужчины в прихожей, то подумала бы, что он уже ушел.

Положив купленную еду, Надя открыла дверь в спальню, и ее взору тут же предстал мужской силуэт, лежащий на кровати. Она включила настенный светильник, подошла и прошептала:

— Толь, вставай к ужину.

В ту секунду мужчина, у которого цвет лица был похож на лист бумаги, нахмурился. Женщина коснулась его – надо же, снова температура. Она поспешно разбудила его, а затем, заставив принять жаропонижающее лекарство, спросила:

— Поедем в больницу?

— Нет необходимости.

— От такой постоянной температуры и впрямь может развиться инфекция, поэтому поехали лучше в больницу. Может, от капельницы быстрее поправишься.

— Ты просто не хочешь заботиться обо мне, да? Хочешь, чтобы я исчез с твоих глаз?

Ефимов нахмурился, его обиженный голос звучал до невозможности хрипло, а бескрайние, как небо, глаза налились кровью. Хотя, быть может, Надежде просто показалось.

Женщина слегка оторопела. Хотя она и впрямь не горела желанием оставлять его здесь жить, мыслей не заботиться о нем у нее все же не возникало.

— Раз так, то пусть доктор приедет сам и поставит капельницу, а то иначе может начаться воспаление легких, — молча посмотрев на него, произнесла она.

— Пускай тогда Тимофей Алиевич приедет, — с этими словами мужчина закрыл глаза.

Лебедева же вышла из спальни и набрала Долгову. Прибыв примерно через полчаса,

он осмотрел обессиленного Анатолия, а затем сказал:

— Ему нужно больше отдыхать и пить чая с лимоном.

— Все в порядке, да? Скоро уже поправится? — с беспокойством спросила женщина.

Доктор кивнул, а затем посмотрел на мужчину:

— Встань и перекуси, иначе без иммунитета действительно придется ставить капельницу,

Анатолий, однако, и с места не сдвинулся. Он лишь окинул Долгова равнодушным взглядом и недоброжелательно произнес:

— Тимофей Алиевич, по-вашему, со мной все в порядке? Меня лихорадит со вчерашнего вечера.

Выражение лица мужчины оставляло желать лучшего, а в его взгляде промелькнуло легкое недовольство.

— Не обращайте внимания, Тимофей Алиевич. Он всегда такой, когда ему нездоровится, — торопливо ответила Надежда.

— Все в порядке, — Ефимов буквально вырос на глазах у Долгова, поэтому, разумеется, доктор прекрасно понимает, о чем же кричит весь облик его «больного», отчего произнес. — Налейте ему стакан воды, чтобы он смог выпить лекарства.

— Хорошо, — женщина посмотрела на Анатолия, а после вышла.

Оставшись вдвоем, Тимофей Алиевич поинтересовался:

— И что ты надумал?

— Что?

— Твой дедушка предлагал мне познакомить твою Надю с Елисеем. Об этом я ему, конечно, пока что не говорил, но ты же знаешь, какой он у меня послушный. Он обязательно обдумает мое предложение.

— Мы с Надей еще даже не развелись. Если вы не боитесь, что Елисея обвинят во вмешательстве в чужой брак, то, пожалуйста, говорите ему, — в ту секунду лицо мужчины моментально потяжелело.

— Так ты разве не вот-вот планируешь с ней развестись? Ты, получается, не пьешь лекарства, чтобы она позаботилась о тебе? — рассмеялся, однако, доктор.

— Совершенно не понимаю, о чем вы...

— Ладно, ты ни при чем, это у меня язык без костей. Но независимо от того, что ты задумал, ты должен заботиться о здоровье своего дедушки. Он все-таки уже довольно стар, уже не так крепок, как хотелось бы. Не относись ко всему этому спустя рукава, пускай даже и сейчас с ним все нормально.

Под конец их диалога как раз вошла Лебедева со стаканом воды. Долгов посмотрел на женщину:

— Следите за его приемом лекарств. Что ж, я поеду обратно, а вы присмотрите, чтобы он вовремя все выпил.

— Я провожу вас, — Надежда впопыхах поставила стакан.

Однако мужчина лишь махнул рукой:

— Не стоит. Позаботьтесь лучше об Анатолии.

С уходом доктора квартира вновь погрузилась в тишину. Ефимов прислонился к кровати. На его прелестном лице не отражалось ни капельки эмоций, а в глазах, что были глубже дна морского, плескалась тьма.

— Вот, выпей лекарство, — уставилась на него Надя.

Мужчина, задумавшись на долю секунды, в итоге потянулся за таблеткой, а затем посмотрел на супругу:

— Есть хочу.

— Я взяла еды из «Серебряного дола», будешь? Мне принести или сам подойдешь к столу?

— Принеси.

— Ладно, — женщина вновь вышла из спальни.

Анатолий же, взглянув на таблетки в своей ладони, прищурился, после чего открыл ящик сбоку, завернул их в бумагу и засунул внутрь. По приходу Надежды он, вскинув голову, отпил воды.

— Тимофей Алиевич сказал, что нужно больше кушать для иммунитета. Вот, поешь, — проговорила она.

Мужчина в свою очередь коротко ответил ей, а затем расправился с тарелкой, полной лапши с овощами.

Что ж, поначалу верилось, что ему станет лучше, однако посреди ночи у него снова поднялась температура. Все его тело горело ярким пламенем, а в тот момент, когда Лебедева пыталась вынудить его принять лекарство, он схватил женскую руку и отдернул ее:

— Мне жарко... Протри меня.