Роман Вакханка. Full vers глава Глава 41

– Нет, Мила, но, если хочешь, ради тебя могу попробовать, – мечтательно ответил он, перебирая волнистую рыжину.

– Кстати, об этом самом месяце, что мы не виделись, – вдруг проговорила я, немного нервно сжимая ткань вязаного пледа, под который уже давно забралась. – Ты… был один?

Лекс сперва нахмурился, словно не понимая, что я имею в виду, а затем его лицо разгладилось, и легкая улыбка расцвела на красивых, слишком сексуальных губах.

– Я ни с кем больше не встречаюсь и не встречался, Мила. Если ты, конечно, это имеешь в виду.

Напряженно кивнула, продолжая мять узелки на вязании.

– А как там твои “танцы в клубе”?

Мужчина выдержал паузу, не сводя с меня обжигающе-синего взгляда.

– Я уволился.

Глубоко вздохнула.

Развеял ли он мои опасения? Моральные терзания?

Наверно не до конца. И пусть в прошлом наши отношения были болезненно ненормальные, завязанные лишь на сексе и грубом желании, теперь мне хотелось расставить все точки. Я собиралась быть либо единственной, либо – никакой.

– Значит – никого больше нет? Только я? – продолжала гнуть свою линию. Мне хотелось, чтобы он сказал что-то такое, что меня убедит.

– Мила, – мягко ответил он, обнимая за плечи, – я не собираюсь отпускать тебя и не собираюсь сам ходить налево. Я уже говорил, что для меня ты – не одна из многих. Ты – единственная.

В его объятиях мне стало вдруг гораздо теплее. И все же я добавила:

– Но ведь ты уже встречался с двумя одновременно… Как я могу быть…

Но он не дал мне договорить. Резко развернул к себе мое лицо и закрыл рот властным поцелуем. А, когда отстранился, взглянул так, что сердце внезапно остановилось.

– Мила, ответь мне на один вопрос. Когда у тебя есть возможность наслаждаться каждый день бешено-дорогим, и пьянящим кровь… шампанским, – его голос стал низким и вибрирующим, отдаваясь дрожью у меня под позвоночником, – станешь ли ты пить дешевый и кислый портвейн?

Я хлопала глазами, пытаясь осмыслить сказанное. А Лекс вдруг с силой подтянул мои бедра к себе, заставив спиной упасть на подушки, и с мрачноватой улыбкой склонился надо мной.

– Я – точно не стану, – проговорил он грудным голосом и, по-свойски освободив мою грудь от платья и лифа, властно вобрал в рот напрягшуюся бордовую вершинку.

Я тихонько выдохнула, вздрогнув от приливающего к груди жара.

– Если бы не твоя усталость, трахнул бы тебя прямо сейчас, – хрипло сказал он, отстраняясь. – Может тогда твою красивую головку покинули бы эти дурацкие мысли.

Снова выпрямившись, он протянул руки к коробке на столе, одновременно беря какой-то маленький пульт и нажимая на кнопку.

Тут же, как по заказу, заиграла медленная музыка.

Улыбка скользнула по моим губам. Да, Лекс всегда знал, какую мелодию выбрать. Что это – случайность? Или чутье?

Мягкие, играющие будто на струнах моей души, гитарные рифы Metallica наполнили пространство.

Я лежала на подушках, продолжая тяжело дышать. Проклятый сон, как рукой, сняло.

– Вот, это мой сюрприз, – проговорил мужчина, протягивая деревянный ящичек.

Я с удивлением выпрямилась и взяла его в руки. На светлом дереве была выжжена красивая литера “А” в переплетении листьев и птиц.

Провела пальцами по рисунку, наслаждаясь красотой изображения.

– Что это значит?

– Сделано на заказ. Буква – символ моего личного бренда.

– “А” – в смысле: “Александр”? – уточнила я. Мне уже нравилось.

– В смысле: “Александр Алферов”, – произнес Лекс, не сводя с меня глаз.

Я промолчала, понимая, что наконец-то узнала его фамилию. А руки тем временем отодвигали крышку ящичка.

Когда моим глазам предстало содержимое, я на мгновение перестала дышать, не в силах сдержать улыбку. На подушке из алых, нарезанных червячками гофрированных бумажек, лежал блестящий археологический набор.

– Инструменты? – воскликнула я с восторгом.

Лекс только тепло улыбнулся, облокотившись о спинку дивана.

Дрожащей рукой коснулась нескольких кисточек с разной щетиной, вытащила на волю конусовидную лопатку. На удобной перламутровой ручке стояла гравировка: “Милана”.

– Они титановые, – подсказал мужчина, видя, как я взвешиваю на руке каждый инструмент. – А ручки – серебро и опал.

– Но это же так дорого… – протянула я, – ведь они так быстро могут прийти в негодность. Лекс, это же…

– Испортятся – купим новые, – махнул рукой он. – Перестань переживать. Я преследовал совсем иную цель.

Он улыбнулся, не сводя с меня горящих во тьме глаз.

– Спасибо, – прошептала и потянулась, чтобы его поцеловать.

Когда мои губы коснулись его, он на мгновение замер.

– Пожалуйста, вакханка, – прошептал он. А затем вдруг просто уложил меня на подушки, укрыв пледом и обняв сзади.

Я слышала его тихое дыхание, касающееся шеи, чувствовала, как горячая рука осторожно проводит по талии и замирает, спустившись на живот.

– Закрой глаза, – тихо проговорил он, – а я расскажу тебе сказку…

Послушно опустила ресницы, понимая, что, стоило моей голове коснуться подушки, как сон начал брать свое. Лекс тихо шептал мне на ухо какую-то историю о глупом сатире, повстречавшем вакханку на плясках Диониса, а я не заметила, как провалилась в объятия Морфея.