Роман Украденная судьба глава Глава 332

Матвей Марцеллович одним махом бросил Галину на кровать, вытащил из ящика игрушечные наручники, надел ей на запястья и зафиксировал у изголовья кровати. Таким образом её руки были скованы. Лишившись возможности сопротивляться руками, она активно пыталась дать отпор ногами. Хоть она и пинала его ногами не переставая, он всё ещё с лёгкостью мог её контролировать. Он приподнял её подбородок, мрачным голосом произнёс:

— Галь, нет у тебя уже практической ценности! Вот Мария сейчас представляет наибольшую практическую ценность! Жаль, конечно, что ты больше не сможешь принять её участь, поэтому то, что ты сейчас можешь сделать — это и есть максимальная выгода, на которую ты способна!

Галина глядела на отца непримиримым взглядом, в глазах её была лишь ненависть! Мария! Опять эта Мария! Всякий раз она! Так продолжается с самого детства, что с ней не случается — это связано Марией! Но она совершенно не хочет иметь к Марии никакого отношения! Поэтому с юных лет она не желала признавать, что они с Марией являлись близнецами, но не была в силах что-либо изменить.

— Пап, я ещё смогу реализовать собственную ценность, просто дай мне время, я тебе покажу, что я намного ценнее Марии! Вся её ценность сейчас лишь временная!

Не дав ей время на раздумья, Матвей Марцеллович бессознательно покачал головой:

— Думаешь, сейчас у тебя всё ещё есть время? Галь, с самого начала не надо было мне голову дурить! Если бы раньше всё было в порядке, и Мария бы вышла замуж за наследника Воронцовых, не было бы сейчас вот этого всего! Я ведь тоже несу ответственность, я ведь мог тебе доверять! Верил, что твоя уловка может помочь нашей семье установить связи с Воронцовыми, верил, что при Воронцовых ты сможешь добиться большего. Я ведь помогал тебе со всем этим! И каков итог? В итоге ты ничего не добилась!

Когда Галина услышала эти ужасающие слова, её лицо наполнилось отвращением, она изо всех сил пыталась дёргать руками, но они были связаны, и она никак не могла ими пошевелить:

— Не трогай меня! Если тебе не противно, то меня тошнит!

Матвей Марцеллович невозмутимо воскликнул:

— Тошнит? Галь, это разве не твоё любимое занятие?

Галина пыталась сопротивляться, но в то же время сильно боялась, она ничего не могла поделать:

— Умоляю, дай мне ещё один шанс, я точно смогу вновь заполучить Николая, Мария мне даже не конкурент...

Лицо его выражало презрение:

— Не конкурент? Галь, ты всё никак смириться не можешь! Ты никогда и не была конкурентом Марии! Ты не можешь ничего отнять у неё обратно, потому что ничего у тебя изначально и не было! А Мария хоть что-то заслужила! Ты всегда присваивала всё себе, а теперь задумала лишь что-то вернуть назад.

— Прошу тебя, не говори так! — Галине было нечем возразить, из-за его слов она теряла рассудок от стыда.

Матвей Марцеллович не стал продолжать, он ясно осознавал, что именно намерен в этот раз сделать на благо семьи Носовых, ему непременно следовало немного постараться.

Пришлось повозиться, эта ожесточённая битва закончилась лишь спустя несколько часов. Матвей Марцеллович оделся, затем сел на кровать и отвернулся:

— Отдохни как следует, я хочу, чтобы ты поскорее забеременела, и мы могли получить акции семьи Романовых, вот так твоя ценность наконец сможет реализоваться.

В дверь кто-то застучал, снаружи раздавались мольбы Алевтины Феодосиевны:

— Матвей! Хватит! Это ведь наш ребёнок!

Матвей Марцеллович открыл дверь и вышел. Дверь распахнулась, Алевтина Феодосиевна тут же упала на пол, почуяв в комнате вонь, она обомлела. Уже не нужно было строить догадки, она уже и так могла понять, что здесь происходило.

Матвей же даже не взглянул на неё и ушёл в хорошем настроении.

Алевтина, чуть не падая, зашла в комнату, пред глазами её возникло шокирующее зрелище. Как только она увидела неподвижное тело своей дочери, душа у неё ушла в пятки. На кровати был беспорядок, стоял довольно сильный запах. Всё тело Галины было в синяках. Алевтина спешно сняла с неё наручники, обняла и расплакалась:

— Га-ля, Га-ля...

Галина же безучастно смотрела на потолок, хоть она и осознавала, как это всё было горестно и омерзительно... Только вот выбора у неё никакого не было, она проиграла, была разбита в пух и прах, это было поражением, с которым нельзя смириться... И весь этот глупый фарс был лишь для того, чтобы она насильно забеременела... И в этот момент Алевтина Феодосиевна вытащила из кармана таблетку и вручила Галине. Галина вздохнула:

— Что это?

— Галь, ты не бойся, таблетку только выпей, и не забеременеешь! И так страдать тебе не придётся...

Алевтина Феодосиевна с осторожностью промолвила:

— Спрячь таблетки у себя. Нельзя, чтобы отец обнаружил.

— Ма, ты хочешь, чтобы я принимала противозачаточные? Разве ты не слышала, что отец говорил? Если я не забеременею, он ведь меня не простит!

Галина взяла таблетки и бросила их на пол.

Алевтина стиснула зубы:

— Неужто ты решила забеременеть? От этого человека рожать?! А ты подумала, что мне делать, если ты на это пойдёшь? Как я смогу тебе в глаза смотреть? Как я смогу смотреть в глаза рождённому тобой ребёнку?

Она ведь была ей матерью, но не могла ничего делать, кроме как наблюдать за тем, как с дочерью такое происходит, сейчас от неё требовалось родить ему ребёнка... Как она могла на это согласиться?!

— Хах, а это-то тут при чём? Ведь ребёнок всё равно достанется Романовым, как родится — так отправится к ним, мне и мучиться не придётся. Ма, и не смей говорить, что всегда думаешь обо мне, раз уж не смогла остановить то, что он со мной сделал! — Галина с ледяной ухмылкой пристально смотрела на мать, — Так что какое у тебя право вмешиваться в это?

Хлоп! Алевтина Феодосиевна замахнулась рукой и отвесила Галине пощёчину:

— Ты хоть понимаешь, что говоришь? Я ж твоя мать, не смей меня срамить!

Галина вдруг взяла её за руку и взглянула на неё глазами, полными надежды.

— Ладно, мам! Я съем таблетку! Я съем! А ты поможешь мне уйти, хорошо? Помоги мне уйти из дома! И я больше сюда не вернусь...

Сейчас Галина желала лишь сбежать отсюда и забыть всё это как страшный сон. Алевтина Феодосиевна обомлела, отдёрнула свою руку из Галиной руки, она даже смотреть на неё не могла:

— Я не могу тебя отпустить.

Галина вздохнула, горько усмехнулась и покачала головой:

— Да ты не то, что не можешь, ты боишься.

Алевтина Феодосиевна стиснула зубы — да, она боялась! Ей было не обойтись без Матвея, она уже привыкла к праздной жизни его супруги! Если они с Матвеем разошлись бы, что же ей делать-то осталось бы? Ничего она поделать не смогла бы... Она подняла таблетки с пола и вновь положила их Гале в руку:

— Как бы то ни было, не забывай, что я — твоя мать, и никогда не причиню тебе вреда! Быстро пей таблетку, — с этими словами Алевтина Феодосиевна вышла из комнаты.

Хоть она и понимала, что если Галя не забеременеет, Матвей это просто так не оставит, но всё равно не хотела, чтобы Галя от него забеременела. Порой женщина не может подавить в себе ревность, даже если она возникает из-за собственной дочери.

Галина села на кровать, с горькой улыбкой посмотрела на таблетку у себя в руке. Вдруг она сжала ладонь и бросила их на пол. Изо всех сил она ударила кулаком по стене:

— Мария! Всё из-за тебя! Ну что ты за стерва! Если бы ты не пришла, в семье бы ничего не узнали! Как я могла во всё это ввязаться? Как я могла?!

Мария шла вдоль проезжей дороги, едва ощутив мороз, она задрожала. По телу побежали… мурашки, она размяла конечности и, наконец, села в такси...