Роман Ты меня больше не любишь? глава Глава 156

В данный момент Дамир и Ирина раз за разом вспоминали прошлое, жестоко вываливая это все перед Анастасией, и кусочки их так называемой былой «доброты» вдруг превратились в рычаг воздействия на Владимира, чтобы тот пощадил семью Антоновых. Ирина сказала:

— Когда ты была маленькой, я отдала тебе половину отличного платья, наша Олечка носила его всего месяц, оно было как новенькое. А еще однажды кто-то подарил нам немного краба, и я дала тебе два кусочка, ты забыла? Мы были так добры к тебе, а ты такая бессердечная!

Половина платья? Анастасия вспомнила, что его ей отдали, только когда Ольге показалось, что оно некрасивое, и та не стала его носить. Что же касается краба, тот вскоре должен был испортиться, и они, не в силах съесть его, отдали ей – потом у нее еще долго было расстройство желудка. Все это и было их так называемой «добротой». А теперь они вдруг хотят, чтобы она отплатила им за нее.

Девушка сказала:

— Я так жалею, что носила то платье и ела вашего краба, но еще сильнее мне жаль, что я являюсь членом вашей семьи. Не нужно больше ничего говорить, к чему это все? Неужели вы сможете отпустить меня и мою маму и позволить нам жить в довольстве, если я отплачу вам за все ваше добро?

Про себя Ирин подумала, что это они еще легко отделаются!

А Анастасия при воспоминании о детстве почувствовала печаль. Когда она была маленькой, они с мамой были друг для друга опорой. Татьяна постоянно подрабатывала на нескольких работах, уставала, ей было тяжело, вечером она поздно ложилась спать. В этот период женщина рано уходила из дома, и она действительно не могла позаботиться о слабой Анастасии, поэтому ей оставалось лишь поручить уход за ней семье Дамира. Татьяна наказала ей быть послушной в семье отца и не причинять никому беспокойства.

Обычно Татьяна жалела дочь и старалась не давать ей слишком много работы по дому. Однако в семье Антоновых Ирина велела домработнице заниматься другими делами, заставляя девочку делать очень много домашних дел – мыть посуду, подметать, убирать комнаты, полоть сад, мучая ее, а Анастасия, которая хоть и была мала, но прекрасно все понимала, могла лишь молча терпеть это все. По ночам она украдкой плакала под одеялом, но не решалась рассказать обо всем Татьяне – она не хотела отвлекать мать от работы.

А еще Анастасия помнила, что Дамир был занят работой, однако Ирина постоянно отправлялась в поездки с маленькой Ольгой, и Настя могла ездить с ними. Татьяна думала, что так дочери будет хорошо, она может играть, расширять кругозор, что было гораздо лучше, чем, как она, повсеместно работать и тяжело трудиться, поэтому она была за то, чтобы девочка ездила вместе с ними.

Татьяна говорила:

— Я не могу дать тебе так много, поэтому мне остается лишь делать это за счет Антоновых. У меня есть достоинство, я лишь не хочу, чтобы ты вслед за мной превратилась в невежественного ребенка, я надеюсь, что у твоего будущего есть перспективы, и ты обойдешься собственными силами.

Поэтому Анастасия с детства была сильной. Хоть внешне она и была нежной и слабой, однако на самом деле ее душа была упрямой, она не желала ни на кого полагаться.

Однако Татьяне было невдомек, что лицемерная Ирина в каждом путешествии переходит все границы в отношении Анастасии, хоть она и брала ее с собой, однако развлекаться не позволяла. Однажды женщина купила Ольге мороженое, а Насте сказала:

— Ты, иди возьми из сумки зонтик и раскрой его над Олей, смотри, чтобы она не загорела.

Анастасия идти не хотела, и Ирина вновь сказала:

— Вот какая ты старшая сестра? Твой сестренке жарко, а ты даже зонтик не хочешь раскрыть, маленькое отродье!

Анастасию сурово отчитали. Каждый раз она могла лишь, словно служанка, следовать за ними, сидеть в одиночестве и смотреть, как Ольга радостно развлекается и веселится.

А Ирина все бубнила:

— Как ты моешь такое говорить! Анастасия, мы относимся к тебе уже неплохо, а ты вот так отплачиваешь нам, Антоновым? Бессовестная! А еще мы оплачивали твои расходы на учебу в университете! В противном случае ты бы имела все то, что у тебя есть сейчас? Будучи человеком, нельзя платить за добро злом, ведь так…

Дамир сказал:

— Настя, нельзя же быть такой несмышленой, семья Антоновых вот-вот потерпит крах, тогда я спрыгну со здания!

Анастасия действительно сожалела о том, что на протяжении стольких лет постоянно получала от Антоновых материальную поддержку. Теперь, если она не поможет им пережить этот кризис, что, похоже, превратится в ужасного человека, презревшего долг. Девушке стало некомфортно, как вдруг Ирина и все прочие члены семьи успокоились, остолбенело глядя ей за спину.

Анастасия оглянулась – оказывается, в дом на коляске въехал Владимир. Хоть мужчина и сидел в инвалидном кресле, однако это было ничто по сравнению с его суровым характером, она даже стала своего рода одним целым с его положением – в любых обстоятельствах харизма Владимира была так сильна, что вызывала гнетущее ощущение.

Мужчина оглядел всех присутствующих, включая Анастасию, чьи глаза были красными. Ирина и Дамир несколько раз переглянулись и хотели что-то сказать, однако мощь Владимира так напугала их, что они начали мямлить. Дамир сказал:

— Владимир, Владимир Матвеевич? Скорее, проходите, присаживайтесь…

Ирина же, прекрасно разбиравшаяся в способах связи с общественностью, растянула уголки губ в улыбке и сказала:

— Боже мой, это же Владимир Матвеевич, не стесняйтесь членов своей семьи, только что мы с Настей обсуждали житейские дела, а тут Вы пришли, хи-хи-хи.

Владимир лично прибыл в дом Антоновых! Дамир не мог представить, какова цель его приезда – он хотел выкупить компанию «Antonov» и сделать ее частью корпорации «Mavigroup», или же пришел обсудить с ним сделку?

Увидев, что муж просто молча смотрит на Владимира, Ирина поспешно ткнула его локтем, и он, отреагировав, сказал:

— А, да, только что мы с Настей обсуждали ее детство, эта девчонка постоянно вызывала у нас беспокойство, ах, однако, в конце концов, она наша родная…

Не успел мужчина договорить, как Павлов холодно перебил его:

— Я слышал все, о чем вы только что говорили.

Эти слова ошарашили Ирину и Дамира. Тон мужчины был ледяным и абсолютно недружелюбным. Что же он слышал?

Вот почему Владимир прибыл сегодня в дом Антоновых – чтобы быть благородным рыцарем, а вовсе не для обсуждения деловых вопросов. Он защищал Анастасию!

Дамир сконфуженно сказал:

— Раз уж виновник всего этого прибыл, то я скажу прямо. Мы надеемся, что Вы, Владимир Матвеевич, сделаете нам одолжение и пощадите нас. Говорят, Вы женаты на Насте, тогда Вы приходитесь нам зятем. Вне зависимости от обстоятельств, в будущем мы устроим семейный ужин.

Ирина, приняв непринужденный вид, со смехом сказала:

— Верно-верно, ты верно говоришь! Члены семьи друг с другом не любезничают. Хи-хи, Настя, а ты удачно вышла замуж!

Владимир только что, стоя за дверью, слышал, как они упрекают Анастасию, а теперь они вновь скорчили льстивые мины – мужчине стало по-настоящему отвратительно. Только что он видел, как сильно обижают жену Антоновы, а как только он вошел, они перестали, еще и начали набиваться в родственники. Никто не имеет права, кроме него самого, даже пикнуть в присутствии его женщины!

Увидев, что Владимир вот-вот вспылит, девушка вовремя схватила его и прошептала:

— Вова, не надо.