Роман Ты будешь моей глава Глава 45

Роман был готов к такому выводу, в конце концов они уже столько лет пытались диагностировать заболевание, сменили столько врачей, и так никто и не смог дать ответ, что было его причиной. Он успокаивающе сказал доктору Вишневской:

— Не вините себя, мы были у многих специалистов и нам никто не мог сказать, в чем именно у нас проблема.

Лучше бы он не говорил этого, от его слова доктор стала чувствовать себя только хуже. Она достала бумагу, быстро написала на ней названия лекарств и протянула ее Роману.

Перед тем как уйти, она снова обернулась к Королеву, чтобы посмотреть в каком он состоянии, тут у нее возникла какая-то идея. Она нерешительно сказала:

— На самом деле, очень может быть, что нам следует рассматривать болезнь Дмитрия Михайловича под другим углом. Здоровье человека формируется двумя составляющими: физическим здоровьем и психическим. Мы убедились, что физическое здоровье Дмитрия Михайловича идеально, но у него снова и снова появляется учащенное сердцебиение. Может ли быть, что мы имеем дело с психическими проблемами? — доктор Вишневская подумала, что ее вот-вот прервет Роман, и быстро добавила. — Но это только моё предположение. Если вам кажется, что оно лишено смысла, то давайте просто сделаем вид, что я ничего не говорила.

Она ушла.

За окном дул ледяной ветер, который мгновенно привел ее в чувства. Она подумала о том, что только что сказала. Она сказала подчиненному Королева, что у Королева психическое заболевание… Боже!.. Что-то она совсем расхрабрилась. У доктора Вишневской разболелась голова.

Тем временем в комнате Роман и Мирослава, услышав слова доктора, погрузились в молчание.

Мирослава про себя подумала, что доктор Вишневская говорила верно. Девушка исподтишка посмотрела на Романа, и выпытывая спросила у него:

— Вы не знаете, почему каждый раз, когда у Дмитрия Михайловича случаются такие приступы, ему становится легче от моего присутствия?

До этого к Королеву она испытывала только отвращение и вечно пыталась скрыться от него, поэтому никогда не задумывалась о том, что является для него своеобразным лекарством. Но теперь она думала, что даже если и сможет найти необходимые доказательства, то все равно не сможет покинуть его раньше, чем они найдут способ избавить его от этих приступов, ведь он столько раз помогал ей.

Роман долго молчал и, наконец, ответил:

— Мы с Дмитрием Михайловичем тоже долго пытались понять, почему так, но никакого результата не добилась, словно кто-то… кто-то специально смухлевал с доказательствами.

— Смухлевал? — Мирославу зацепило это интересное слово. — Почему вы так говорите?

Роман объяснил:

— Потому что каждое исследование вообще ничего не показывало. Совершенно и абсолютно ничего. Вы понимаете?

— Понимаю, пока человек живет, жизнь всюду оставляет на нем свои отпечатки. Если не показывалось совершенно ничего, это по меньшей мере странно, остается только предполагать, что кто-то действительно к этому причастен, так? — произнесла Мирослава.

— Примерно, — кивнул Роман, а потом похвалил ее. — Мирослава Николаевна, вы очень умны.

После того, как Роман ушел, Мирослава опустилась на кровать и, посмотрев на Королева, вздохнула. Раньше она думала, что он просто невыносим, терпеть его не могла, но за короткий промежуток времени она вдруг обнаружила, что на самом деле он вовсе не был таким плохим. Столько всего узнав о нем, она чувствовала, как у нее начинает болеть голова. Изначально она думала, что некая девица, похожая на нее, подписала контракт с Королевым и продала ее ему, но теперь она понимала, насколько это дело запутано. И все вопросы, которые возникали, становились все труднее и труднее.

Окутанная со всех сторон тревогами, Мирослава незаметно для себя заснула.

Проснувшись на следующий день, она подняла руку, чтобы протереть глаза, но вдруг почувствовала чье-то прикосновение. Она распахнула глаза и увидела прямо перед собой Королева. Она онемела, а потом попыталась попятиться назад, но Королев не дал ей этой возможности, сильно сжав ее в своих объятиях.

Мирослава слабо сказала:

— Ты не мог бы отпустить меня?

Королев ответил:

— Замолчи. Не двигайся, — вздохнув с облегчением, он продолжил. — Если хочешь, чтобы я сдерживал себя, то будь паинькой.

Мирослава почувствовала исходящий от его тела жар, она не смела и дернуться.

Примерно через пол часа Королев выпустил из своих объятий Мирославу. Он слегка ослабил свою хватку, и Мирослава поскорее выскользнула от него. У нее слегка покраснела лицо и, посмотрев на Дмитрия, она сказала:

— Прими душ, а я принесу тебе завтрак, — затем она быстро вышла из комнаты, закрыв за собой дверь, словно боялась, что он может последовать за ней.

Уловив изменение в настроении Мирославы, Королев слегка нахмурился. В голове снова всплывали события вчерашнего: и болезненный приступ, и то, что было затем… Он был тогда в полуобморочном состоянии и толком ничего не помнил.

Мирослава прошла в гостиную, повар как раз заканчивал готовить завтрак. Затем с улыбкой зашел Роман и спросил:

— Что? Дмитрий Михайлович уже проснулся?

Мирослава кивнула:

— Да, и, кажется, ему значительно лучше, — затем с сомнением посмотрела на Романа. — А вы не могли бы отнести ему завтрак?

Роман окинул ее быстрым взглядом, легко догадавшись, что именно ее тревожит, но, в конце концов, Королев был его начальником, поэтому он покачал головой:

— Лучше все-таки вы сами отнесите ему завтрак. В противном случае Дмитрий Михайлович может рассердиться.

Что же делать!.. Мирослава признала свое поражение, подняла поднос и в гнетущей тишине начала возвращаться.

Когда она открыла дверь, Королев уже закончил принимать душ, он вернулся в свое привычное состояние и принял холодный и несколько высокомерный вид. Поставив поднос на стол, Мирослава произнесла:

— Ваше состояние только-только улучшилось, я подумала, что лучше всего вам съесть что-нибудь легкое.

Королев кивнул, сел за стул и приступил к завтраку. Мирослава посмотрела на него, а потом решилась посоветовать:

— Может, не поедете сегодня в компанию, все-таки ваше здоровье все еще не восстановилось. Вчера у вас было целых два приступа, лучше бы вам немного отдохнуть.

Королев смерил ее взглядом, его губы дернулись, как будто он хотел что-то сказать. Мирослава тут же догадалась, что он ее превратно понял и поспешила прервать его:

— Вы платите мне деньги, заботиться о вас — это моя прямая обязанность, ничего более, так что не воображайте невесть что.

Дмитрий усмехнулся:

— Я ничего и не воображал.

У Мирославы не было слов. Ну тогда сиди и ешь молча!..