Роман Тот самый массажист глава Глава 93

Борис Степанович Богатырёв больше привык гонять на мотоцикле с люлькой. По пути на рыбалку с соседом для баланса в той люльке – хорошо ездить. Ни аварий тебе, ни помех справа. До самой излучины доехать можно, где караси хорошо берут на червя.

Но ещё лучше он управлялся с трактором. Напрямки по полю даже короче получалось. Туда хоть вовсе с горки катись. Это обратно уже за солярой топать надо, чтобы с работы не выгнали «ввиду отсутствия рабочего транспорта».

Но это вся частности.

А вот ехать на Мерседесе оказалось не так уж и удобно. Руль, конечно, комфортнее крутить. Не нужно напрягать бицепсы и цепкость на поворотах показывать. Даже одной рукой управлять можно. Но порась верещал на заднем сиденье как резанный, а в тон ему верещала на пассажирском сиденье жена. Обоих ни в тракторе, ни в мотоцикле он бы не слышал.

– Халя, я не чую собственных мыслей! – бывало скажет ей муж в дороге долгой. – Сделай его потише.

А Галина на порося только посмотрит взад, всплакнёт, воздуха побольше в грудь наберёт и снова то «бу-бу-бу», а то и «быстрей-быстрей!».

Борис Степанович и так ехал как мог быстро. Номеров всё равно ещё не получил. Что там штрафы? Да и прав категории «Б» у него никогда не было.

Только то, что для него быстро, для скоростных платных трасс – смех, да и только. Его обгоняли, сигналили, показывали пальцами разное. А Богатырёв-средний только злился и бубнил:

– И толку с этих трасс? Даже на обочине встать отлить нельзя.

– Зато порась уже раз десять сходил, – бывало отвечала ему жена, вновь назад посмотрев. Беспорядка там только прибавлялось. Открывай форточки или нет, толку мало.

Но если это не проблема, а проблемка, то настоящей пробелимищей для водителя было выбрать правильное направление. Если сначала указатели все на Москву исправно показывали, набрехав, что все дороги ведут в Рим, то теперь хоть бы один намекнул где живёт или хотя бы работает Владимир Богатырёв.

Всё-таки если пару женщин себе завёл и к порасю вполне себе респектабельный автомобиль подарить может, то человек известный должен быть.

Как настроить навигатор на приборной панели, никто себе не представлял. Навигаторам в телефоне отец Владимира тоже не доверял. А мать тот телефон в руках елозя с картами, больше путала, выдавая направление вроде – «наверх давай» или «а теперь южнее».

Оставалось только посмотреть где у него мох растёт и штурвал обнаружить, чтобы точно по инструкции.

– Халя, не доводи до греха, – бывало отвечал ей отец, слушая как блюёт порась. И только поглубже педальку газа придавливал. Быстрее доедет – быстрее на руки сдаст. Хворого подарили, пусть сами и выхоживают.

Ехалось так себе. На дорожку то с соседом употребили «за здравие пяточка с хвостиком». То дело нехитрое. И рулилось первую половину дороги почти незаметно, лучком перегар пригладив. Но чем дальше и трезвее получалось, тем больше правил движений… вспоминал.

Только одно дело на Ижаке на права сдавать в сельском райцентре рядом с красным знаменем, когда знаков дорожным было раз два и хватит, и совсем другое на шустром седане лететь по трассам петляющим с порасём визжащим и женой в тон ему подпевающем.

Менялся мир стремительно. Знаков добавилось столько, что куда не глянь – что-то нарисовано и показано. И это, не считаясь с билбордами с женщинами красивыми. Тоже, мать их, отвлекают нещадно.

Галина как женщина умная, телефон в руках пока держала, сразу всех предупредила, чтобы встретили под Москвой. А иных и озадачила дальше. Но зарядку с собой на телефон не взяли. И чем больше она прозванивала родных и близких, спрашивая дорогу походу, чтобы точно доехать до столицы, тем меньше делений оставалось на экране. А как к Москве подбираться стали, так телефон и совсем погас.

– Халя, ну что ты за человек такой? – пытался высказаться по этому поводу Борис Степанович, очень желая в туалет попасть и за порасём помыть. Так как стал с ним одного запаха за время, проведённое в пути.

Но в мойках почему-то едва свежий «мерин» без номеров видели, не в положение входили, а ломили такую цену, что на все выходные закупиться пивком можно. При таком раскладе машину он и сам может у речки помыть. Из всех трат только ведро с дырочкой, тряпка из старых трусов и штраф от природоохраны. Но это только если с соседом поссорится. Уж больно Сеня обидчив бывает, когда без него на речке мотоцикл моет.

Вот и случилось, что столица вместо знакомых лиц встретила только бесконечными потоками автомобилей. А несколько полос вдруг превратилось в десятки, да и в тех вскоре колом встали. Хоть в баночку из-под кефира писай.

– Дура ты, Халя. Ну подох бы тот порась, и шо? – теперь смотрел уже только на руль или задний бампер впереди стоящего автомобиля Богатырёв-средний. – Схоронили бы как кошку у забора, крест из палок поставили, ежели православый и забыли. А ты шо? Ехай, говорит! А я дурак и поехал! И шо?

– Как шо? Как подох? Нельзя ему помирать никак! Це подарунок! – возмущалась Галина.

– И шо?

– А много тебе подарунков дети по жизни сделали? – ударилась в слёзы жена от безысходности. Но из слёз тех одна имитация с причитанием. – Володя почитай первый и состоялся как сын тебе, а остальные – непутёвые. Один пьёт, вторая вообще – дочь. Подрастает Полинушка наша, а куда её теперь девать? Денег на ВУЗ нормальный – нема. Только если Володя подкинет.

– Да шо ты за детей-то заладила. Где те дети теперь? Володя где? Не вижу ни одного Володи на всю Москву! – психанул Борис Степаныч, вылез из автомобиля и начал поливать колесо, так как в противном случае стал бы поливать что-то внутри. А это вроде бы тоже – подарок. А так стресс сольёт и снова дышать можно.

– Боря, ну шо ты творишь? – тут же высунулась в окно жена. – В столице и под деревом не присядут. А на дороге и подавно лить нельзя. Потерпел бы уже. Не красиво.

– Так, а я от самого плаката с выборами и терпел. А что мне дальше порваться что ли ради их красот? Я может тоже жить хочу и столицу ту живым посмотреть. Почки мне ещё для пива пригодятся. А мёртвым уже ни к чему будут.

– Ой да сдурел ты совсем уже от своего пива! – заявила Галина Ивановна и окно закрыла. – Вот разведусь с тобой и всё тут.

– И шо, с порасём останешься? – усмехнулся отец.

– А хоть бы и порасём. Он поди тебя культурней, – заспорила Галина и тут же на больной мозоль надавила. – Или Сеней... Во! С соседом заживу! Он нашу Полину больше тебя любит! Вдвоём поднимем. Чего уж.

– Как это с соседом? – возмутился муж. Если все другие мужики ему были глубоко параллельны в плане конкуренции, то сосед – первый враг на деревне. И единственный конкурент достойный.

Всё-таки сосед уже гипотетически и так ему штраф за мытьё машину у реки выписал, а если под конец дня ещё и жену уведёт – совсем берега попутает.

– Халь? Ну ты шо? Только не Сеня! Я тебя умоляю.

– А ни шо! – отвернулась жена и даже окно прикрыла. – С Сеней и заживу!

Тут же рядом с отливающим у полосы с левой стороны патрульный автомобиль на соседней полосе и остановился. Глядя на человека в фуражке с лицом серьёзным через плечо, Борис Степаныч вдруг понял, что не против заодно и по большой нужде присесть.

Но было уже поздно.

Капитан Сергеев взял в оборот и отпускать «в связи с обстоятельствами по ускоренной доставке порасая не спешил». У него на работе и так проблем хватало из-за одной вредной, упорной женщины с грудью объёмной и вредным характером.

Такой он запомнил Тамару Синицыну. Да где теперь та? Ясно же, что полы с сортирами моет. Другой не будет.