Роман Тот самый массажист глава Глава 84

Щёлкая мышкой, следом Лариса попала на массажный кабинет Сашки. Прекрасно отдохнувший за выходные массажист с большим энтузиазмов принялся за ягодичные мышцы клиента.

Пока Константин, упёршись красным лицом в дырку в столе, пытался определить тот самый момент, когда массажист перейдёт границу дозволенного и можно начать кричать, в его голове происходило многое.

Обычно у людей это называлось «мыслительный процесс», но после удара битой по голове в период буйного фанатского прошлого, в данном конкретном случае – «всплески сознания».

Если профессиональный спорт оставляет на людях неизгладимые внутренние раны в обмен на внушительные цифры на счетах, то на Качке, который скорее ходил рядом с ним, он оставил вмятины, гнутости и как следует потоптался, пока парень кричал «оле-оле!» и махал фаером на стадионах.

Только пострадал он бесплатно. Максимум – за банку пива.

И вот наконец, сольное задание. Оплачиваемое. Да вот беда, коллективное-бессознательное привычной группы заменилось индивидуальным мышлением и Константина это несколько выбивало из колеи.

«И когда наступит тот самый момент?» – раздумывал засланный казачок: «Жопу вроде и так мнёт. Эту вспышку я уже просрал. Но где та граница, когда можно сказать – довольно! Или уже начать требовать и грозиться бить по лицу?».

Быка или Вялого, кто могли бы подсказать, рядом не было. Как не было и наставника-Прогресса, который вообще неизвестно с какого боку в дальнейшем мог подмазаться к этой теме в случае дележа заслуженной добычи.

Тогда Качок решил, что лучшим способом выхода из сложившейся ситуации будет «демпинговать». Тогда он робко кашлянул и словно невзначай начал пододвигать булки поближе к массажисту. Ясно-понятно, что трусы-боксёры остались в раздевалке и теперь секреты его тёмного колечка скрывало лишь полотенце, что сползало всё дальше и дальше.

«Но нужно, чтобы наверняка!» – решил Качок и начал буквально целиться анусом в пальцы массажисту. И покашливать, покашливать, покашливать.

– С вами всё в порядке? – спросил Сашка, напротив, ослабив напор. Словно издевался, вместо того, чтобы сунуть в жопу палец или что похуже и злодейски над ухом рассмеяться.

– Да… да… – пробубнил Константин и добавил в пол. – Приболел что-то.

– О, так я сейчас быстро энергию по телу разгоню! – заверил Сашка, взобрался на стол, сел на пациента и принялся мять локтем копчик.

«Ну может хоть сейчас присунет?» – подумал засланный казачок, но тут же все мысли пропали.

У Качка глаза на лоб полезли от обилия ощущений. С одной стороны, какой-то пидорас пытался добраться до его прелести, а с другой – когда-то выбитый позвонок встал на место. Он же – рудимент хвостика. Вещь в быту не нужная, но так умело отбитая ботинками противоборствующей группировки лет семь назад.

Оказывается, она может и не болеть. Часть тела эта бессмысленная!

– Ухтыжёж! – выдал совсем по системе Прогресса Качок и такое расслабление пошло по телу, что и думать забыл про предьявы, напрочь выкинув из головы свою миссию.

Он поймал кайф и отказываться от него не спешил. Хорошо же, когда хорошо.

В то же время ничего не подозревая о слежке камерами, Владимир Богатырёв спокойно шёл к своему кабинету от стойки администрации. Паря на крыльях любви, он был готов заняться любимой работой и дарить окружающим его женщинам счастье просто по факту своего положения. Или хотя бы улучшить им настроение на весь день. Ощущение, что горы свернёт, не покидало массажиста узкой специализации.

Позади Владимира Богатырёва почти нагоняла Вероничка, поднимаясь по той же лестнице от Вики. И до момента, когда обнаружит родной затылок, оставалась пара ступенек.

Но в этот переломный момент донеслись крики из кабинета. Володя сначала подумал, что кричали из спа-процедур, затем даже присмотрелся к своему кабинету, у которого пока пусто.

Там кричать не могли.

А застенный крик, как вполне себе вербальное явление природы вследствие колебания волн определённой длины, доносился из подсобного помещения без окон.

Она же – техническая коморка.

Массажист зарулил в неё по наитию. А как вошёл внутрь, так и обомлел. Пока за ним закрывалась дверь и Вероничка промчалась впереди, не заметив, он заметил многое.

Володя по факту тоже перестал замечать внешний мир. Ведь на лавочке, где обычно стояли вёдра, валялись швабры и химия в брикетах, теперь возлежал мужик с голыми пятками, завёрнутый в толстый советский матрас, как сосиска в тесте. Головы не видно. А ноги – пожалуйста.

А ещё Володя понял, что это его старый матрас, на котором он ночевал первое время в кабинете, пока устраивал жизнь.

Как он только сюда попал?

– Я не буду на вас наезжать! И кричать не буду! Честное пионерское! – всё же кричал мужик в матрасе, нарушая тут же данное слово. – Женщина, я на полном серьёзе говорю! Чёрт с этим Прогрессом! Хватит меня мучать! Я всё в обратку отмотаю. Только отпустите.

– Ой, да лежишь и лежи. Чего тебе не лежится? – отвечала Гуля, сидя на нём сверху.

– В этом матрасе жарко так, что седьмым потом изошёл!

– Это же хорошо. Сейчас долежишь и вся хворь сойдёт.

– Но я не болею! Когда я говорил, что мне бы подлечиться, я имел ввиду поправит цвет кожи и… всякое.

– Теперь даже собираться болеть не будешь, – уверила Гульнара Пленительница. А пока сидела, приговаривала. – Ну сам посуди. Отпущу, а процедуры не исполнены, какой уж тут прогресс? Терпи, терпи, сейчас пропотеешь как следует, поры откроются и в сауну пойдём греться. Кизяком тебя измажу. Ой как блестеть будет! Для кожи знаешь, как полезно? Вот это прогресс будет!

– Женщина, откуда у вас кизяк?

– А, соседка из Тибета привезла. Ячий. Его же не только в качестве топлива там используют, когда пищу готовят или печи помещения обогревают. Но он вместо ладана идёт. Когда на печку положишь, тлеет и удивительно приятный дым получается. Так что подышим, не переживай. Я пачку всегда с собой в сумочке ношу на удачу. Вместе с подковой, – ответила Гуля как само собой разумеющееся.

Хотя сумочка у неё, надо сказать, была действительно внушительного размера. На всю семью покупки можно уместить под рукой. «Дамской» её язык не поворачивался назвать. Скорее, дамской авоськой.

– А подкову когда на камнях в парной разогреем, приложу к копчику – козликом прыгать будешь, – добавила Гуля. – Шрам правда остаётся, но он такой… мужской шрам. Гордость даже!

Пока Володя пытался набрать в грудь воздуха, чтобы высказать всё, что думает о методах лечения и подработках помощницы в целом, сама Гуля при этом активно работала бытовыми ножницами у пальцев подопытного, которыми удобно резать линолеум или стричь копыта коней.

За раз от пальцев отлетали целые куски ногтей. После мощного щелчка ножниц снаряды летали по кабинету пулями. Последний едва не ослепил Володя.

– Гуля, ты что творишь? – наконец обронил Богатырёв, несколько не привыкнув к тому, что подсобку используют не по назначению.

– Как что? Спа процедуры делаем. Просили заняться, – немного отстранилась от клиента Гуля, но работу не прекратила. В кабинете массажном она давно убралась. Так что первые полчаса работы пока не нужна.

– Кто просил?

– Так никого не было, сама занялась, – тут же отыграла назад Гуля. – Закройте дверь, Владимир. Тепла и так не хватает. Надышать не могу. А ему ещё потеть и потеть.

Едва Володя набрал воздуха в грудь, чтобы привести помощницу в чувства, как мужик в плену первым заголосил:

– Это все Прогресс! И Алмаз! Они всё придумали! Я ни при чём! Я – лишь исполнитель! Пустите меня, пожалуйста, я больше не буду никогда зацеп искать! Я больше слова никому плохого никогда не скажу! Честное пионерское.

– О, видишь сколько грязи из человека полилось, – заявила довольная Гуля и по матрасу шлёпнула. – Слушай, а ты что, пионером был?

– Не был! – признался Вялый, задёргался и размяк. – Но слышал о них только приятное!

Гуля показала на несуществующие часы на запястье и добавила.

– Ну вот, ещё пятнадцать минуточек и…

Володя как зашёл, так и вышел из коморки. С этим лучше Лариса пусть разбирается. Методы народной медицины ему порой было не понять. Что грязью разной мажутся и потеют – это понятно. А про потение в матрасе слышал впервые. Но «принцип парника» никто не отменял, значит должно от простуды сработать. А дальше есть варианты. Либо вылечит, либо уволят.

В любом случае, это его не касалось. За частные инициативы сотрудников он не в ответе.

Володя вышел из кабинета и обнаружил среди россыпи стульев Анну. Пышная «банная» нимфа расплылась в улыбке и привстала навстречу.

– Володька! Сколько лет, сколько зим?

– Привет, – улыбнулся в ответ Володя.

Перед глазами поплыло разное, что под коньячок в особняке происходило. Плохого не помнил, сплошь – радостное. Всё-таки человек быстро всё плохое забывает. А от приятных воспоминаний то внизу колыхнётся, то на кончике кольнёт, то тестикулы подёрнет.

– Ну, заходи! – продолжил улыбаться массажист, настраиваясь на рабочий лад и без всяких помощниц.

А пока Богатырёв переодевался и обнажалась за шторкой пышная нимфа, генерал Тоненьких шорты в клеточку в раздевалке снял, полотенце подхватил, повесил на плечо и в душ направился.

Малолюдно в мужской раздевалке. Только один душ работает, тишину разгоняя.

«С утра пораньше – народу поменьше», – кивнул про себя Борис Валентинович в одобрении и сделав пару шагов, пару мужиков за перегородкой увидел.

Один в наклоне стоял голеньким, мыло протягивая, другой в полотенце, но с видом загадочным. На левую ладонь пены нанёс, в правой руке бритву держал.

– Мужики, вы чего? – донеслось от генерала во всём потрясении чувств.

Бык голову поднял и заявил в ответ:

– Чего-чего! Ради спорта прогибаемся!

– Ага, по самые помидоры в нём увязли. Назад дороги нет!

Генерал как зашёл в душ, так кругом развернулся на пяточке, и вышел. До бассейна добрёл он как в тумане. И плавал от бортика к бортику сорок минут к ряду, не чувствуя ни сердца, ни мышц. А всё потому, что пустота в голове образовалась.

А на тёмном фоне только одна картинка – бритьё жопное.

Так и не сумев тот образ в себе изжить активным дыханием в воду, Тоненьких вновь полотенце на плечо накинул и в сауну зашёл.

Если холодная вода не помогла, то горячий пар поможет.

Но жизнь на пенсии была сурова. Вместо пара на всю парную чем-то необычным несло, с нотками ладана. Кучка этого необычного рядом с камнями горящими паровала и пахло как в Афгане на пастбищах. А поверх камней подкова раскалилась. Явно для пыток душманов предназначенная.

Замыкая эту подозрительную картину, на нижней скамейке стояла казашка средних лет в халате с веником берёзовым в руках и алым галстуком на шее, который из сумки безразмерной достала.

А на верхней сидел в позе лотоса парень. Он потом исходил и дышал быстро,

грязью обмазанный с ног до головы, словно с камуфляжем переборщил. А чтобы свести к полной дезориентации наблюдателя, постоянно говорил:

– А-ум! Уходи простуда – больше врать не буду. Ау-м! Убегай скорее – с нею гонорея! – А заканчивал фразой. – Як, як, по болезням хуяк!

После любого такого заявления в рифму банщица в обязательном порядке била его веником. А венцом сего мероприятие стали её слова:

– Ну вот. Злой дух готов выходить. Осталась только его подковой прижечь. Ложись на животик.

– А может не надо? – на всякий случай спросил парень в подозрительной лечебной грязи, не забывая правильно дышать носиком и думать о форсированной очистке организма так, как сказала наставница духовной и физической очистки на день.

– Надо, Костя, надо. Потом тебя отмоем, знамя поцелуешь и буду брать в пионеры, – с этой поправкой она вновь на сумку в углу посмотрела и прошептала. – Так, а где у меня знамя? Дома забыла. Что ж, буду импровизировать. Ты, Костя, не переживай, найдётся что поцеловать потом. Лишь бы на пользу организму пошло!

Генерал Тоненьких как стоял на входе с минуту, так и обратно к бассейну пошёл. И плавал минут сорок от бортика до бортика без остановки. Потому что пустота в голове была. А на её чёрном фоне только потный парень на скамейке лежал, а над ним подкова на венике возвышалась.

Да только к визуальной картинке слуховая прибавилась. Рёв парня, который в душевую побежал быстрее БМП, катящегося с горочки, так и стоял в ушах, напрочь вычистив из сознания все остальные крики не долеченного посттравматического стрессового расстройства.

И только Вероничка сидела в спа-кабинете в масочке на лице, делала ноготочки, занималась причёской и больше ни о чём коварном не помышляла. Потому что дни не те… Чего попусту массажиста дёргать?