Роман Ненавижу, но люблю... глава Глава 171

И Синцзе переоделась в гостиной и, после того как приняла ванну, привела себя в порядок.

Из-за вируса и ночных приключений с БДСМ она чувствовала себя полностью изможденной.

В зеркале ее лицо было бледным как смерть, а сверкающие ранее зрачки потемнели. Волосы, прежде длинные и шелковистые, теперь же были сухими и ужасносеклись. Стоило провести рукой, и волосы бы остались в ней.

Стоя перед зеркалом в ванной, она не узнавала себя.

Трясущимися руками она беспечно расчесывала волосы, а ее бледные губыдрожали. Неужели этот вирус настолько сильный?

Однако вспомнив, как досталось Цзи Сяосинь, ей стало немного приятно.

Совсем скоро она тоже станет такой.

Лин Хаотянь, посмотрим, как ты запоёшь, когда женщина, которая тебе дорога, уже не будет такой прекрасной.

Прошло немало времени, прежде чем И Синцзе вышла.

— Я красивая?

Она слабо ему улыбнулась. Ей все же не хотелось умирать.

Лин Хаотянь равнодушно потушил сигарету:

— Где противоядие?

— Асяо, ты что, не можешь проявить немного любви? Возможно, я обрадуюсь и расскажу о противоядии.

И Синцзе начала немного хрипеть, теряя тот звонкий птичий голосок.

Этот вирус, как и ожидалось, сильный.

— Хватит трепаться, ты хочешь обратно в курятник?

Ледяное безразличие в голосе Лин Хаотяня заставило И Синцзе почувствовать отчаяние.

Но она продолжала улыбаться. Ей казалось, что эта ее улыбка самая красивая. Ей нравилось завлекать улыбкой Лин Хаотяня.

— Отправишь меня обратно? Мое тело больше не выдержит...Кхэ-кхэ...

И Синцзе закашляла, а ее взгляд потух.

Она медленно направилась к окну. Снаружи был огромный поток людей, все они торопились куда-то. Каждый их день прекрасен, у них еще много времени, чтобы насладиться прелестью жизни.

Не то что ей, она, в конце концов, умрет холодной и мучительной смертью.

Лин Хаотянь нетерпеливо затушил сигарету о стол.

— Давай уже...Только не говори мне, что ты это только забавы ради.

И Синцзе больше не собиралась шутить с ним, а серьезно произнесла:

— Хорошо, если ты исполнишь три мои просьбы, то я дам тебе противоядие.

— Говори!

— Во-первых, женись на мне. Во-вторых, ты поедешь со мной в медовый месяц. И, в-третьих, ты зарегистрируешь наш брак...

Лин Хаотянь вскочил как ошпаренный:

— Ты умом тронулась? Не то что три просьбы, я ни одну из этих не выполню.

Разве что при потери рассудка.

И Синцзе больше нечего было обсуждать, да она и не злилась, лишь слегка

улыбнулась.

— Тогда, будь добр, запри меня снова.

— Ах ты!

Лин Хаотянь был в ярости, он схватил И Синцзе за горло, а И Синцзе лишь

смеялась и не сопротивлялась.

Он сжимал ее горло все сильнее и сильнее. Воздуха в легких оставалось все меньше и меньше. Ее лицо постепенно

становилось багровым, а затем и вовсе посинело.

— Господин Лин, отпустите, она же умрет!

Лю Хунъу подлетел, чтобы его остановить. Ведь, если господин продолжит в

том же духе, то эта женщина умрет на его руках. Если эта женщина умрет, то противоядие для госпожи Цзи они не скоро увидят.

Лин Хаотянь в порыве ярости не чувствовал силы своих рук. Прошло много времени, и только когда зрачки И Синцзе чуть ли не вылезли из орбит, он отпустил ее.

Как только он отпустил ее, И Синцзе мягко поникла.

Лин Хаотянь рвал и метал, жаль, что нельзя взять и убить ее. Чтоб ее... Как он умудрился выбрать ее, для того чтобы вызвать ревность у Цзи Сяосинь?

Подоспел Лю Хунъу, который пытался нащупать пульс И Синцзе. Наконец к ней вернулось дыхание.

Он медленно поднялся:

— Господин, она жива...

— Ага, запри ее и держи ухо востро. Я должен знать обо всех, кто захочет с ней связаться, — равнодушно сказал Лин Хаотянь. Он не верил, что И Синцзе небоялась смерти.

Все это время он мучил ее разными способами. Трудно поверить, что она осталась также решительна и непоколебима. Но она не может не бояться смерти! По мере того как вирус будет распространяться она наверняка найдет способ, чтобы использовать противоядие. Сейчас этот дом, где живет И Синцзе, под полным контролем Лин Хаотяня.

Будь то снаружи или внутри, у него в каждом углу припрятана скрытая камера. Телефон тоже тщательно прослушивается. Стоит И Синцзе сделать шаг, он сразу же об этом узнает.

Смеркалось, Цзи Сяосинь ждала возвращения Лин Хаотяня. На часах было уже половина одиннадцатого, а он еще не вернулся.

Цзи Сяосинь выключила телевизор и пошла в ванну, собираясь помыться.

Она взглянула на себя в зеркало, и эти изменения в ее внешности до ужаса

напугали ее. Ее глаза буквально налились кровью, зрачки полностью покраснели, это выглядело ужасно. Цзи Сяосинь перепугалась, как такое произошло?

Она с силой схватила волосы, и еще больше удивилась, посмотрев на руки.

В руках у нее остались огромные клочья волос... Ее глаза расширились от испуга. Что происходит?

Чтобы подтвердить свою догадку, она в исступлении еще раз схватила свои волосы и вытащила большое количество прядей. От страха слезы скатывались по щеке Цзи Сяосинь. Это наверняка сон...

Давай же, очнись!

Вслед за движениями Цзи Сяосинь ее волосы падали на пол, заполняя все пространство. Она была в ужасе. Она нервно села на пол, держа в ладонях взъерошенные волосы. Она вся тряслась от страха.

Она ущипнула себя за лицо, пытаясь проснуться от кошмарного сна.

Как же больно...Эта сильная боль заставила ее понять, что это вовсе не сон, а самая настоящая реальность.

Цзи Сяосинь была в отчаянии.

Наверняка она подхватила какую-то страшную болезнь. Она давно заметила, что эта странная боль вовсе не обычное явление.

Няня Шэнь стучала в дверь изо всех сил.

— Госпожа Цзи, что с вами?

Действия Цзи Сяосинь испугали няню Шэнь. Прошло немало времени, прежде чем холодный пол привел Цзи Сяосинь в чувства.

Нельзя, чтобы няня Шэнь и Лин Хаотянь узнали.

Цзи Сяосинь быстро собрала волосы и выкинула их в мусорку, прикрыв туалетной бумагой сверху. Она умылась холодной водой, чтобы убрать следы слёз, и открыла дверь.

Няня Шэнь так долго стучала, что, когда дверь открылась, опешила от неожиданности.

Как только Цзи Сяосинь открыла дверь, няня Шэнь влетела внутрь.

— Госпожа Цзи, что случилось?

Цзи Сяосинь была с опущенной головой, будто искала что—то. Она не могла позволить, чтобы няня Шэнь увидела ее глаза.

— Тут был таракан, он появился из под той трубы...

Цзи Сяосинь показала пальцем, и няня Шэнь сразу же подбежала искать. В это время Цзи Сяосинь удалось улизнуть из ванной.

Она не сказала ни слова, а просто залезла под одеяло. Она укуталась в одеяло с головой. Что с ней происходит?

Няня Шэнь тщательно искала, но так и не нашла таракана. Когда она вернулась в спальню, то Цзи Сяосинь уже выключила свет и спала.

— Госпожа Цзи, вы спите?

Когда она не получила ответа, то тихонько вышла из спальни и аккуратно прикрыла дверь.

Цзи Сяосинь перепугалась до чертиков. Она схватила телефон и зашла в интернет в поисках информации о ее симптомах.

Потратив немало времени, она расстроилась, так ничего не найдя.

С того момента как она узнала про беременность и до нынешнего дня она была в больнице не один раз. Почему же врач ни словом не обмолвился? Может она это все выдумала?

Ворочаясь с одного бока на другой, Цзи Сяосинь никак не могла уснуть.

Когда на часах была почти полночь, Лин Хаотянь вернулся. Цзи Сяосинь притворилась спящей. Лин Хаотянь сходил в ванну, и, боясь потревожить ее, не делая резких движений, прилег.

Он аккуратно лег рядом и обнял ее. Он уткнулся носом в ее затылок, жадно вдыхая ее аромат. Его большие руки мягко и нежно гладили ее по волосам.

Прошло какое-то время и он почувствовал неладное. Когда он вытаскивал руку обратно, то ощутил щекотание ее тонких прядей.

Он включил фонарик на телефоне и аккуратно посветил им под руку.

Мгновенная боль пронзила его сердце, а панический ужас распространился по всему его телу.

Его рука была сплошь покрыта ее длинными черными волосами. Они, будто осенние листья, все разом опали.

Неважно, как он переживал и старался, но ему не удалось остановить распространение вируса. Он не хотел признавать, но эта боль заставила его дрожать.

— Лин Хаотянь, свет слишком яркий. Ты меня разбудил.

Цзи Сяосинь не спала, она лишь чувствовала его присутствие за спиной, но не видела его выражения лица и того, что он делал. Однако, среди ночи он внезапно включил фонарь, зачем? Ей хотелось повернуться и посмотреть, но она боялась, что он увидит ее грудь.

Ей оставалось лишь притвориться сонной и бормотать.

Лин Хаотянь испугался, он рефлекторно собрал все волосы в ладонь и выключил фонарик.

Снова стало темно, хоть глаз выколи.

Лин Хаотянь вернулся на кровать. Обнимая ее, он хмуро спросил:

— Ты еще не спишь?

— Нет, спала, а потом ты меня разбудил.

Цзи Сяосинь медленно повернулась, прислонив личико к его локтю. Ее сладкий аромат смешался с его мужским запахом. Лин Хаотянь нагнулся и требовательно поцеловал ее.

Цзи Сяосинь вытянула руки и оттолкнула его, внезапно опешив от неожиданности, она высвободилась из его объятий.

Цзи Сяосинь гладила его по лицу, проводя тонкими пальцами сначала по его лбу, затем прямому носу, далее густым бровям, спускаясь к его тонким губам.

— Это ты меня так дразнишь? — с шалостью в голосе спросил Лин Хаотянь.

Игриво ударив его, Цзи Сяосинь приподнялась и, слегка улыбнувшись, сказала:

— Да ну тебя, хватит дурачиться, я хочу кое-что тебе сказать...

Руки Лин Хаотяня уже были под ее ночнушкой, исследуя каждый уголок ее тела и наслаждаясь изгибами ее фигуры.

Его дыхание стало тяжелым, а сердцебиение участилось.

— Дорогая, давай поговорим после того, как я закончу....

— Ах, нет, болван, какой ты, все-таки извращенец...

Цзи Сяосинь попыталась освободиться, но Лин Хаотянь уже полностью владел ее телом.

— Я, как корни деревьев, накрепко вцепился, если хочешь, попробуй избавиться...С издёвкой сказал Лин Хаотянь.

Именно эта страсть сделала эту ночь такой прекрасной. В комнату проникал лунный свет, а тень двух возлюбленных, чьи тела, полные желания, слились воедино, запечатлелась в здешних стенах.