Роман Любовь сквозь времена глава Глава 329

— Папа, то, что произошло между мной и Степаном, случилось до того, как он женился на Алисе. Каждый житель Владимира знает о том, сколько мы с ним знакомы, и если на этой почве действительно пойдут слухи, то другие только лишь начнут мне сочувствовать.

Андрей Эмирович спокойно посмотрел на Аишу. И как только девушка закончила свой монолог, мужчина печально спросил:

— Ты действительно не хочешь уезжать в Казань?

— Папа, я не хочу! Пусть Наташа уезжает туда, как раз дать ей возможность отточить свои навыки.

В ту секунду лицо отца окрасилось мраком:

— Наш филиал в Казани только что начал свою работу, Наташа все еще новичок в этой сфере, и ты хочешь, чтобы она поехала управлять филиалом? Ася, ты так долго училась и вот так организуешь работу?

Аиша аж язык проглотила от подобного. Мда, опять ошиблась.

— Папа, я...

— Ладно, не стоит ничего говорить. Раз ты не хочешь уезжать, то я найду того, кто туда поедет, а ты оставайся во Владимире и готовься столкнуться с надвигающейся бурей. Я поддержу тебя! А пока возвращайся к работе.

Аиша в свою очередь раскрыла рот, желая что-нибудь сказать, но увидев, что отец больше не хочет с ней разговаривать, девушка просто встала и с извиняющимся лицом произнесла:

— Папа, прости, что я оказалась такой непочтительной и подвела тебя.

Андрей Эмирович же так и не посмотрел на нее. Стиснув зубы, она молча развернулась и ушла.

Выйдя из кабинета гендиректора, Ася подошла к двери Лилии Игоревны и холодно посмотрела на Наталью, после чего с холодным выражением лица ушла.

— Наталья, Аиша Андреевна только что так грозно посмотрела на тебя, у вас двоих случился какой-то конфликт?

с беспокойством спросила секретарь.

— Вроде того. Она оказалась сильно недовольна фактом того, что я подписала контракт с «Prestige Electronics», тогда бы ведь и не случилось того вопроса с Теоной Витальевной. Когда та намеренно осрамила меня, она решила замолвить за нее передо мной словечко, но я не оказала ей какой-либо чести и настояла, чтобы та публично извинилась и покинула компанию. Поэтому, думаю, то, что она обиделась на меня, вполне нормально.

После недолгой паузы Иванова спросила у Лилии:

— Лилия, как думаешь, я и впрямь настолько коварная и беспощадная?

— Нет-нет, ты все правильно сделала. Касательно снисходительности... это все зависит именно от самого человека. Вот, на ее примере, ты бы ее пощадила, а она не только не осталась признательна, так еще и больше затаила бы злобу на тебя, после чего обязательно добила бы тебя при наличии малейшего шанса, – затем женщина добавила: — Вы вместе с Аишей Андреевной определенно точно стали соперниками, а это то же самое, что и быть врагами. Быть милосердным к врагам – значит вредить самому себе. Если ты сама ничего не станешь предпринимать, то тебя ждет только лишь смерть.

У Андрея Эмировича есть лишь один ребенок, а это значит, что у корпорации есть лишь один наследник.

Аиша была приемной дочерью, и даже будь она была более способной и одаренной, если Наталья сможет подняться в компании, то согласится ли вообще отец отдать компанию своей падчерице? Поэтому, как только Наташа стала работать в «Мега-Холдинге», она стала соперницей Аиши.

Девушка в ответ просто улыбнулась и сказала:

— Спасибо.

— Да я же ничем и не помогла, к чему эти благодарности... Наталья, у тебя совершенно нет опыта, но есть много преимуществ. Если ты будешь усердно трудиться, то вместе со своими преимуществами ты сможешь исполнить все тобой задуманное.

— Да, я буду стараться.

Вернувшись к жизни после перерождения, Наталья уже морально приготовилась к долгой борьбе с Аишей. Ей было все равно, сколько времени это займет, но однажды она обязательно сделает так, что сестра со Степаном покроются позором и будут подобны крысам в сточной канаве, которых будут все бить. И только это принесло бы ей удовольствие от успешной мести.

Лилия Игоревна показала в ее сторону подбадривающий жест, и Наташа изо всех сил кивнула головой.

***

Будучи в «La-Dress», когда Марта Ильинична увидела красный спортивный автомобиль, который только что припарковался перед магазином, она тут же отложила всю свою работу и с улыбкой вышла навстречу.

Шла женщина прямиком к Олесе, которая была одета в длинное красное платье, в солнцезащитные очки, а вошла внутрь она с высоко поднятой головой, держа в руках сумку «Hermes» ограниченной серии.

Сотрудники магазина прямо-таки ощутили, что сегодня девушка напоминала прямо-таки некое пламя. Особенно яркое.

Тимофеева отнюдь не была уродиной. Девушка родилась в богатой семье, а ее характер слыл своей элегантностью. Она не делала вещей, которые не соответствовали ее IQ. Можно сказать, она была очаровательной и обворожительной красавицей.

— Олеся Семеновна, здравствуйте, – Марта Ильинична с улыбкой встала спереди от девушки и похвалила ее красное платье: — Ваше красное платье просто великолепно.

Оно было очень ярким.

Однако и сама его владелица всегда отличалась показным и вычурным характером.

— Олеся Семеновна прямо-таки подобна волшебной фее, спустившейся на землю! Вы обворожили меня, смертную, до глубины души.

Что ж, лесть ничего не стоит, и хвалебные словечки так и сыпались из уст управляющей. Сама Олеся, которую то и делали, что нахваливали, совсем не изменилась в лице, будучи невосприимчивой к комплиментам.

— Фатима Никитична здесь?

Та поспешно ответила:

— Да, в своем кабинете. Мне проводить вас к ней?

Тимофеева же прошла прямо к лифту, отказавшись от сопровождения.

И только когда Олеся вошла в лифт, улыбка женщины ушла с лица, и под пристальные взгляды сотрудников она продолжила заниматься своими делами, как ни в чем не бывало.

Сама гостья не стала задерживаться в кабинете Фатимы слишком долго, спустившись вниз менее чем через полчаса с двумя очень утонченными пакетами в руках, каждый из которых содержал новый комплект одежды.

— Берегите себя, Олеся Тимофеевна.

Управляющая снова улыбнулась и проводила девушку из магазина. Пронаблюдав за тем, как она села в спорткар, а затем красавица в красном платье поехала на своей машине. Словно дикое пламя она вскоре исчезла с входа магазина.

***

«Я люблю тебя, моя любовь равна любви мыши к сыру...». Вдруг у Наташи зазвонил мобильный телефон.

Лилия Игоревна, каждый раз слыша эту мелодию, невольно расплывалась в улыбке, ведь это, естественно, напоминало ей о том самом популярном романтическом сериале.

Увидев, что на дисплее появился незнакомый номер, девушка с подозрением ответила на звонок.

— Наташа, привет, – вот только до ее ушей донесся до боли знакомый голос.

Наташа вскинула брови:

— Олеся?

Звонившей ей и правда оказалась не кто иная, как сама Тимофеева.

— Именно.

— Что такое?

Олеся на мгновение замолчала, а затем спросила:

— У тебя сейчас есть время?

— Я работаю, поэтому нет. Если что-то нужно, то говори по телефону.

Олеся надула рот. Мда, эта сучка изображает из себя все такую занятую! Да кто же вообще не знал, что она просто обычный новичок, который только-только заступил на работу?

Глубоко в своей душе она завидовала Наташе, ведь она была замужем за Михаилом и стала членом семьи Васильевых, но все равно могла выходить на работу и делать то, что хотела. Многочисленные правила той семьи, похоже, не имеют никакого связывающего воздействия на эту девку. А Олеся же отнюдь не глупа. Нет никого, кто бы не знал, что именно потому, что Михаил защищает свою женушку, она и стала свободной от правил Васильевых, отчего спокойно может делать все, что ее душенька пожелает.

Надо же... Михаил, делая вот так... Во взгляде Олеси в тот момент появилась и зависть, и сарказм.

Такой умный мужчина, но так и не разглядел то, что чем больше он защищает ее, тем труднее ей будет жить в усадьбе. Неужели Яна Михайловна с другими женами семейства готовы позволить ей, как некому исключению, жить спокойной жизнью?

Стоит только чуть-чуть подождать. Однажды Наталья станет не в силах справляться с двойственными отношениями между свекровью и невесткой и сама уйдет от Михаила.

— Я в кофейне рядом с вашей компанией. Выйдите на чашку кофе, это не отнимет у тебя много времени. Если все же нет, то я зайду сама. Что хочешь выпить? Я возьму тебе.

Олеся оказалась настолько заботливой, что у Ивановой в сердце зародилась некая настороженность. Ведь тот, кто так необъяснимо заботлив, скрывает дурные намерения.