Роман Любовь сквозь времена глава Глава 197

Как же Наталья могла выйти замуж за Михаила Дмитриевича? Астафьевы ни весточки не получили по этому поводу. Неужели девушка брезговала их бедностью, поэтому не хотела, чтобы они присутствовали на ее свадьбе? Николь, не выдержав, стала бросаться от одной мысли к другой.

— Мама, у нас с Натальей еще не было свадьбы. И тот факт, что мы женаты, еще никак не обнародован. Только самые близкие люди знают об этом, – словно умея читать мысли, все объяснил Михаил в то время, пока женщина предавалась своим размышлениям.

Мда, было бы славно, если бы он так ничего и не объяснил. А теперь же после его слов сердце матери заболело.

─У вас с Наташей тайный брак? Вы не искренни по отношению к ней?

— Михаил Дмитриевич, я знаю, что вы являетесь очень влиятельной персоной, и наша Наташа не достойна вас по всем параметрам, но в наших, родительских, глазах она горячо любимая дочка. Никто из нас не желает даже малейших ее страданий. Если вы не хотите, чтобы кто-либо узнал о том, что ваша жена выросла в деревне, то, пожалуйста, оставьте ее в покое и как можно скорее разведитесь с ней. Как раз пока никто еще не узнал, спокойно просто расстаньтесь и все. Тогда это не повлияет ни на вас, ни на нашу Наташеньку.

Николь Максимовна прекрасно знала, что после того как девушка вернулась в богатую семью, то ей очень трудно слиться с кругом, где паслись сливки общества. Даже если Астафьевы дали им самое лучшее, как они считали, образование и никогда не обижали Наташу, они все равно не могли стереть тот факт, что жили в деревне.

Для каждого существует свой классовый круг общения. Людям разного уровня зачастую очень трудно и утомительно вписаться в другое общество. И к какой же семье принадлежали Васильевы, Николь Максимовна прекрасно знала. Статус Натальи действительно был не слишком подходящим для того, чтобы стать женой этого мужчины.

Михаил же, как и всегда, только одной своей фразой лишил женщину дара речи.

— Наталья заставила вас выйти за нее? – женщина ощутила, как ее старческое лицо зажгло.

Она думала, что это он обижал ее дочь, а оказалось, что она сама добровольно пошла на это.

— Мама, то, что было в самом начале, уже давно в прошлом. И я не хочу то и делать, что твердить перед вами те слова. Раз Наталья вышла за меня, то я собираюсь быть с ней до конца своей жизни, – мужчина все еще терпеливо все объяснял: — И не то чтобы мы не собирались оглашать наш брак. Я кое-то распланировал, и когда все будет готово, то сам обо всем расскажу. Не волнуйтесь, я обязательно устрою для Наташи свадьбу, не позволю ей безызвестно и тихо выйти замуж за меня и стать членом семьи Васильевых.

Он не мог допустить, чтобы его бесстыжая девчушка страдала. То, что было у других, должно быть и у нее. А то, что нет, то у нее тоже должно быть.

Ну и что же могла еще произнести Николь? Только лишь могла ответить:

— Ладно. Тогда хорошо.

Под конец женщина все же набралась храбрости:

— Михаил Дмитриевич, Наташа... она простодушна и не плетет никакие интриги. И даже если порой любит баловаться, то по натуре она очень честная и добрая. Я слышала, что у богатых семей слишком много скелетов в шкафу, и я действительно беспокоюсь по поводу характера моей девочки. Прошу, берегите ее. А если уж она и впрямь станет досаждать вам, то не бейте и не ругайте ее. Просто скажите нам, мы сразу же приедем и заберем ее, не дадим ей надоедать вам.

Тогда Васильев серьезно сказал:

— Даже если я и не здоров полностью, я не настолько плох, чтобы не суметь оберегать свою жену. Даже если я равнодушен и бессердечен, то не настолько, чтобы бить и ругать свою женщину. То, о чем вы беспокоитесь, никогда не произойдет.

— Спасибо.

— Не нужно так церемониться со мной. Я приехал к вам в качестве зятя, который хочет навестить свою тещу. Некрасиво с моей стороны, что вы столько времени пробыли в больнице, а я так и не приезжал навестить вас.

Николь трепетала от страха:

— Ох, Михаил Дмитриевич, не говорите так. У Наташи же есть родная мать, и вашей тещей должна быть Дарина Георгиевна. А я просто деревенская старушка.

Васильев пребывал в состоянии полнейшей безысходности. Ради Натальи Николь Максимовна осмелилась прямо в лицо заявить ему о разводе. И если в разговоре не всплывала сама Наташа, то женщина выглядела такой же испуганной, как и Дарина.

— Наташе очень повезло, что у нее есть две мамы и две папы. Хотя вы и не приходитесь ей родной матерью, вы ее вырастили, поэтому навсегда останетесь ее мамой. А я же единодушен с ней, поэтому раз она зовет вас мамой, то и я.

Астафьева аж проглотила язык от подобного. Что ж, стоит отметить, что его слова очень порадовали женщину. Такой высокопоставленный и могущественный мужчина смог умерить свою гордость и навестить ее, да и тем более проявить к ней такое искреннее и уважительное отношение... Мда, с первого взгляда тут можно увидеть хорошее воспитание Васильева, а еще то, что он и впрямь заботится о Наталье. Ведь если бы он не любил ее, то не вел бы себя так смиренно и уступчиво.

Как он и сказал, она была в больнице слишком долгое время, а он так и не приезжал навестить ее. Но не из-за того, что у него не было времени, а из-за того, что не любил Иванову. Теперь же любит, а, как говорится, любя человека, надо любить все, что с ним связано, поэтому он и стал всерьез заботиться о ней.

Ярослав же допрашивал в это время Наталью, которую вывел из палаты.

Девушка не стала ему говорить о своем перерождении, также не стала говорить о снах и прочем. Но произнесла, что остыла к Степану и разочаровалась в нем, поэтому и вышла замуж за Михаила, ведь как бы то ни было, а Яся – настоящий брат Аиши.

— Наташ, ты... ты такая... каких ты вообще слов от меня добиваешься? Даже если ты остыла и разочаровалась в Степане, то нельзя же вот так шутить со своим будущим. Да, Михаил лучше Беспалова, но он... – мужчина бдительно посмотрел на дверь палаты и, убедившись, что никто не вышел, понизил голос и произнес: — Он же сейчас с трудом передвигается, более того, ходят слухи, что он совершенно неактивен в том самом плане... А ты молода. Вот так просто брать и отдавать ему свою жизнь, да ты сбилась с толку! Вот если бы тебе было уже дофига лет, и ты решила бы выйти за него, то все мои претензии были бы сняты.

Иванова прыснула от смеха: — Ясь, если бы мне было дофига, то кем бы я была для Михаила? Бабушкой?

Ярослав ответил:

— Ну... В любом случае, ты просто сбилась с толку. Ты даже не обсудила с нами такое важное событие, так долго от нас все скрывала.

— Прости меня, брат.

Тогда Яся, смотря на нее, ощутил и боль в сердце, и нежелание, и какое-то странное едкое чувство. Девчушка, которая выросла на его глазах, теперь принадлежала кому-то другому.

— Ясь, не сердись. Есть много причин, почему я не рассказала вам. Когда стало можно рассказать, то разве я не сделала это сразу же?

Наталья схватила Астафьева за руку и начала раскачивать ее, капризничая, прямо как в детстве. В младшем возрасте, когда братья хотели пойти поиграть и не хотели брать ее с собой, она всегда так ластилась к старшему брату, и тогда он был не в силах оставить ее и брал с собой.

— Что толку от того, что я злюсь? Ты все равно уже поставила перед фактом.

Ярослав сильно ткнул кончиком пальца в лоб девушки, отчего она намеренно вскрикнула от боли.

Тогда мужчина с болью в сердце потянулся и, потрогав ее лобик, проговорил так, словно души в ней не чаял:

— Мда, все такая же малютка, тыкнули разок, а ты уже визжишь от боли.

— Яся, я уже не малютка, мне так-то двадцать шесть лет.

— Да-да-да, моей Наташке уже двадцать шесть, она уже замужем и ей теперь я совсем не нужен, – в словах мужчины так и сквозило уныние.

─Ясь, ты навсегда останешься моим старшим братом.

В тот момент Ярослав с некоторое время пристально смотрел на нее глубоким взглядом, а затем улыбнулся:

— Конечно. Я навсегда останусь твоим старшим братом.

После он, внезапно заключив ее в объятия, крепко обнял ее, а затем быстро оттолкнул и серьезно сказал:

— Наташ, ты должна быть счастлива. Если не сможешь стать такой, то не заставляй себя. Разводись и возвращайся, я прокормлю тебя!