Роман Готова играть в кошки-мышки глава Глава 326

В течение нескольких дней левое веко Анастасии постоянно дергалось, из-за чего та очень нервничала. В отчаянии она позвонила Даниэлю и высказала свои переживания:

— Сынок, я так переживаю в последнее время, и часто не могу связаться с Дашей. С ней ведь ничего не случилось?

— Если ты не можешь с ней связаться, то я тем более не могу, — равнодушно сказал Даниэль. С момента их последнего разговора, Даниэль из-за злости больше не связывался с ней. Дарья, естественно, этого тоже не делала.

— Может ты позвонишь ей? — неуверенно произнесла Анастасия. — Мне все кажется, что ее голос немного не…

Анастасия не могла понять, что было не так в голосе Дарьи, но она чувствовала, что дочь сильно ослабела.

— Мама, ты разве не знаешь, что даже если я позвоню ей, она не ответит, — произнес Даниэль. — Если ты действительно беспокоишься о ней, можешь кого-нибудь послать туда или попроси дедушку с ней связаться.

Мать тяжело вздохнула.

— Твоему дедушке тоже наплевать, я и обратилась к тебе.

Она уже просила Сергея позвонить Дарье и узнать, как у нее дела. Но старик наотрез отказался и с отвращением сказал, что больше не хочет заботиться о ее жизни. И независимо от того, что с ней произойдет, это будет на ее совести, и ей некого будет винить.

— Извини, я тоже ничего не могу поделать, — ответил Даниэль и повесил трубку.

Он не мог позвонить Дарье. Во-первых, сестра все равно не ответит, а во-вторых, он не хотел слышать, как она оскорбляет Алину. Как и дедушка, он не хотел заботиться о жизни своей сестры.

*

После недели в больнице Даниэля, наконец, выписали. Врач провел полное обследование и подтвердил, что застоя крови в мозгу нет, хирургическое вмешательство не требовалось и никаких осложнений не будет.

Алина вздохнула с облегчением и со слезами на глазах обняла Даниэля, не понимая, как смогла пережить эту неделю. Раньше она и не подозревала о том, как для нее был важен, Даниэль, но пережив все невзгоды и проблемы, созданные Эриком и Юлией, они стали очень близки.

От слез Алины Даниэлю тоже стало горько. Он обнял ее и извиняющимся тоном сказал:

— Прости, что я не смог тебя защитить.

Он винил себя в том, что не смог раньше распознать коварство Эрика и подверг ее стольким страданиям. Не так давно Юля обвинила ее в причинении вреда другим, из-за чего Алина подверглась сильной критике. На этот раз она чуть не была ранена Юлей, а затем провела неделю с ним в больнице. Все это произошло из-за прошлых дел его родителей, которые к ней не имели никакого отношения. Именно он впутал ее в это.

Когда он сказал это, слезы девушки потекли еще сильнее.

— Ты хорошо защитил меня…

Ведь если бы во время аварии он не пытался ее защитить, он бы не попал на неделю в больницу с перспективой трепанации черепа и удаления застоя крови в мозгу.

Дела у Михаила продвигались очень хорошо, и уже на следующий день после выписки Даниэля он доложил ему о том, что нашел однокурсницу Беллы по имени Люба, и, к счастью, она жила в пригороде Казани.

Поначалу Даниэль думал о том, что как только они ее найдут, он навестит ее лично, как бы далеко она ни жила. Однако Михаил сообщил:

— Как только я рассказал о том, что произошло, Люба выразила готовность сотрудничать с нами. Но она не хочет показывать свое лицо и не желает, чтобы мы навещали ее и вмешивались в ее спокойную жизнь. И тем более она не хочет сталкиваться с Эриком. Она предоставит голосовую аудиозапись и расскажет все, что в то время знала об Белле.

— Этого достаточно, — сказал Даниэль.

В любом случае, даже если они докопаются до правды, Эрик может этому не поверить. Поэтому они не будут заставлять Любу показывать свое лицо, ведь теперь у них будет достаточно средств, чтобы выбить того из колеи.

Теперь, когда было подтверждено, что Люба найдена, и они получат ее запись, Алина немедленно села за компьютер, чтобы сделать набросок статьи. Эта статья была очень важна, ведь она не только должна восстановить события прошлых лет для всего мира, но и заставить глубоко погрязшего в ненависти Эрика осознать, что Белла не была абсолютно невиновна.

Алина просидела за компьютером всю вторую половину дня, постоянно набирая и удаляя текст и тщательно обдумывая каждое слово. А когда она устала, Даниэль был жутко доволен тем, что некоторое время назад научился варить кофе и готовить, быстренько принес ей чашку кофе, отчего девушка не смогла сдержать смех.

Тогда Даниэль поднял ее со стула, захватил в свои объятия и тихо спросил:

— Настроение хорошее?

— Ага, — кивнула Алина. — Я пока не знала, что писать. Но увидев принесенный тобой кофе, сразу же повеселела.

Даниэль, опустив глаза, посмотрел на любимую девушку и с серьезным видом сказал:

— Я впервые вижу, как ты что-то пишешь.

По иронии судьбы они прожили вместе три года, но он никогда не знал о том, что она умеет писать, и никогда не видел ее за работой.

— Я, наверное, выгляжу раздражительной? — смущенно спросила Алина.

Она привыкла писать в одиночестве и совершенно забыла о том, что Даниэль все еще был рядом с ней. Оказалось, девушка могла нервно дергать себя за волосы в моменты, когда не знала, что писать дальше. Она даже била об стол руками, когда становилось совсем тяжело…

— Вовсе нет.

Даниэль сразу же опроверг ее слова о раздражительности, а затем, слегка подумав, произнеся:

— Ты выглядишь мило.

Ему казалось милым то, как в моменты застоя она раздосадовано кусала и надувала губы или вздыхала и теребила себя за волосы. В обычной жизни Алина не совершает этих мелких действий, ее речь и поведение всегда очень сдержанны, и она редко отпускает свои чувства на волю. Как же он мог посчитать ее раздражительной.

— Это просто инстинкт самосохранения, — проворчала Алина.

— Я говорю правду, — запротестовал Даниэль.

Перекидываясь фразами, они посмотрели друг другу в глаза и вдруг поцеловались. Это было непростое событие для Даниэля, ведь с того момента, как Юля спровоцировала аварию, и до самого его выздоровления они с Алиной ни разу не были близки. И коснувшись нежной и гладкой кожи Алины, он захотел немедленно уложить ее в постель.

Однако он недооценил решимость Алины, ведь она, осознав его намерения, тут же оттолкнула его и отказалась:

— Нет-нет, мне нужно написать статью!

— Напишешь позже, — хриплым голосом уговаривал ее Даниэль.

Зачем писать сейчас? Ведь спасти его жизнь было намного важнее. Бог знает, как он пережил эти несколько дней в больнице. Каждый раз просто обнимая любимую девушку, ему становилось невыносимо от того, что он не был способен ни на что большее. Алина все еще хотела сопротивляться, но Даниэль просто поднял ее за талию, и ей оставалось лишь протестующе размахивать в воздухе ногами.