Роман Голод глава Глава 53

После всех дел Данила позвонил Паше. Но от того ни привета, ни ответа.

Учитывая, что он в курсе всей схемы, а Василиса скоро возвращается из Парижа, то ему необходимо убедиться, что пацан ничего никому не расскажет. И если не получится с помощью словесного и эротического метода, то придется действовать с позиции силы. Или убить.

Он подъехал на тачке к общежитию, прошел мимо вечно спящей старушки и поднялся на второй этаж. Возле двери он занес руку, чтобы постучать, но не успел.

Из двери вышел высокий крепкий парень, который как-то клеился к Василисе, да под руку с ее толстушкой подружкой. Даша кажется.

Смотрелись они так несуразно, что Данила невольно фыркнул и хохотнул. Парень нахмурился, а Даша только что сиявшая улыбкой на пухлом личике, как-то резко сникла.

— Пашу не видела? – спросил он резко и заметил, как парень убрал руку толстушки со своего локтя. Но его это не волновало – ему нужен был его любовник, а не любовные терки всяких дебилов-извращенцев, любителей пухлых задниц.

— Он на тренировке, наверное, — тихо промямлила она, и Данила усмехнулся.

— Тебе бы тоже не помешало.

И был таков.

К залу школы Тодес, который располагался на пятом этаже торгово-развлекательного комплекса в центре Москвы, он подъехал спустя пол часа и сразу заметил Пашу в компании небольшой, смеющейся толпы. Некоторые уже курили, кто-то откупорил пиво, другие поедали сладости.

Ну что ж. Теперь понятно, почему парень такой гибкий. Такой приятно упругий и мускулистый. А главное, бедрами колотит, как молоток. Выносливый.

Данил задумался на мгновение и достал мигалку, подключил и сморщился от звука сирены.

— Павел Витальевич! – кричит он строгим голосом, окончательно привлекая внимание и только после этого убирая мигалку. – У отдела полиции центрального района к вам несколько вопросов.

Паша быстро что-то объясняет друзьям, прощается и с хмурой миной идет к машине.

— Не смешно, — говорит он, но держится на расстоянии. Зато делает шаг Данила.

— Ну не мог же я крикнуть: «Мой п*дарок, иди ко мне».

— Да пошел ты, — бросает обиженно Паша, делая шаг в сторону. – Они между прочим в курсе.

— Да мне насрать, — говорит Данила и толкает Пашу к машине, зажимает горло локтем. Осмотревшись по сторонам, убеждаясь, что стоянка пуста и они находятся на отдалении, он заглядывает в серые глаза и сжимает мягкие яички в кулаке.

— Игноришь меня, сучонок?

— Какая... – сдавлено, пытаясь отпихнуть руку Данилы, говорит Паша… — проницательность.

— Не умничай, — хмыкает Данил, отпускает и дарит глоток свободы, но только для того, чтобы открыть заднюю дверь бэхи и втолкнуть туда наивно трущего шею парня.

— Эй! – кричит тот и пытается выйти, но Данил уже заблокировал двери и сел со стороны водителя. – Ты с какого дуба рухнул? Выпусти меня!

— Сначала поговорим, — кидает через плечо Данила, а потом хмыкает и, поворачивается, осматривая тесное пространство автомобиля. – И потрахаемся.

— Давай сначала поговорим, — начал щебетать Паша, когда Данила свернул на затемненную парковку и вырубил фары, оставляя только свет фонарика телефона.

— Нет, ты морозился. Так что придется ответить… По всем фронтам. Конкретно сейчас меня интересует передний, — стягивает Данила белые кроссовки и забирается на заднее сидение.

— Дан, я не хочу, — забился в угол Паша и даже попытался ударить Данилу, но тот перехватил руку и взял в рот один из пальцев, потом второй.

Второй рукой он уже нашел ширинку задыхающегося от страха и вожделения Паши и сжал. Аккуратно и крепко.

Он улыбнулся и прикусил пальцы, от чего Паша издал приглушенный стон и вцепился в ручку над окном.

Данила же, смотря в затянутые поволокой глаза, плавно расстегнул свободный ремень и джинсы.

Паша уже плохо соображая, поднял бедра, чтобы Данилу было удобнее стягивать джинсы вместе с трусами.

— Хороший мальчик, — шепнул Данила и плотно обхватил вздымающийся член.

Несколько ласковых, продолговатых движений и на крупной головке выделилась мерцающая в темном свете капелька. Данил прикрыл глаза и тут же слизнул ее, заставив Пашу дернуться и мягко простонать.

— Ох, да… Еще…

Данил уже давно отключил сознание. Каждый раз держа в руке член этого мальца, он представлял совсем другой орган. Не такой гладкий и длинный.

И когда брал в рот, он почти ощущал на языке острый аромат мужика, который всегда исходил от Макара. Даже сейчас, в тесноте своей тачки, согнувшись в три погибели, заглатывая член в самое горло, он фантазировал, что это Макар издает приглушенные, подбадривающие звуки. Что это его бедра работают столь активно, это его рука в волосах крепко сжимает, оттягивает.

И так приятно представить, что ты обнимаешь крепкую задницу босса, пальцами находишь заветное отверстие и тут же чувствуешь, как член во рту увеличивается, пульсирует, а вскоре исторгает влагу.

Но гораздо приятнее не проглотить, а перевернуть вполне живую фантазию спиной к себе и спустить влагу прямо в анус, размазать стоящим по стойке смирно членом и рвано выдохнуть. Выть от наслаждения, когда головка протискивается в узкое, горячее пространство, пока оно обволакивает тебя своей влажностью. Тугим кольцом.

Ох, как же приятно толкаться все быстрее, прикрыть глаза и представлять… Представлять… Что ты лупишь по заднице собственного босса, врываешься со скоростью поршня в моторе и пока заливаешь внутренности, ревешь:

— Макар.

Паша тут же дергается, слезает и отталкивает Данилу, пока его член убого свисает вниз, точно так же, как силы, которых не осталось. Зато остался пистолет.

Он ткнулся Паше в ребра, как только тот с недовольным восклицанием: «Все не уймешься», полез открывать двери.

Он замер, посмотрел на ствол, в насмешливые глаза Данилы и сел обратно на заднее сидение.

Одевался, стараясь ненароком не коснуться Данилы. Тот уже убрал пистолет, привел себя в порядок и перелез на переднее сидение.

— А теперь поговорим…

— О чем? — буркнул Паша. – Я больше в твоих п*дорских штуках не участвую. Василиса беременная, а ты ее подставил.

— Ничего, молодая. Заживет. Тем более у ее ребеночка появится нормальный папаша.

— Не понял… — повернул от запотевшего окна голову Паша и напрягся. – Ты че несешь?

— Скажешь, что напились с Васей и потрахались. Она тебе поверит.

— Но это неправда! Неправда! – заорал Паша, дергая ручку двери. – Ты не заставишь меня! Я не пойду на такой обман.

— Пойдешь, — хладнокровно кивнул Данил, заводя двигатель и трогаясь с места. – Мне помнится, у тебя у папы лавка на рынке была.

— Ты не тронешь их, — скуксился Паша, сжимая кулаки. – Ты не пойдешь на такое, чтобы разрушить отношения Васи и Макара.

— Давай без пафоса. Нет у них отношений. Кролики и то меньше ебутся.

— А тебе до этого прям дело есть? — огрызается Паша.

— Да, представь себе, есть! Макар тупеет рядом с этой дурой. Он никогда не был столь любвеобилен. Пора кончать этот цирк. И ты мне, мой мальчик, поможешь поставить точку.

— А как же тест? Макар не дебил. Сделает тест и выведет тебя на чистую воду, — кинул взгляд на Данилу Паша и снова прижался к стеклу, рисуя пальцами узоры.

— И он будет положительным, — ухмыляется Данила и резко ведет машину в сторону, чтобы Паша не успел удержаться и ударился головой. – Только у тебя, а не у него.

* Макар *

Когда Василиса вернулась в город, я первым делом рванул к этому ее дяде, у которого оказалось слишком много знакомых среди тех, кого я знавал лично.

Политики. Военные. Меня быстро выпустили из тюрьмы в тот раз, но предупредили, что против человека, поднимающегося финансовый статут России идти нельзя.

Приказы. Приказы. Я получал их много лет, и только лишь недавно задумался в их адекватности. Если раньше ЦРУ действовало тонко, то теперь все чаще играло грубо и грязно, вынуждая совершать поступки, за которые раньше я сажал в тюрьму.

Подъезжаю к высотке Грановски, прохожу мимо старичка, который тут же съёживается при виде меня, и поднимаюсь на десятый этаж.

В дверь хочу постучать, но получается грохот и крик произвольно вырывается из горла.

— Вася, иди сюда!

Мне открывает сам Грановски, вышколенный во всех отношениях тип. Педант.

И удивительно сильно сдерживает мой натиск, когда хочу через него провраться за квартиру. Васю, застывшую рядом с темноволосой фифой, вижу лишь мельком. Но не заметить бледное лицо и ошалелый взгляд было невозможно…

— Может хватит. Отдай ее мне, — отпихиваю от себя щеголя.

— Василиса не вещь. Я не могу ее отдать, — сзади слышу каблуки и, обернувшись, вижу парочку наемных охранников выше меня на голову. Повалить их не проблема. Но вряд ли Василиса вернётся ко мне, если я буду убивать направо и налево.

— Если она сама решит вернуться, я препятствовать не буду…

Я кивнул, последний раз взглянув на дверь, пошел восвояси. Вот только. Бросив короткий взгляд на амбала, вскинул руку и вырубил его на пятнадцать минут.

— Нужна будет нормальная охрана, — усмехнулся я, ударив кнопку лифта, пока Грановски и второй охранник проверяли, как себя чувствует пострадавший. – Звони. Телефон у тебя есть.

Этот хлыщ все-таки позвонил. Насчет парней.

Я тут же приказал Лёне отправится к дому Грановски и не спускать с Васи глаз. Тем более, что ее дядя задал вопрос про какого-то насильника Алексея Глызина, который в этом году должен выйти из тюрьмы.

Вася, разумеется, все-так же была недоступна, но я знал, что Грановски уезжает в Японию, а его охрана меня пропустит. Лёня так точно.

И уже предвкушал скорую встречу. Фантазировал, как выбью всю дурь из этой девки. Трахну. Выебу. Сначала в рот, потом в зад.

Потому что во влагалище теперь опасно. Вычитал я тут на днях, что секс на ранних сроках опасен для плода. Ну ладно… Допустим, ребенка. И даже, допустим, он мой. Пока только допустим, но если подтвердится... То все, что остается мне сделать, это биться головой о стену - какой я дебил.

Данил хоть и намекает на секс Васи с этим педиковатым Пашей — я не верю. Назвал он бы имя Марка Синицына, я бы еще подумал, а этот… Тем более он довольно часто смотрит на Данилу.

Вася не стала бы с ним трахаться, если, конечно, не напилась в один из тех дней. Но ведь можно спросить у него самого. Позвонить.

Я уже хотел набрать номер Данила, чтобы тот скинул контакты, как мне звонит из тюрьмы проверенный парень и сообщает, что насильник вышел с месяц назад.

Эта информация заставила меня нахмуриться. Я взглянул на часы и понял, что Грановски уже вылетает.

Но набрав его телефон, сразу услышал ответ.

— Быстрее.

— Вышел твой Глызин, уже месяц как.

В ответ на мое сообщение он замолчал, чем вызвал во мне еще больший дискомфорт, а затем заорал:

— Смотри за ними, я скоро вернусь!

Взглянув в досье этого освобожденного, я тут же похолодел, сразу поняв причину подобной паники.

Я тут же набрал Лёню, сообщил нужную информацию, приметы Глызина и уже собрался выезжать в больницу, куда Вася направилась с телкой Грановски и какой-то балериной.

На выходе меня застал звонок, на который не ответить я не мог.

Очередное предупреждение: выполнять четко указания и не самовольничать. Но выполнять указания четко – это начать убирать нужных людей с должностей, что означает полноправную войну с верхушкой власти.

Следующее сообщение повергло меня в шок.

Они все сделали сами. Но именно я стал ответственным за смерть одного из депутатов, а значит скоро можно ждать гостей.

Убрать не уберут, не убьют. Слишком много информации я собрал за восемь лет, но вот точно клуб разберут на части, а меня в кутузку. В очередной раз.

Впервые сам перезваниваю по скрытой линии, но в ответ получаю лишь бесконечные гудки. Что за х*йня?

Сделал несколько звонков, выясняя, насколько дела плохи, но ничего конкретного выяснить не получилось, что вызвало острую головную боль.

Теперь складывалось впечатление, что кто-то очень долго пытался дергать меня за веревочки, а я как идиот пытаюсь их оторвать.

То ли я отупел в этой стране, то ли уже не знаю…

Все-таки выхожу на улицу и сажусь в тачку, махнув мельком Даниле, который только вернулся в клуб.

Еду и на полпути получаю звонок. Отвечаю и слышу панические нотки в голосе напарника Лёни.

Тело становится камнем, в голове шумит толчками кровь. Руки на руле сжимаются сильнее, а педаль в пол вжимается сама собой.

Подъезжаю, когда тачка Лени уже на выезде с Васей и брюнеткой.

Мне машет Роберт, и пока едем обратно, дает более подробный отчет, как Таня – клубная шлюха, обманула Майю Александровну и привела Глызина.

— Это все не имеет смысла. При чем тут Таня? Она каким боком? — ору, двигаясь ровно за Лёней, лавируя по дороге.

— Если бы я знал…

— Как Лёня упустил пистолет из вида? Как упустил этого урода?

На этот вопрос Роберт, рыжий парень, только пожимает плечами, осторожно смотрит.