Роман Две полоски глава Глава 27

Мирон

Я проснулся рано. Сегодня понедельник, надо на работу. С утра планерка, пропускать крайне нежелательно. А Аленка… я бы ее вообще уволил. Зачем ей работать? Совершенно незачем. Надеюсь, она с этим согласится, после того, как мы расставим все точки над “и”.

Вчерашний вечер дал надежду, что наше объяснение пройдет гладко. Нет, она, конечно, удивится… но это будет приятный шок. Она будет рада узнать, что отец ребенка - я, а не какой-то неведомый заросший тип в косухе.

Я встал с гостевой кровати, прокрался в свою спальню, посмотрел на спящую Аленку… Не буду ее будить. Пусть спит. Если так и не проснется до моего ухода - напишу записку, что у нее сегодня выходной. А после планерки примчусь домой и мы с ней… Эх, о том, чего мне больше всего хочется, пока можно только мечтать.

Но скоро все будет. Очень скоро!

Я принял душ, выключил воду, радостно напевая, открыл дверцу душевой кабины… И замер на месте.

На пороге стояла Аленка.

Она тоже застыла, как громом пораженная. Смотрела на меня, не отрываясь. Да, я хорош, я знаю. Я просто офигенен!

Блин, ну не настолько же, чтобы падать в обморок...

Черт! Татуировка!

Аленка подняла руку, вяло попыталась ухватиться ей за дверной косяк, но рука соскользнула. Аленка начала заваливаться на бок.

Я бросился к ней, поддержал, подхватил на руки.

Глаза закрыты, тело обмякло, голова болтается, как у тряпичной куклы. Это плохо. Это очень плохо. Что делать? Может, вызвать скорую? Но сначала надо попробовать простые методы.

Аккуратно положив Аленку на кровать, я бросился на кухню. Схватил стакан, налил холодной воды, от волнения все расплескал. Блин, у меня руки трясутся! По дороге забежал в ванную и прихватил халат. Очнется, увидит меня в чем мать родила - снова потеряет сознание.

Не думаю, что ее ослепило мое великолепие, хоть я и красавчик. Неужели успела разглядеть татуировку?

Я набрал в рот воды и устроил Аленке фонтан из брызг. Она открыла глаза, я протянул ей стакан. Она взяла его и чуть не выронила. Совсем ослабла, бедняжка!

Я помог ей немного отпить, при этом она на меня не смотрела. Глаза были пустые, как у зомби.

Эй, Аленка, очнись! Ты меня пугаешь!

Она вернула мне стакан, я его поставил на тумбочку возле кровати.

Я сидел на кровати, Аленка полулежала на подушках. Вдруг она быстро-быстро заморгала, начала приподниматься. Я бросился ей помогать, она шарахнулась от меня, как от прокаженного.

- Т-ты… - начала Аленка.

- Алена, я тебе сейчас все объясню. Я давно хотел сказать, но…

- Встань, - скомандовала Аленка.

- Что?

- Встань!

Я поднялся. Она села. Отодвинулась к спинке кровати, пристально всматриваясь в меня. Изучает лицо, смотрит на волосы… Я взлохматил их, чтобы было, как при нашей первой встрече. Побриться я еще не успел, так что на лице щетина. Я сейчас очень похож на того типа в косухе.

- Сними халат, - внезапно произнесла Аленка.

- Что? Ты серьезно?

- Сними халат!

Я развязал пояс. Халат распахнулся, обнажив грудь, живот и дровосека. Он сейчас, конечно, притих. Испугался за Аленку вместе со мной.

Стоять вот так, в распахнутом халате, с дровосеком наголо, было немного странно. Я никогда не стеснялся своей наготы, но сейчас у меня было ощущение неприятного медицинского осмотра, как в военкомате. Аленка смотрела на дровосека без тени смущения или желания, пристальным изучающим взглядом. Того и гляди поднесет лупу и начнет исследовать подробности.

Обычно девушки смотрят на моего друга совсем не так!

- Сними халат! - снова произнесла Аленка.

Ладно. Сниму. Я сдернул его с плеч, халат упал на пол. Аленка уставилась… ну да, на татуировку. Куда еще.

- Подойди поближе.

Неужели она… Может, и не надо никаких объяснений? Может, мы сейчас просто скрепим наш союз зажигательным трахом?

О, да! Я за! А дровосек тем более.

Он резко вскочил, дернувшись вперед и нацелившись прямо на Аленку. А как не вскочить, когда рядом соблазнительные губы Аленки, ее выпирающая под рубашкой грудь… и еще столько всего аппетитного, скрытого под одеждой!

Я стоял перед Аленкой голый, с торчащим вверх и готовым на все членом, а Аленка… Она просто смотрела. На член, на татуировку.

А потом подняла глаза на меня.

- Это был ты, - выдала она.

Я кивнул.

- Дорогая, у нас будет ребенок! - ляпнул я.

И глупо хихикнул. Не смог удержаться от этой фразы!

И тут началось.

Аленка вскочила, схватила с тумбочки стакан, швырнула в меня. Я отбил его рукой, стакан полетел в стену, разлетелся на мелкие осколки.

- Алена, ты что?

- Ты! - вскрикнула она и швырнула в меня подушкой.

- Отойди оттуда, порежешься!

Я боялся за Аленку. Ей вредно так волноваться. И опасно ходить босыми ногами рядом с осколками.

Но… мне тоже опасно рядом с ней находиться! Потому что она схватила бронзовую лампу в виде девушки с поднятыми руками. Дернула ее так, что вилка с треском вылетела из розетки. И пошла на меня с этой лампой.

- Ты все это время надо мной издевался! - кричала она.

- Нет! Даже не думал! Я просто…

- Ты сразу меня узнал!

- Да! И я удивился, что ты меня не узнала.

- Почему ты не сказал?

Мы дошли до двери, я продолжал пятится, вышел в коридор, схватился за перила лестницы.

- Почему ты мне не сказал?!

Аленка замахнулась на меня лампой.

А ведь она ударит. Она сейчас в ярости и не думает, что делает. Аленка махнула лампой, я еле увернулся.

Блин. Она всерьез хочет меня покалечить!

Я рванул вниз по лестнице. Аленка, потрясая лампой, за мной.

- Я хотел сказать! Но не знал, как.

- Ну да, это так сложно. Сказать: это был я!

Я забежал на кухню. Зря я это сделал. Тут ножи, вилки, а где-то даже есть топорик для рубки мяса. Хорошо, что Аленка не знает, где.

- Сначала я думал: ты прикалываешься, - продолжал объясняться я. - Потом решил, что завоевать тебя снова будет забавно.

- Ах, забавно!

Аленка бросила лампу. Схватила из вазы на столе яблоко, швырнула в меня. Потом еще одно, и еще. Я еле успевал уворачиваться. Слышал, как за спиной что-то со звоном падало, но не оборачивался.

- Я сходила с ума, не знала, как жить дальше… А тебе было забавно!

- Я не знал, что ты беременна!

Яблоки кончились. Аленка огляделась. В центре кухонного “острова”, вокруг которого мы бегали, торчала подставка для ножей. Естественно, с ножами. Аленка потянулась к ней. Я тоже.

В последнюю секунду я успел выхватить подставку из-под ее руки.

- Алена, давай спокойно поговорим…

- Ты давно знаешь, что я беременна!

- Я думал, у тебя есть парень!

- С чего это?

- Я не знал, что это мой ребенок.

Я медленно подходил к Аленке, обходя стол. Вроде бы, у нее под рукой больше нет ничего опасного. Сейчас я схвачу ее в объятия, поцелую… И все объясню еще раз. Пока что она меня не слышит. У нее сейчас пелена гнева перед глазами. И я ее понимаю. Сам бы разозлился на ее месте.

- Ты думал, я шлюха, да? Такого ты обо мнения?

Я почти рядом. Еще шаг - и Аленка будет в моих объятиях.

И тут она выдвинула ящик, рядом с которым стояла. Черт! Там огромные и очень острые кухонные ножницы. Я снова попятился назад.

Потом мы еще немного побегали по всему дому. Я, голый, с болтающимся членом и поджатыми яйцами и Аленка с разными колюще-режущими предметами в руках.

Я пытался говорить, она меня не слушала.

В конце концов она устала. Собственно, на это я и надеялся. Аленка плюхнулась на диван, отбросив в сторону чугунную статуэтку. Блин, оказывается, у меня дома масса опасных для жизни предметов!

Я сел в метре от Аленки. Она обхватила голову руками, поставив локти на колени. Сидела, смотрела в одну точку.

Я подвинулся поближе. Она никак не среагировала. Тогда я сел совсем рядом и осторожно обнял ее за плечи.

Аленка не пошевелилась, все так же сидела и смотрела в одну точку.

Я гладил ее по спине, тихонько говорил:

- Все будет хорошо. Очень хорошо. Я очень рад, что мы, наконец, объяснились. Пусть это прошло не так, как планировалось…

Плечи Аленки под моей рукой задрожали. Она всхлипнула. Закрыла лицо руками.

Я обнял ее крепче, прижал к себе. Она продолжала всхлипывать, уткнувшись в мою голую грудь. Да, одеться я так и не успел. Не до того было.

- Ты засранец, - выдала Аленка.

- Да, да, - успокаивающе кивал я.

- И гад.

Аленка продолжала обильно смачивать меня слезами.

- Я тот еще гад, - согласился я. - И засранец, это ты верно заметила. Но теперь я твой засранец.

Кажется, она понемногу успокаивается.

Наконец-то!