Роман Две полоски глава Глава 26

Мирон

- Спрашивай, - скомандовала Анька.

- Я так понимаю, ты в курсе всех дел Аленки.

- Я-то да. А ты тут при чем?

Ну вот, я еще ничего не сказал, и, тем более, не сделал, а она уже на меня нападает. Эта Анька - та еще зараза. Впрочем, я так и думал. Но она имеет большое влияние на Аленку, поэтому я должен сделать ее своим союзником.

- При всем, - выдал я.

- Не поняла…

- Я слышал, ты советовала Аленке найти отца ребенка. Отличный совет. Очень мудрый.

Немного подхалимажа не повредит.

- И что?

- Я его нашел.

- Как?!

Дровосеком об косяк!

Я почти увидел, как Анька вытаращила глаза от удивления.

- Легко, - вздохнул я.

- Кто отец? Где он? Он в курсе? И что он собирается делать?

- Собирается налаживать отношения.

- Хороший план. Кто он?

Мне надоело ходить вокруг да около, тем более, что меня ждала Аленка. Мама там, наверное, совсем ее затретировала. И я выдал:

- Я.

- Что?! Как? Это же… с ума сойти!

- Давай ты поохаешь потом. Я отец. И я настроен серьезно. Вот только не знаю, как сказать об этом Аленке. Она меня не помнит.

- Она будет в шоке… - пролепетала Анька.

Вот, она уже лепечет, а не пытается командовать. И на Аньку найдется управа. И не таких в бараний рог скручивали!

- Этого я и боюсь. Как думаешь: огорошить ее или сначала подготовить?

- Не надо ее огорошивать. На нее и так недавно упали сногсшибательные новости. Ты там поаккуратнее. Она…

- Я понял, понял. И я надеюсь, что ты мне поможешь подготовить почву.

- Ладно, - на удивление быстро согласилась Анька.

- Во-первых, не надо внушать Алене, что я озабоченный маньяк. Во-вторых, надо внушать ей, что я… офигенный. Тот, кто ей нужен.

- Ага. Только сначала я сама должна в этом убедиться.

Вот зараза! Я ей раскрыл карты, а она не желает меня поддерживать.

- А в том, что я озабоченный, ты когда успела убедиться?

- Поняла по косвенным признакам.

- Знаешь, что, - начал я.

- Но я дам тебе шанс. Смотри не прокакай его, офигенный мачо.

Алена

Куда запропастился Мирон? Он что там, вручную собирает чайные листья, прежде чем их заварить? Когда я пришла в беседку, то обнаружила маму Мирона сидящей в кресле с блаженным выражением лица.

При виде меня она вскочила, подбежала, взяла меня под локоть и повела гулять по периметру зеленой лужайки. Блин, я так и не спросила у Мирона, как зовут его маму!

Он меня отвлек своими объятиями и поцелуями. Когда я вспомнила, как он прижимал меня к себе, как его пальцы зарывались в мои волосы, а губы жадно льнули к моим губам, мне стало жарко.

- Я уже два года говорю Мироше, что тут надо разбить грядки, - вещала тем временем его мама.

- Да, - кивнула я, хотя идея показалась мне бредовой.

Как можно портить грядками такой замечательный, хоть и минималистичный, ландшафтный дизайн?

- А ты, Аленушка, любишь в грядках копаться?

Терпеть не могу! В детстве мама постоянно таскала меня на дачу, и еще тогда я решила, что уж у меня-то дачи не будет никогда.

- Не очень, - честно призналась я.

- Эх, молодежь! Вот подождите, станете постарше, и вас потянет к земле, к корням.

- Наверное. - из вежливости согласилась я.

Ну уж нет! К земле меня не потянет никогда. Рыхлить грядки, вырывать сорняки, а, тем более, собирать мерзких колорадских жуков - бр-р-р!

- Кстати, Аленушка, что ты знаешь о своих корнях? Кто твои предки?

Неожиданный вопрос.

- Да, ничего особенно, обычные крестьяне. Никаких князей и графов.

- Ну и не надо нам графов! Главное, чтобы здоровье было. Вот у вас в роду нет никаких генетических заболеваний?

Все страньше и страньше, как сказала бы Алиса. Зачем маме Мирона знать о болезнях моих родственников?

- Да вроде нет. Зато есть долгожители. Моя прабабушка, говорят, прожила больше ста лет.

- О, это замечательно! Прекрасные гены. У нас тоже есть долгожители. Мой папа, например… Кстати, а кто ваши родители?

Да это форменный допрос! Но вопросы совсем не те, которых я ожидала. Я боялась, что мама Мирона начнет расспрашивать, где мы познакомились, куда ходим на свидания. А мне нечего сказать!

Мы с Мироном не придумали легенду, а сам он куда-то запропастился…

Мирон

Поворачивая за угол дома, я услышал голос своей мамы:

- Кстати, а кто ваши родители?

Очень кстати! Прекрасный вопрос для поддержания светской беседы. Надеюсь, она там не пыталась выспрашивать родословную до десятого колена.

- Алена! - окликнул я.

И увидел радость и облегчение на ее лице. Как я ее понимаю! Моя маман - как каток. Пока не закатает в асфальт, не успокоится.

- Тебе Анька звонит, - произнес я и передал Алене телефон.

Она взяла его в руки, посмотрела на активный экран.

- Ты что, с ней разговаривал?

- Только поздоровался.

- Ты взял мой телефон и ответил на звонок?!

- Ну… да.

Она посмотрела на меня таким взглядом, что мои яйца втянулись вовнутрь. Даже не предполагал, что Аленка может так смотреть! Она же безобидный одуванчик…

- Дорогая, у нас же нет секретов друг от друга, - быстро нашелся я.

И, поставив чайник на стол, приобнял Аленку. Мама смотрела на нас с умилительной улыбкой. А Аленкин взгляд говорил: мы с тобой еще не закончили! Похоже, меня ждет головомойка. Наша первая ссора. Она будет меня ругать, я буду оправдываться...

У нас начинаются настоящие отношения!

Аленка отошла, что-то бубнила в трубку. А я зашипел на маму:

- Я же просил!

- А я что? Я ничего. Ни слова о беременности.

- Тс-с-с!

- Не тсыкай на меня! Тсыкалка еще не доросла, на мать тсыкать.

Я вдохнул. Выдохнул. И совершенно спокойно произнес:

- О родственниках тоже не надо расспрашивать.

- Ты на мать еще намордник надень. То нельзя, это нельзя.

- Выпей лучше чаю, - миролюбиво произнес я. - И постарайся сегодня не слишком задерживаться.

- Выгоняешь меня?! - взвилась мама.

И тут же расплылась в самой благостной улыбке. Потому что Аленка вернулась к столу.

Мама бросилась наливать ей чай, меня погнала сначала за медом, потом за джемом. И все пыталась накормить этим Аленку.

- А лимон у тебя есть? - спросила она меня. - Может, Алена хочет лимон?

- Я не хочу лимон, - начала возражать Аленка.

- Помню, меня так тянуло на лимоны… - мечтательно произнесла моя мама, но, наткнувшись на мой угрожающий взгляд, замолчала.

А я придвинулся к стулу Аленки, взял ее за руку. Она так трогательно смутилась! Опустила глаза, на щеках появился легкий румянец… Эх, Алена, Алена! Знала бы ты, как дровосека заводит твой вид невинной скромницы! Я потянул ее за руку, усадил к себе на колени. Красота!

- Ты что делаешь? - прошептала Алена мне в ухо.

Как интимно, аж мурашки по спине. Да, да, шепчи мне в ухо. А еще лучше, если ты будешь мне в ухо стонать…

- Ты же моя девушка, забыла?

- Но не обязательно же засовывать руки мне под рубашку!

- Она сама.

- Кто?

- Рука.

Аленка сердито фыркнула.

- Можно я сяду на свой стул?

- Нельзя!

Аленка дернулась, но я ее удержал.

- Если мы будем целоваться, маман начнет собираться домой. А если мы будем....

- Не будем!

- Ладно, ладно. Просто поцелуй.

Я коснулся губами ее губ, но она держала их напряженно сжатыми. Что началось-то? Мы же недавно так классно целовались!

- Кх-кх, - услышал я мамино покашливание. - Я, пожалуй, пойду.

Прекрасное решение!

Правда, Аленка в ту же секунду спрыгнула с моих колен… Но ничего. Я найду способ усадить ее туда снова.

Алена

Я разозлилась на Мирона за то, что он взял мой телефон. Не люблю, когда нарушают личное пространство! А он сегодня делал это очень активно. Силой усадил меня к себе на колени, лапал и целовал… А его мама! Это вообще нечто.

Но зато, едва за ней захлопнулась дверь, мы посмотрели друг на друга и начали хохотать, как сумасшедшие. Упали на диван, смеялись, вспоминая моменты из сегодняшнего и вчерашнего вечера. Нам очень ловко удалось обвести вокруг пальца обеих родительниц.

- Ну что, я вернула долг? - спросила я.

- Ты была великолепна! А я? Я вчера тоже действовал грамотно, согласись.

- О, да! Соглашусь.

Мирон закинул руку мне на плечо, это был такой естественный дружеский жест, что я даже не стала ее сбрасывать.

Мы еще немного повалялись, отдыхая от переживаний, а потом Мирон произнес:

- Кажется, у меня в холодильнике есть малосольный лосось. А маринованные огурчики есть точно.

Я чуть не подавилась слюной.

- Хочу! И лосося, и огурцы.

- Побольше! И можно без хлеба, - добавил Мирон.

Мы снова рассмеялись.

- Ты помнишь тот ролл... - произнесла я.

- Конечно, помню.

Мирон

Я не ошибся - воскресенье получилось чудесным. Мы с Аленкой готовили, ели на кухне, пили чай в беседке, болтали. Правда, она временами была напряженной. Но временами забывала, что опасается меня и становилась совершенно раскованной.

Конечно, не настолько раскованной, как в ту ночь… но и до этой стадии мы обязательно доберемся.

И да, за телефон мне влетело. Я извинился и пообещал больше так не делать. А Аленка выдала что-то вроде:

- А больше у тебя и не будет такой возможности.

Наивная! Думает, мы сегодня потусуемся вместе, и все. А вот и не всё! Ты, детка, попалась. И никуда от меня не денешься.

Аленка весь вечер собиралась домой, и я с честными глазами обещал ее отвезти. Вот только досмотрим этот фильм. А потом еще один. Ну, не торопись, это же романтическая комедия с этим, как его… заморышем Хью Грантом! Ты сама говорила, что обожаешь его!

Да, мы смотрели исключительно романтические комедии. И я даже не слишком страдал. Потому что на моем плече покоилась голова Аленки.

Когда она сладко засопела, я возликовал. Аленка уже второй раз будет ночевать у меня. И сегодня мы пойдем дальше - я отнесу ее в свою спальню. Самому, правда, придется лечь в гостевой. Ну ничего. Главное в нашем деле - терпение.

Алена

Это просто дежавю! Я снова проснулась не дома, а неизвестно где. Но теперь я догадываюсь, где нахожусь. Это дом Мирона. И уже не гостиная, а спальня. Я сплю на кровати своего начальника!

Как я до этого докатилась? Вчера вечером я докатилась до кое-чего еще. Когда мы, сидя на диване в обнимку, смотрели кино, у меня в голове вдруг возникла мысль: а хорошо быть его девушкой. Завидую той, кто ею станет.

Глупые фантазии! Я беременна от другого, и мне надо выбросить подобную чушь из головы.

Я тряхнула головой и резко села на кровати. Ну вот. Здравствуй, токсикоз.

Вскочив на ноги, я рванула к двери, добежала до ванной, распахнула ее… И застыла на пороге.

Потому что как раз в этот момент Мирон тоже распахнул дверь. Вернее, отодвинул дверцу душевой кабины. Из нее валил пар, и он стоял в его клубах, огромный, мускулистый, величественный.

Абсолютно голый.