Роман Дикарка, я тебя запомнил! глава Глава 73

— Ну, этот тот человек, с которым Виктория ела яблоки. Они давно уехали, наверняка, сейчас они уже дома.

От Тимофея тут же повеяло холодом. Его глаза помрачнели, и, не тая в себе и капли теплоты, его взгляд был холодным, как лед… Алина почувствовала холод, исходящий от него, и по ее телу невольно пошла дрожь.

Не сказав больше ни слова, Тимофей сжал свои в губы в тонкую полоску и направился к выходу. Когда он уходил, порыв холодного ветра ударил в лицо Алины, отчего она немного съежилась. Отношения между ним и Викторией показались ей немного странными. Отчего-то ей казалось, что они что-то скрывают.

*

Машина остановилась у дома, и Виктория с благодарностью произнесла:

— Сегодня я доставила тебе много хлопот!

— Мы ведь одноклассники. Если возникнут проблемы, обращайся, — улыбаясь, ответил Годдард.

Виктория также рассмеялась в ответ. Он вовсе не изменился со школьных времен и был таким же добрым и любезным. И так же краснел при виде женщины.

— Ладно, я пойду. Будь осторожен на дороге, — предостерегла его Виктория и, открыв дверцу, вышла из машины.

Годдард в спешке тоже вышел из машины. Он шагнул вперед и остановился перед ней, преградив ей путь. Он выглядел стесненным и нервным.

— Что случилось, Годдард? — в недоумении спросила Виктория. Но назвав его имя, она невольно рассмеялась. Его имя было очень специфичным, и каждый раз, когда она называла его, ей становилось смешно и неловко.

В темноте ночи улыбка на ее лице светила подобно яркому лунному свету. Она сияла и согревала собою сердце. А когда Годдард услышал из ее уст свое имя, его сердце забилось еще чаще, а лицо окрасилось легким румянцем, что очень не сочеталось с его высокой и статной фигурой.

— Я… я должен тебе кое-что сказать… — произнес он.

— Хорошо. Говори же.

Виктория знала, что он хотел сказать, но не стала останавливать его. Ведь только если он расскажет обо всем, что скрывается у него в душе, она сможет отвергнуть его раз и навсегда.

Годдард, несомненно, нервничал и, немного поколебавшись, медленно заговорил:

— Вика, ты мне нравишься. Ты мне нравишься еще со школы. Когда я встретил тебя вчера в парке, я почувствовал себя так, словно выиграл в лотерею. Это была такая удача…

Виктория дернула уголками губ и тихо произнесла:

— Годдард…

Но прежде чем она успела договорить, Годдард, набравшийся смелости, прервал ее и на одном дыхании без единой остановки произнес:

— Площадь моей квартиры в Шанхае составляет 120 квадратных метров. У меня есть машина марки Хёндэ за двести тысяч, пятьсот тысяч на депозите в банке и ежемесячная зарплата в размере пяти тысяч. Я хочу жениться на тебе. Вика, согласна ли ты на это?

Он никогда не добивался девушки, и, будучи стеснительными от природы, он не знал, что делать, чтобы понравиться. Поэтому он мог лишь действовать так, как считал наиболее правильным.

Виктория посмотрела в его искренние темные глаза. Этих слов, простых и искренних, было достаточно, чтобы тронуть женскую душу.

Однако в этот момент в их разговор вмешался чей-то низкий, холодящий душу голос:

— Вы думаете, она согласится?

Обернувшись, она увидела Тимофея, который в какой-то момент оказался рядом с ними. Выражение его лица было загадочным, а между пальцами дымилась сигарета.

Годдард был поражен. Он тоже обернулся и узнал в этом человеке мужчину, который был с ними в баре. Этот человек по-прежнему выглядел очень дерзко и вызывающе. Однако Годдард ничуть не испугался и, выпятив грудь вперед, произнес:

— Почему же Вика не согласится?

Тимофей бросил взгляд на Викторию и холодно усмехнулся. Его улыбка была элегантной, но в то же время очень опасной, словно оскал гепарда.

— Вика...Это довольно интимно…

Годдард посмотрел ему прямо в глаза и слово за словом четко произнес:

— Господин Шэн, Вас ведь ничего не связывает с Викой. Как бы я ее ни называл, это Вас не касается.

— Не касается? — тонкие губы Тимофея изогнулись в насмешке, а выражение его прекрасного лица стало чрезвычайно угрюмым. — Она второй месяц носит под сердцем моего ребенка. Разве это меня не касается?

Услышав это, Годдард словно камень застыл на месте, не в состоянии прийти в себя. Носит его ребенка… уже два месяца…

Спустя долгое время он вновь обрел дар речи.

— Вика, это правда? — произнес он, не желая верить в это.

— Не верите? — спросил Тимофей, пока его большая рука медленно коснулась лица Виктории. Без каких-либо эмоций на лице он посмотрел на нее, словно отчаянно хотел раздавить ее на куски. Затем он вновь усмехнулся: — Хотите посмотреть наше свидетельство о браке?

Она отвернула лицо, пытаясь уклониться от его руки. Ее взгляд был слабым и равнодушным, но она не стала отрицать его слов.

Однако действия Виктории разозлили Тимофея еще больше. Он вытянул руку и обхватил ее за тонкую талию. Затем он наклонился, опустил голову и яростно поцеловал ее в губы, и Виктории казалось, что он был готов съесть ее губы живьем. Ее тело было крепко заключено в его объятиях, и она никак не могла и пошевелиться.

Тимофей действовал внезапно, чего она совсем не ожидала. Годдард стоял рядом с ними, пока Тимофей вытворял такое…

Виктория боролась, вертелась изо всех сил, пытаясь вырваться, но он был подобен голодному зверю. Он вгрызался в ее губы, цеплялся за них и не был намерен отпускать. В конце концов она тоже разозлилась, ее белые зубы яростно прикусили его нижнюю губу, и когда они оба почувствовали слабый вкус крови во рту, он все-таки ее отпустил. Он мгновенно отступил на пару несколько назад. Они оказались на расстоянии друг друга, и стало заметно, как опускалась и поднималась грудь Виктории.

Годдард сжал свои руки, на которых проступили вены, и, сердито уставившись на Тимофея, произнес:

— Вика, ты в порядке?

— Я в порядке. Все, что он только что сказал, является правдой. Годдард, поезжай домой.

Услышав это, Годдард пришел в уныние. До того, как она произнесла это лично, в его душе еще теплилась надежда. Но теперь эта надежда была полностью разбита.

— Я уеду после того, как ты поднимешься наверх! — все еще беспокоился он.

— Со мной все в порядке. Поезжай. Поговорим потом.

Они были женаты, и несмотря на ссоры, постороннему человеку не следовало вмешиваться их дела. Беспомощный и разочарованный Годдард кивнул головой, завел черную машину и уехал.

— Потом поговорим? Не слишком ли хорошо ты устроилась, госпожа Шэн? — Тимофей с яростью смотрел на нее, а на его тонких губах все еще оставались следы крови. Он выглядел очень опасным.

Услышав это, Виктория задрала голову и посмотрела ему прямо в глаза.

— Господин Шэн, кажется, что твоего мнения никто не спрашивал…

— Мое мнение не важно? А чье мнение тогда тебе важно? Этого парня? — с холодной насмешкой произнес Тимофей. Его тон был полон сарказма.

— Ты так быстро забыл, что сам только что говорили?