Роман Дикарка, я тебя запомнил! глава Глава 261

Тимур не ожидал такого, и от крепкого удара отпрянул назад, наткнувшись на край стола сзади.

– Это тебе за маму, получи по заслугам! – его слова были полны холода и гнева.

Следом Тимофей ударил его во второй раз, сказав:

– А это за меня и Льва!

Получив два удара подряд, Тимур, опираясь о стол и тяжело дыша, скрючил лицо от боли, но еще сохраняя статус отца, сурово сказал:

– Тимофей, ты переходишь все границы!

– Если ты позволяешь себе такое, то будь готов к тому, что и я буду переходить границы! – Шэн младший пристально посмотрел на отца и взгляд его стал равнодушным и отчужденным, – впредь, будет лучше, чтобы я больше не видел тебя рядом с ней, иначе, будет хуже, это было мое предупреждение!

Договорив, Тимофей презрительно взглянул на отца и направился к выходу.

Несколько посетителей кафе с любопытством наблюдали за происходящим, Тимур был мрачнее тучи, и, хотя к своим годам он уже многое испытал, это все же вывело его из себя.

Уже на выходе Тимофей, вдруг, остановился и холодно сказал:

– Если ты хочешь быть с той женщиной, никто тебе не помешает в этом, но тебе лучше немедленно уехать вместе с ней из Шанхая и больше никогда не попадаться нам на глаза, о прощении даже не думай, отныне нас больше ничего не связывает!

Выйдя из кафе, Тимофей сел в машину и зажег сигарету, струйка дыма устремилась наверх, заставив его прищуриться. Он глубоко затянулся и выпустил клубы белого дыма, после чего его взгляд стал еще задумчивее, а все его естество стало испускать глубокое спокойствие, как затянутое черными тучами ночное небо.

Хоть он и ударил Тимура два раза по лицу, но это нисколько не прибавило ему радости на душе.

Тимофей до сих пор помнил, как в детстве отец постоянно катал его на шее, на спине, носил на руках и всюду брал с собой. А глядя на то, как он четко руководит подчиненными, ощущал гордость и считал, что его отец великий человек и герой.

Позже, когда ему стукнуло тринадцать, он уехал в Америку и поначалу они с отцом общались по телефону, но со временем отдалились. Тимофей вернулся домой в двадцать три года, спустя десять лет, все это время отец ни разу не приезжал к нему в США, а он, в свою очередь, ни разу не приезжал в Родину, так как ему запретил дед, говоря, что это нужно для закалки его характера.

Георгий был военным и в повседневной жизни также соблюдал военные порядки, в том числе в воспитании внука. В те времена никто из членов семьи, кроме бабушки, не смел ему перечить и даже его мать.

После десятилетней разлуки отношения между отцом и сыном стали отчужденные, до такой степени, что им даже было некомфортно жить вместе под одной крышей. Однако Тимофей прожил в родительском доме совсем недолго, и позже навещал их очень редко, со временем их с отцом отношения становились все холоднее, и при встрече им даже не о чем было поговорить.

Тимур всегда говорил, что у него много работы в Шаньсяне и он не может найти время, чтобы приехать домой, и в этом никто не сомневался, однако теперь эта отговорка казалась смешной.

Тот факт, что отец разлюбил его мать допустим, но с того момента, как это произошло, как мужчина, он должен был честно сказать ей об этом, тогда Тимофей не стал бы вмешиваться в его отношения с другой женщиной. Да, он бы все равно презирал отца, но не до такой степени, как презирает его сейчас из-за того, что он заврался и сделал его матери больно, когда она застукала его с любовницей.

Отношение Тимофея к отцу изменилось кардинально, ранее он мог бы простить его, но теперь… То, что он позволил ему покинуть Шанхай вместе со своей любовницей и больше никогда не попадаться им на глаза – это огромная милость с его стороны!

Как-никак, это его родной отец…

Когда-то отец был в его глазах героем, уважаемым и авторитетным человеком, примером для подражания, но сейчас все это в миг рухнуло…

Никотин, заполнив его легкие, лишь немного подавил все те переживания, которые он сейчас испытывал. Сделав еще одну затяжку, Тимофей потушил окурок и выбросил его в урну, затем собравшись с чувствами, завел машину и поехал.

***

В больнице.

Увидев распухшее лицо Тимура, Лера изумленно вскинула свои изящные брови и спросила:

– Что у тебя с лицом?

– Ничего особенного, ударился, – спокойно ответил Тимур.

Несмотря на то, что сын побил его и в тот момент он был очень зол, сейчас его гнев почти рассеялся.

– Как так неосторожно? Ты что не смотрел, куда идешь?

Лера попросила медсестру принести льда, чтобы Тимур приложил его к лицу.

Сев на диван, Тимур глубоко задумался, на душе у него было неспокойно, убедить Викторию стать донором костного мозга для Леры стало еще более трудной задачей. Теперь, когда Тимофею обо всем известно, он точно не позволит Виктории сделать это…

***

Тимофей вошел в квартиру, и теплый свет лампы немного рассеял его мрачное настроение, а его холодное выражение лица смягчилось.

Виктория в это время готовила ужин на кухне, а Женька учила английский алфавит, прописывая буквы и одновременно бормоча себе под нос:

– A, B, C, E…

Повторив четыре-пять раз, она каждый раз забывала букву «D» и после «С» сразу перескакивала на букву «E». Услышав, что кто-то пришел, малышка тут же, как летняя бабочка, подпрыгнула с места и побежала к отцу:

– Папочка!

Тимофей взял ее на руки и поцеловав в ее нежную щечку, сел вместе с ней на диван, как в этот момент ему позвонила Наоми. Оставив Женю на диване, он пошел в спальню и взял трубку.

В это время из кухни вышла Виктория в фартуке, и не обнаружив Тимофея в гостиной, удивленно спросила у Жени:

– Где твой папа?

– Он в спальне разговаривает по телефону, – указала своим маленьким пальчиком в сторону спальни Женька и увидев, как мать ушла в ту сторону, тихонько включила телевизор.

Подойдя к комнате, Виктория собралась открыть дверь, но в этот момент услышала, как Тимофей говорил о том, что видел их двоих в кафе возле школы, после чего она остановилась. Пожалуй, те двое в кафе возле школы, о которых говорил Тимофей, были как раз-таки они с Тимуром.

Но с кем он говорил по телефону? С Наоми?

Он увидел днем их с Тимуром в кафе?

– Тимур наверняка встречался с Викторией для того, чтобы попросить ее стать донором костного мозга для этой мерзавки Леры! – сцепив зубы, выругалась Наоми, все еще не в силах успокоиться.

Даже через телефон Тимофей мог ясно почувствовать то, что испытывала сейчас его мать. В трубке слышался ее взволнованный голос и ее учащенное дыхание, в этот момент она как никогда нуждалась в утешении и поддержке.

– Мам, Вика ни в коем случае не станет этого делать. Ты поужинала?

Услышав это, Виктория замерла, ее догадки были верны: ему все известно!

Но Наоми очевидно не верила в это:

– Нет, я уверена, что Виктория станет для нее донором, ведь они уже встретились с Тимуром и наверняка, обсуждали именно это!

– Поверь мне, она этого не сделает, на это есть веская причина.