Роман Ангел для Цербера глава Глава 80

АНГЕЛИНА

Тяжело ли мне? Да. Еще как тяжело. Но меня останавливает Кам. Романов Камиль Дамирович, который точь-в-точь похож на своего отца. Темные длинные ресницы, карие глаза. Пухленькие губы. Хоть малыш родился преждевременно, рост у него большой. Интересно, что Дамир сделал бы, увидев Камиля? Как отреагировал бы? Мне это очень интересно... 

Я знаю, как сильно Романов любит детей. А своего малыша тем более полюбил бы... И я жду не дождусь, когда состоится их первая встреча. 

— Мы выходим. Если что, ты маякни. Набери мой номер и после первого же гудка сбрось вызов. Я пойму. 

Если что... То есть и здесь могут за нами следить, да? Боже... Ну когда же мы сможем наконец выдохнуть, а? Когда сможем без охраны выйти на прогулку? В магазин или же в парк, в конце концов? Я так ненавижу эту криминальную жизнь... 

Мы выходим из машины. Брат помогает, взяв меня за руку, идет впереди, я же стараюсь не отставать. Каждый мой шаг дается с трудом. Я не хочу его видеть... нет... Там — не хочу. 

Еще несколько месяцев назад я тут была с Дамиром. Смотрела на отца с матерью. Сейчас же на самого Романова. А ведь тогда я даже представить не могла, что однажды приду на его могилу и буду стоять вот так, как вкопанная, и не найду ни единого слова, чтобы высказаться. 

Я молчу. Просто смотрю в темные глаза и... Молчу. 

— Прости, родной, я без цветов, — наконец выдавливаю из себя. — Прости, что меня так долго не было. 

Голос предательски подрагивает, а горячие капли слез ручьем текут по щекам. Я падаю на колени перед памятником и впиваюсь ногтями в грязь. Мне больно оттого, что Дамир смотрит на меня с какого-то камня. Больно! Это невыносимо больно! 

Я прождала столько времени, чтобы Андрей наконец привел меня сюда. Он не разрешал, а когда я пыталась прийти тайком, то ругал меня, как маленького ребенка. 

— Оно стоило того? Я лучше прожила бы с тобой всю жизнь, пусть в бегах, но не осталась бы без тебя, Дамир! 

— Ангелин! — Андрей, схватив меня за локоть, тянет, помогает подняться. — Успокойся! 

Звенит его телефон, и он на секунду отвлекается. Слегка поворачивает голову то налево, то направо. Понятно. Следят. 

— Оставь! Оставь меня в покое! — кричу на брата. — Дай хоть разок с ним поговорить! Я тебя ненавижу! Оставь меня в покое! Ты мне больше не позволишь сюда приходить! Оставь меня, черт побери! 

Андрей отшатывается от меня. Делает маленький шаг назад, и я падаю обратно на колени. Пальто в грязи, руки тоже. 

— Дамир! — кричу, но голос срывается. — Зачем ты так со мной?  

Руки холодные. Да вообще онемели! Я их не чувствую уже. Дрожу вся. Знаю, уверена... Мой Дамир жив! Но почему так больно, Господи?! Почему так разрывается сердце при виде его глаз, которые на меня смотрят с этого долбанного камня? Почему всё внутри переворачивается? Почему я, черт побери, чувствую его совсем рядом? 

Поверить в его смерть — это значит снова сгореть в аду. Снова. Заживо. Без остатка. Нет! Я не верю в эту чушь! Нет! Никогда и ни за что не поверю! 

— Лина! — рывком подняв меня с земли, брат прижимает к себе. — Тебе нельзя. Нельзя! Понимаешь? Чем Кама кормить будешь, а? Давай. Всё. Успокойся. 

— Отпусти, — шиплю змеей. — Черт бы тебя побрал! Отпусти! 

— Всё, я сказал! — рычит мне в лицо. — Я сказал, всё. Точка. Уходим! 

— Нет, — мотаю головой. —  Господи! Отпусти ты меня! 

Андрей вовсе меня не слышит. Схватив за локоть, тянет за собой. А я уже и ног не чувствую. Сажает в машину, а сам приземляется рядом. Злой. Синие глаза полыхают яростью. 

— Прекрати из-за него убиваться! Прекрати! — орет он, как только машина трогается с места. — Прекрати! Ты поняла меня? 

Я отворачиваюсь к окну. Потому что его слова для меня... Ну чушь полная. Дамир мой любимый. Мой единственный. Он отец моего сына, в конце концов! Как я могу его забыть? Как я могу не думать о нем? 

— Я с тобой разговариваю! — разворачивает меня обратно к себе. Каждое слово выплевывает со злостью. Я его никогда таким не видела... Андрей просто в бешенстве. — ТЫ. НЕ БУДЕШЬ. УБИВАТЬ СЕБЯ. ИЗ-ЗА НЕГО!!! ТЫ ПОНЯЛА МЕНЯ?! Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ!!! 

Он дышит так часто, встряхивает меня за плечи, а я лишь киваю. Нет выхода, кроме как согласиться. Иначе он разгромит всё вокруг. 

Дальше полная тишина, пока мы не доезжаем до места. Андрей снимает с меня пальто у двери дома, швыряет прочь. 

— Я сама, — пытаюсь отойти от него, но он бросает на меня злой взгляд и одними глазами приказывает: «Заткнись!» Снимает с меня обувь. Его грязная куртка летит вслед за моим пальто. 

— Лин, — резко прижимает к себе. — Я просто не хочу тебя терять. Ты должна это понять. Просто жди. Жди, и всё будет отлично. Но то... На кладбище... Это чересчур, — шепчет он. — Я чуть ли не сдох там. 

Я хочу ему ответить... Сказать, что больше не осталось сил и терпения, но я слышу плач сына, и кажется, брат тоже. Мы вместе поднимаемся на верхний этаж.

Камиль на руках Амиля. Мужчина что-то шепчет, видимо, пытается успокоить, но ребенок кричит. Проголодался, наверное. 

Я бегу в ванную, мою руки и возвращаюсь обратно. 

— Дай мне, — забираю ребенка. 

— Я думал, свихнусь, — говорит Амиль. 

— Давно плачет? — Андрей гладит малыша по макушке. 

— Да нет. Минут пять. Как начал кричать, так вообще... Слушайте, может, няньку, а? 

— Нет! 

— Нет! 

Отвечаем одновременно с братом. Алиев лишь усмехается. 

— Такая же нянька, как тот врач? Или же такая, как та баба, которая якобы организатор свадеб? — бросаю холодно. Ребенок прекращает плакать, как только оказывается на моих руках. Моргает своими черными глазами. — Соскучился, родной? 

— Да я просто предложил. Решать, конечно же, вам. 

— Так. Давай на выход, — приказывает брат Алиеву, тот лишь закатывает глаза. — Лин. Успокой ребенка и спускайся вниз. Он, наверное, спать хочет, а мы пообедаем. Мне идти нужно. 

— Хорошо. 

Обед. А потом я не знаю, чем себя занять. Камиль просыпается, кушает, затем снова засыпает. Иногда смотрит на меня так, будто хочет что-то сказать. Или же это моя фантазия. Не знаю. 

Мужчины уезжают, только Мариб со своим верным другом — компьютером — в гостиной сидит. То морщится. То прищуривается. А иногда я слышу скрип его зубов. 

— Что-то случилось? — спрашиваю скорее из любопытства, но я уверена, что он не ответит. 

— Нет, ничего такого... — отмахивается. 

Я не знаю, чем себя занять. Поднимаюсь в свою комнату. Малыш снова просыпается, но сразу же засыпает в нашей с Дамиром кровати. Взяв свой альбом и простой карандаш, присаживаюсь рядом с Камилем и, прислоняясь к спинке, рисую те глаза. Глаза, которые смотрели на меня с памятника. Глаза, которые ни на секунду забыть не могу. Да и не хочу я их забывать! 

Даже сама не замечаю, как проваливаюсь в сон. 

— Ангелин, — горячая ладонь сжимает мое плечо. — Нам нужно уходить. Вставай. Одевайся. 

Я резко распахиваю глаза. Не оттого, что мужчина упорно пытается разбудить меня, а оттого, что чувствую запах дыма. 

— Камиль! — вскрикиваю, потому что ребенка нет. А ведь он был рядом! — Камиль!