Роман Ангел для Цербера глава Глава 67

АНГЕЛИНА

Сколько всего произошло… Столько всего прожили… Но Дамиру этого мало. Он снова вздумал уходить, тем более тогда, когда я беременна. Когда я жду от него малыша. 

— Ты снова уходишь… — я просто повторила его слова. Он же Андрею именно так сказал. 

— С чего ты решила, Лин? — Романов делает шаг ко мне. Взяв за руку, сплетает наши пальцы. — А пойдем-ка мы в комнате поговорим. 

С каким-то азартом произносит он эти слова, слегка улыбаясь. Пытается отвлечь, чтобы я не стала говорить с ним на эту тему. 

— Я всё слышала, Дамир! И… Правильно сказал Андрей, хватит притворяться идиотом, — шиплю, как только заходим в нашу комнату. 

— Ты подслушивала наш разговор? 

— Да! 

Даже не стесняюсь. Честно признаюсь. Слышала всё до последнего слова. 

— Это как бы нехороший поступок, Ангелина. 

— А оставлять беременную женщину одну — это хороший поступок, Дамир?! 

— Лин, ты преувеличиваешь. 

Глаза Дамира горят огнем. Словно свечи в абсолютно темном помещении. Хитро прищуриваясь, наклоняет голову набок и со странным выражением лица разглядывает меня. А я мысленно подмечаю, что эта борода ему идёт, хоть и когда-то я любила его чисто выбритое лицо.  Дамир выглядит старше своего возраста. Привлекательный такой. Он стал крепче. Плечи широкие, руки сильные. Он очень изменился! 

— Ничего подобного! 

Дамир приближается вплотную. Поворачивает меня к себе спиной и впечатывает в каменную грудь. Оставляет на шее дорожку поцелуев, отчего по коже разбегаются мурашки. Сейчас его движения аккуратные, терпеливые. А когда он целовал меня в доме мужа… Он действовал грубо. Жестко. Его борода царапала кожу. Больновато было. 

— Нет, так не пойдет. 

Он отпускает меня. Включает ночник, а свет в комнате выключает. Уже вечер, поэтому в помещении становится совсем темно, как и на улице. 

— Что ты делаешь? 

— Дай мне минуту, Лин. 

Романов что-то печатает в телефоне. Затем бросает его на тумбочку, но мобильник с грохотом падает на пол. Дамир даже не обращает внимания. Маленькими шагами приближается ко мне, как хищник к своей добыче. Его глаза смахивают на звезды в ночном небе. 

— Ты в курсе, что ты сейчас меняешь тему, Дамир? Но ты имей в виду, что, если ты уйдешь, клянусь, я… 

— Ч-ш-ш-ш, — накрывает мои губы своими, затыкая тем самым мне рот. Но я злюсь еще больше! 

— Дамир! — отстраняюсь от него. — Я с тобой разговариваю, между прочим! 

— Лин… — чешет подбородок и смеется. — Ну, малыш, ты же говоришь, что всё подслушала. А я там сказал Андрею, когда у меня встреча… 

— Через час, — перебиваю его. 

— Ну вот. Через час. Ты думаешь, я тебя так быстро отпущу? — он усмехается. — Никакой встречи, малыш. Сегодня я весь и полностью в твоем распоряжении. 

Дамир медленно расстегивает пуговицы своей рубашки, снимает ее и бросает прочь. А я лишь могу нервно сглотнуть и облизать пересохшие губы. 

— Дамир?! 

— М-м-м… — Он снова поворачивает меня к себе спиной. — Помнишь, как мы отметили твое восемнадцатилетие? — хрипло шепчет на ушко, а потом проводит языком по шее. 

Его руки на моей груди. Он тянет замочек платья вниз, при этом не замолкает, задает вопросы о прошлом. Будто отвлекает, чтобы я не мешала. Что он вообще задумал?! 

— Конечно. Помню, как поцеловала тебя и вбежала в дом. И это было просто незабываемо. Я каждую ночь засыпала, вспоминая тот поцелуй. А потом… 

— А потом я влюбился в тебя. Как школьник, каждый день мечтал увидеть. Маленькая чертовка, — издает тихий смешок. — Ангелочек ты мой. 

— Тогда я не могла ни о чем думать, кроме тебя, — глубоко вздыхаю. — Почти десять лет прошло, а ты так и остался для меня первым и единственным. 

— Так будет всегда, родная.  

Я только сейчас замечаю, что он уже снял с меня платье и переходит к бюстгальтеру.  

— Я никуда не уйду. Никогда вас не оставлю. 

— Обещаешь?  — перехватываю руку Дамира и поворачиваюсь к нему лицом.   

— А когда я не выполнял свои обещания, а? 

— Дамир! — бью кулаком в грудь и сразу же жалею, потому что боюсь, что снова с ним что-нибудь случится. — Твое то обещание… На семь лет ты меня оставил. Если ты снова даешь такое же обещание, то спасибо. Я воздержусь. И не трогай меня! 

— Говорю же… Как ребенок… — обхватывает мою талию рукой, притягивает к себе. 

— Что ты вообще делаешь? — шутливо бросаю. — Зачем меня раздел? 

— Есть варианты? — заправляет прядь моих волос за ухо и касается костяшками пальцев щеки. — Лин, я… Такой… Черт! Я просто боюсь не сдержаться и сделать тебе больно. И плюс ты беременна. 

— Что значит «я такой»? 

— Женщины у меня давно не было, солнышко. Теперь понимаешь? 

Нас будто подменили. Мы даже тогда, много лет назад, не шутили на такие темы. Да и вообще редко шутили. А сейчас… 

— Ну-у. Не бойся. Врач сказал, что можно. 

— Это было давно. Мало ли что изменилось. 

— Слушай, — произношу серьезным тоном, а так хочется смеяться вслух. — Ты меня тогда зачем раздел? 

— Язва. Потому что хочу тебя. Безумно. Аж в ушах звенит.  

Всего мгновение, и я оказываюсь на руках Дамира. Он укладывает меня в кровать, а сам не спеша снимает с себя брюки, при этом не отрывает от меня взгляда. Глаза блестят от счастья, а хитрая ухмылка не сходит с лица. 

— Чего? — облизываю пересохшие губы. Замечаю шрамы на его груди. Те самые... Которые от пуль... 

— Ничего, — шепчет одними губами, а потом нависает надо мной. 

Дамир жадно впивается в мои губы глубоким поцелуем. Царапает кожу. Всасывает мой язык в свой рот, кусает, а я лишь могу стонать и извиваться под ним. 

Обнимая его за шею, притягиваю к себе еще сильнее и зарываюсь пальцами в его длинные волосы. 

Я считала его мертвым, хоть и чувствовала, что он жив. Сколько страданий... Сколько я мечтала, чтобы он пришел. Спас меня. Вытащил из той клетки. И вот он. Рядом. Безумно любимый. Мой. 

— Дамир... — шепчу, проводя языком от шеи до уха. — А у тебя были серьезные отношения? 

Он поднимает голову и смотрит на меня с недоумением. Нет, я понимаю, что вопрос совсем не к месту. Неуместный. Но я хочу услышать ответ, хоть и уже знаю. 

— Нет! Не было! И даже не думал об этом! — рычит, прикусывая подбородок. — Мне не до них было! 

Романов раздвигает мои ноги коленом, располагается посередине. Я же тянусь к нему и касаюсь его обнаженного тела губами, обжигая жарким дыханием кожу. 

Да уверена я, что ему не до женщин было! Но... Всё равно спросить захотелось. 

Да и вообще я себя не понимаю в последнее время. То я его безумно хочу, то, наоборот, избегаю! То кричу из-за пустяков, то, наоборот, сама иду в его кабинет и хочу поговорить. Странно всё это. 

Снова провожу мокрую дорожку языком от его шеи до уха. Не знаю почему, но хочу, чтобы именно эта ночь стала для нас незабываемой. Самой страстной. Самой волшебной. 

Дамир утыкается носом мне в макушку, глубоко вдыхает мой запах. Гладит волосы, а потом сильные пальцы сжимают пряди и тянут назад, заставляя зарокинуть голову. 

— Я никогда! Никого! Кроме тебя! Не любил! — дышит часто, порывисто. Напряженно.  — И никогда в жизни не вздумаю! Ты — моя единственная. 

Нужен всего рывок. Один рывок. 

Снять с меня трусики и войти. Но он медлит, а я чувствую, как его член упирается мне в лоно. 

Обхватываю бедра Дамира ногами и прижимаюсь сильнее, чувствуя, как он пылает жаром. Он и сам еле держится, но не спешит. 

Целует шею, плечо, ключицы. Опускается ниже. Обхватывает сосок, втягивает в рот и слегка прикусывает. А я никак не могу сдержать страстного стона. Впиваюсь пальцами ему в плечи и иду навстречу его движениям. Нет, он не входит, а слегка трется членом между моих ног, касается клитора. 

Он целует пупок, оставляет влажные следы вокруг впадинки, устремляется к тому месту, где уже горит. Он стягивает с меня белье. 

— Дамир! — вскрикиваю, как только его язык касается клитора. 

— Ч-ш-ш-ш, малыш, — он забрасывает мои ноги себе на плечи. Сжимает бедра, впивается пальцами в кожу так, что точно останутся синяки. Но... Боже... Это та-а-ак... хорошо... 

Напряжение охватывает всё тело. Пытаюсь расслабиться, но никак не выходит, а его язык так властно движется там, приближает к пику наслаждения. Я же иду навстречу его движениям. Дамир останавливается. Специально. Еле открываю глаза, поднимаюсь на локтях и смотрю на него, пытаясь понять, что он делает. А он бросает на меня хитрый взгляд, усмехается. 

— Дами-и-ир! 

— М-м-м... 

Да, точно! Он же и тогда так делал. Всегда медлил, любил мучить. Но я думала, это осталось в прошлом. Думала, он изменился. Но ни хрена! 

— Пожалу-у-уйста-а... 

— Конечно, — хрипло произносит он. 

Откидываюсь обратно на простыни, ловлю ртом воздух. Еще несколько прикосновений языком, ударов, и мощная волна растекается от живота к бедрам. 

— Ты же понимаешь, что теперь тебе нет свободы? — Дамир снова нависает надо мной, целует в висок, затем в губы. — Я буду  брать тебя везде, где будет хоть малейший шанс. Понимаешь, малыш? Ты же не будешь против? 

Я отрицательно мотаю головой. Потому что, черт подери, я никогда не буду против его прикосновений. Никогда не буду против близости с ним. Мне его мало. Не хватает. 

— И не смей больше верить чужим словам. Никогда. Только мне. И своему брату. Всё. 

— Я не ребенок. 

— А действуешь именно как ребенок. 

— Прекрати, — шепчу, не в силах продолжать этот бессмысленный разговор. Разум затуманен. Он же не уйдет ведь, не получив свою порцию разрядки? Или же... Почему он не трогает меня? 

Резкий рывок, и я вздрагиваю. Дамир держался из последних сил, и вот он. Во мне. Движения торопливые, быстрые. Он со свистом выталкивает воздух из легких через стиснутые зубы. Прикусывает чувствительную венку на шее, зарывается пальцами в мои волосы и снова слегка тянет назад. Мысленно замечаю, что он любит так делать и... Ему приятно, когда я глажу ладонью его лицо. 

Но толчки резко останавливаются. Если пару секунд назад в комнате отчетливо были слышны шлепки, то они моментально испарились. Что он снова задумал? Дамир целует грудь, сжимает руками, затем обхватывает губами сосок. Кусает. 

— Ты пахнешь мной, — доносится до затуманенного разума хриплый голос любимого. 

— Пахнет твоим гелем для душа? Мне нравится этот запах, — подшучиваю. 

— А мне нравится твой запах. Сладкий такой. Больше, чем этот. 

Это был намек. Принято. 

И снова резкий толчок. Еще один. И еще... 

Дамир подается вперед, и я кожей чувствую жар, исходящий от тела любимого мужчины. Еще один толчок, и он замирает с хриплым то ли стоном, то ли рыком. 

 ***

Дамир ложится рядом с Ангелиной, поворачивает ее к себе спиной и обнимает за талию. Утыкается носом во влажную шею и вдыхает непривычный аромат. От нее пахнет им, но он любит запах цветов или же персика, которыми Лина пахла всегда. 

Как же он ждал этого дня. Мечтал о примирении. И вот. Наконец-то. Но проблемы не закончились. Они только начинаются. 

Дамир гладит живот девушки и не может скрыть свою улыбку. Там растет его частичка. Ангелочек почему-то уверена, что родится мальчик, но... Романов хочет девочку. Чтобы была такая же красивая, как Лина. Умная, верная и заботливая. 

Интересно, какие еще сюрпризы ждут их в будущем? 

— Ты меня прости, родная. Я не смог быть рядом, — гладя живот девушки, он дает понять, что имеет в виду. 

— Уже ничего не изменить, Дамир. Нужно смотреть вперед. Тот малыш... Не судьба была ему родиться... 

— Я очень сожалею, Ангел мой. 

— Прекрати уже, — обрывает Ангелина. — Не хочу я вспоминать прошлое. У меня только одна мечта, чтобы семья Распутиных сдохла. Чтобы имени их я больше не слышала, и всё. Пусть горят в аду. 

Дамир понимает, как Ангел злится. Вообще... Он не любит говорить на эту тему, но обязан хотя бы попросить прощения. Он совершил огромную ошибку, сомневаясь в Ангелине и в ее словах. Она даже в восемнадцать была такой же умной и рассудительной.

Но ее психика травмирована, и Дамир будет не Дамиром, если всё не исправит. 

— Всё, малыш. Всё скоро закончится. Обещаю. 

— Скоро — это сколько? — задает Лина неожиданный вопрос. 

— Пару недель. Дай мне пару недель, девочка моя. Пару недель? 

Что снова задумал Романов?