Роман Зять, восстань! глава Глава 395

Выйдя наружу, Чжэн Чжицян поймал такси. Увидев это, Линь Шоян также поймал такси и поехал за ним.

Спустя недолгое время, такси Чжэн Чжицяня остановилась у входа в больницу. Чжэн Чжицян вышел из машины, и выглядел он очень серьезным.

Линь Шоян также вышел из машины, и посмотрел на больницу. Он обнаружил, что там было написано больница «Цзи Жэнь»

Он тут же вспомнил, как на благотворительном банкете, Чэн Цзюнь представил ему мужчину по имени Хун Чжунлян. Этот мужчина кажется был главным врачом больницы «Цзи Жэнь».

Больница «Цзи Жэнь» считалось одной из лучших больниц в Сучэне. Чжэн Чжицян должно быть приехал сюда повидать больного.

Линь Шоян вспомнил, как тогда Лысый пошел к Чжэн Чжицяну, чтобы поторопить того с оплатой долга. Кажется, он говорил, что Чжэн Чжицян взял заем под большие проценты, чтобы показать свою дочь врачу.

Он быстрыми шагами вошел за Чжэн Чжицянем, и прошел за ним до одной палаты. Чжэн Чжицян стоял возле двери в палату, и смотрел из окна во внутрь, а вид его был подавленный.

Это была одноместная палата. Внутри была только одна кровать, а рядом с кроватью стояли разные приборы. На кровати лежала девушка, с виду лет двадцати. Ее глаза была закрыты, и если бы небольшие движения в груди, то можно было подумать, что там лежит мертвый человек.

Линь Шоян посмотрел во внутрь палаты. В душе он убедился, что это должно быть дочь Чжэн Чжицяня, и если он не ошибается, то эта девушка должно быть уже стала «овощем».

— Как она стала такой? — спросил Линь Шоян, подойдя к Чжэн Чжицяну.

Чжэн Чжицян не испугался. Его глаза напряженно смотрели на свою бедную дочь, и были полны заботы.

— Несколько лет назад она попала в аварию. — холодно сказал Чжэн Чжицян. — Ты не должен был приходить со мной сюда. Моя дочь попала в аварию, когда искала то самое проклятое место, про которое ты ей сказал, и стало такой. Поэтому я не буду тебе говорить какую-либо информацию, связанную с тем местом.

Линь Шоян беспомощно выдохнул, и почувствовал ненависть Чжэн Чжицяна к хребту «Гуань». Оказалось, что не только его жена была схвачена людьми из хребта «Гуань», но и дочь тоже стала «овощем» из-за этого места.

Когда Линь Шоян собрался открыть рот и успокоить Чжэн Чжицяна, невдалеке вдруг появилось несколько людей в белых халатах. Они не стали обращать внимания на Линь Шояна и Чжэн Чжицяна, и, открыв дверь, сразу вошли в палату.

— Отключите все аппараты, а затем унесите этот «овощ» в обычную трехместную палату. Ее семья оплатила только за обычную палату, а она лежит в одноместной палате, так еще и использует так много передовых аппаратов. Наша больница не учреждение социального обеспечения, нам тоже нужно учитывать расходы. В будущем такого больше не должно повторяться.

Один из них отдавал приказы другим, и имел манеры большого начальника. У него на голове осталось всего несколько волос, а живот был огромен, словно он был на 5-ом месяце.

Это был новый управляющий больницы по имени Ло Хао. Так как он управлял финансами больницы, то управлял всеми утвержденными сверху деньгами, и чтобы как-то на этом заработать, он сразу начал реформировать распределение финансов в больнице. В любом случае, он не мог упустить то, на чем мог сэкономить.

Чжэн Чжицян, увидев, что они вдруг решили перевести его дочь в обычную палату, тут же забеспокоился. Он быстро забежал в палату, и громко крикнул им:

— Что вы делаете? Я уже заплатил деньги! С чего это вы решили перевести мою дочь в обычную палату!

Ло Хао уставился на Чжэн Чжицяна и сказал:

— Да, ты заплатил, но заплатил за обычную палату. Неужели, все наши передовые аппараты должны выдаваться бесплатно? У нас в журнале записано, что ты всегда платил за обычную палату, но твоя дочь пролежала в этой одноместной палате три года. Скажи спасибо, что я не потребовал оплатить ту разницу!

— Позовите управляющего Сунь. Он мой друг, и он обещал, что моя дочь всегда будет лежать в этой палате. — разозлился Чжэн Чжицян.

Ло Хао усмехнулся и, посмотрев на Чжэн Чжицяна, сказал:

— А я то думал, почему ты всегда платил за обычную палату, а использовал эту одноместную. Оказывается, это старик Сунь разрешил! Послушай, меня, старик Сунь ушел на пенсию, и теперь я управляю финансами больницы. Так что где будет лежать твоя дочь, решать мне!

У него раньше были терки с управляющим Сунем. Когда управляющий Сунь еще не ушел на пенсию, он часто давил на него. Сейчас управляющий Сунь ушел на пенсию, и он точно не будет церемонится с его друзьями.

Чжэн Чжицян тут же одурел. Он не думал, что управляющий Сунь уйдет на пенсию. Когда он хорошо жил, он тратил много сил, чтобы помогать управляющему Сунь, поэтому после аварии, больница согласилась дать ему одноместную комнату для его дочери.

Тогда управляющий Сунь взял очень много денег у Чжэн Чжицяна, и большую часть он использовал для постройки больницы, поэтому управляющий Сунь не посчитал чем-то особенным отдать одноместную палату Чжэн Чжицяну.

Однако сейчас управляющий Сунь ушел на пенсию, а Ло Хао совсем не будет заботится о репутации управляющего Суня. У него даже было желание таким образом отомстить управляющему Суню.

Чжэн Чжицян не знал, что делать.

— Когда-то я очень многим помог в строительстве больницы. У управляющего Суня должны быть записи об этом. В таком хорошем развитии больницы «Цзи Жэнь» есть и моя заслуга. Хоть я сейчас и обнищал, но вы не можете так со мной поступить. То, что моя дочь лежит в это палате это должное! — с краснеющими глазами сказал Чжэн Чжицян Ло Хао.

Ло Хао фыркнул и сказал:

— Это дело между тобой и управляющим Сунем, и не имеет ко мне отношения. Твоя поддержка больнице, так же не имеет отношения ко мне. Я сейчас управляющий больницы, и хочу сделать свою работу хорошо. Мы не должны много тратить, даже самая малость недопустима! У твоей дочери нет права лежать здесь! Быстрее, перевозите ее дочь в обычную палату!

Несколько людей тут же начали толкать кровать в палате.

Чжэн Чжицян настолько был напряжен, что еще бы чуть-чуть, и он бы с ними подрался.

В этот момент, рука легла на кровать и остановила ее. Те, кто собирались выкатить кровать, заметили, что не могут сдвинуть ее, сколько бы сил не приложили.

— Кто посмеет сдвинуть эту кровать, тому несдобровать. — холодно сказал Линь Шоян.

В его голосе словно была демоническая сила, что после его слов, все в палате затихли.

Ло Хао уставился на Линь Шояна и холодно сказал:

— Кто ты такой? Какое право ты имеешь вмешиваться в дела нашей больницы? Я управляющий этой больницы. Выйди отсюда, больница – это не место, где ты можешь делать все что захочешь!

Линь Шоян холодно ухмыльнулся и сказал:

— Что бы вы не говорили, управляющий, но здесь все еще лежит больной. Где твоя клятва Гиппократу?

После слов Линь Шояна, лицо Ло Хао тут же стало плохим. Он, сжав зубы, смотрел на Линь Шояна и сказал:

— Ты смеешь осуждать меня? Ты знаешь кто я такой! Что вы встали, быстрее позовите охрану. Пусть они выгонят этого сумасшедшего!

Несколько людей в белых халатах переглянулись, и одно время не знали, что делать.

Они все очень хорошо знали ситуацию, и, когда управляющий Сунь, уходил на пенсию, он им тоже сказал, что семья больной из этой палаты очень многим помогла больнице, поэтому они могут платить только цену обычной палаты.

Но новый управляющий Ло совсем об этом не заботился, и ему обязательно нужно было перевести этого больного в обычную палаты. Кроме того, новый начальник установил свои порядки, поэтому никто не смел вступать с ним в противостояние.

Однако, Линь Шоян сказал все правильно, ведь если они так сделают, то предадут врачебную этику.

— В этой больнице не все ты решаешь, не так ли? Если ты хочешь, можем позвать главного врача больницы. Посмотрим, посмеет ли он меня выгнать. — холодно сказал Линь Шоян.

Услышав слова Линь Шояна, в душе Ло Хао проскользнула мысль. Если он смеет так говорить, то означает ли это, что у него есть основания? Неужели главный врач знаком с ним?

Пока он сомневался, подбежала одна медсестра. Это как раз была Гу Вэйвэй, которая жила в одном доме с Линь Шояном.

Гу Вэйвэй пришла к Ло Хао с докладом. Когда она вошла, то сразу увидела Линь Шояна, и тут же с недоумением сказала:

— Линь Шоян? Что ты здесь делаешь, неудачник?