Роман Зять, восстань! глава Глава 330

Когда Ло Синьлань увидела истощённого Чжао Тянчэна, её лицо вытянулось, и она бросилась к нему.

— Чэн Эр, что с тобой? Что они с тобой сделали? Скажи маме, мама отомстит за тебя! — сказала Ло Синьлань с беспокойством.

Неизвестно почему, увидев эту сцену, всё внутри Линь Шояна задрожало, а затем он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он чётко осознавал, что уже в момент своего рождения он был обречён, и Ло Синьлань не заботилась о нём.

Ревность в такой момент – это лишние эмоции.

Несколько человек сразу же встали перед Чжао Тянчэном, глядя на Ло Синьлань, и не давали ей приблизиться к нему.

Ло Синьлань повернулась, гневно посмотрела на Линь Шояна и закричала:

— Линь Шоян, кто разрешил тебе так обращаться с Чэн Эром? Это мой малыш, а ты обращаешься так, это не сойдёт тебе с рук!

Линь Шоян не успел ответить, как Чжао Тянчэн произнёс:

— Мама, неужели ты до сих пор не поняла? Что ты сможешь сделать ему? Ты совсем недооцениваешь Линь Шояна, он совершенно не такой простой, как ты думаешь. Если бы ты реально оценивала его, меня бы здесь так не мучали.

После этих слов Ло Синьлань не стала возражать и поспешно начала извиняться перед Чжао Тянчэном:

— Да-да-да, это мама виновата, во всём виновата мама, если бы не я, как мой сын мог быть здесь.

Когда все увидели, насколько сильно Ло Синьлань подчиняется Чжао Тянчэну, никто не осмелился произнести и слова, все посмотрели на Линь Шояна.

Глаза Линь Шояна в это время были холодны. Ещё будучи подростком он перестал надеяться на что-либо от Ло Синьлань. Он никогда не думал, что она сможет ему что-то дать.

Именно поэтому Линь Шоян стал таким жёстким. Если Чжао Тянчэна она любит чрезмерно, то с Линь Шояном у них нет никаких отношений. У них уже достаточно давно нет родственной связи, даже при том, что в них течёт одна кровь.

— Вы действительно не заслуживаете быть матерью, Линь Шоян – тоже ваш сын, но вы постоянно хотите причинить ему вред, а от этого Чжао Тянчэна ничего хорошего, одни только неприятности. При любой ситуации вы всегда к нему так добры. Неужели вы действительно не можете отличить хорошее от плохого? — сердито сказала Сюй Муцин за Линь Шояна.

Ло Синьлань посмотрела на Линь Шояна и сердито сказала:

— Ну да, он тоже мой ребенок? Я родила его, но семьи Линь заставила меня, мне пришлось родить его. Как насчёт этого?

— Вы! — Сюй Муцин вся задрожала, раны на её теле сразу заболели, а губы сильно побледнели.

Линь Шоян быстро обнял Сюй Муцин и сказал:

— Не связывайся с ней. Некоторые люди по природе своей как дьяволы, и говори им или нет, это ничего не изменит.

После этого он попросил Сунь Хуэйфан придерживать Сюй Муцин и подошёл к Чжао Тянчэну. Он с яростью посмотрел на Ло Синьлань и холодно сказал:

— Ты тоже должна была видеть этих людей вокруг тебя. В Цзянчэне тебе никуда не деться от меня. Теперь ты осталась здесь одна. Можно сказать, что твоя жизнь в моих руках.

— Отдай Знак главы семьи, иначе ты сама знаешь, что с тобой будет!

Услышав это, Ло Синьлань также пренебрежительно ответила ему:

— Кто ты такой, чтобы я отдала тебе знак главы семьи? Ну и что, что здесь только я? Что ты мне сделаешь? Никто из семьи Линь не пощадит тебя!

Поняв, что Ло Синьлань не хочет отдавать Знак главы семьи, Линь Шоян быстро схватил руку Чжао Тянчэна и холодно произнёс:

— Если не отдашь, я сейчас же сломаю ему руку.

Чжао Тянчэн тут же завопил от страха и закричал на Ло Синьлань:

— Не отдашь ему это, и он сломает мою руку, чего ты застыла? Неужели ты хочешь, чтобы меня покалечили?

От крика Чжао Тянчэна Ло Синьлань сразу же пришла в беспокойство и быстро сказала:

— Чэн Эр, это знак главы семьи, как я могу так легко отдать его...

— Не неси здесь эту ерунду, достань знак, мне сейчас сломают руку! — взревел Чжао Тянчэн.

Ло Синьлань не могла игнорировать этот рёв, она быстро достала знак из своей одежды, протянула знак Линь Шояну, сказав:

— Я отдам, я отдам, отпусти моего сына. Отпусти, я сразу отдам тебе знак.

Увидев знак главы семьи, Линь Шоян отпустил руку.

— Я отдам тебе этот знак главы семьи, но ты должен дать мне и Чэн Эру уйти, — сказала Ло Синьлань.

Линь Шоян улыбнулся и сказал:

— Ты больше не имеешь права диктовать мне свои условия. Даже если ты не отдаешь мне его, я убью тебя, и так заберу этот знак.

— Как ты смеешь? — немедленно прокричала Ло Синьлань, — Я дала тебе жизнь, ты посмеешь убить меня?

— Ещё как посмею! Ты никогда не придавала значение моей жизни, и мне не зачем с тобой церемониться, к тому же ты причинила вред моей любимой женщине. Если не дать тебе вкусить мой гнев, ты не узнаешь, какую ошибку ты совершила! — сказал Линь Шоян.

Когда Ло Синьлань услышала наполненную яростью речь Линь Шояна, она вдруг почувствовала биение своего сердца. Она понимала, что сегодня, пожалуй, не стоит ожидать ничего хорошего. Линь Шоян ненавидит её всей душой. Теперь, когда у него появилась прекрасная возможность, как он может отпустить её просто так.

— Линь Шоян, я помог тебе получить знак главы семьи. По нашему уговору, ты должен отпустить меня. Сдержи своё слово! — Чжао Тянчэн повернулся и посмотрел на Линь Шояна.

Услышав эти слова, на лице Ло Синьлань появилась тень сомнения, и она спросила:

— Чэн Эр, о чем ты говоришь? Почему ты помог ему получить знак главы семьи? О чём вы с ним договорились?

Чжао Тянчэн не обращал внимания на Ло Синьлань. В тот момент он думал только о своей жизни и даже не думал о Ло Синьлань.

Линь Шуоян улыбнулся Ло Синьлань и сказал:

— Ты, наверное, этого не ожидала. Твой горячо любимый сын, он продал тебя до того, как узнал, что ты придёшь, сказал, что поможет мне обмануть тебя, чтобы ты принесла знак главы семьи, и тогда я отпущу его. Я не думал, что этот план сработает, но ты сама принесла его мне.

Услышав слова Линь Шояна, она тут же побледнела, и её взгляд упал на Чжао Тянчэна, она не могла поверить его словам.

Чжао Тянчэн испытывал угрызения совести, он не смел смотреть в глаза Ло Синьлань прямо и повернул голову в сторону.

— Чэн Эр, это не так, он, наверняка, врёт мне, да? Ты бы не предал меня, он всё придумал, даже? — спросила Ло Синьлань.

Чжао Тянчэн не выдержал и сказал:

— Ты даже не представляешь, через что мне здесь пришлось пройти. У меня не было выхода. Я думал, ты сможешь меня понять.

Ло Синьлань попятилась назад, она не думала, что Чжао Тянчэн так легко признается, и это просто разбило ей сердце, а силы покинули её тело.

— Тогда ты обменял знак главы семьи на себя, а как же я? Ты же придумал, как спасти меня, да? — у Ло Синьлань оставался лишь проблеск надежды. Если бы он сказал, что думал о том, как спасти её, она бы всё простила ему и всё было бы, как прежде.

— Я не могу позаботиться о себе, а не то, что думать о тебе, тем более, пока я помогаю Линь Шояну получить знак главы семьи, мне больше не нужно оставаться в этой тёмной и влажной комнате. Что касается того, как Линь Шоян поступит с тобой, это зависит от фортуны и ко мне не имеет никакого отншения — сказал Чжао Тянчэн.

Ло Синьлань только чувствовала, как у неё закололо сердце, и она никогда не думала, что её горячо любимый сын будет таким безжалостным и не будет беспокоиться об её безопасности.

Чжао Тянчэн в этом мире был для неё всегда верой в жизнь, и теперь эта вера рухнула, во всем теле и каждой клеточкой своего тела Ло Синьлань почувствовала дикое отчаяние.

Окружающие смотрели на Ло Синьлань холодным взглядом, никто не сочувствовал ей, а многие даже думали, что она этого заслуживает.

В конце концов, отношения Ло Синьлань к Линь Шояну и Чжао Тянчэну настолько разные, как небо и земля. Всем было обидно за Линь Шояна. Теперь Ло Синьлань так много сделала для Чжао Тянчэна, а в ответ получила лишь его предательство, это, можно сказать, божья кара.

— Чэн Эр, ты хоть немного чувствуешь себя виноватым за то, что обошёлся так со мной? — в глазах Ло Синьлань блестели слёзы, она выглядела довольно грустной.

Чжао Тянчэн, молча, опустил голову.

— Это ты говоришь о чувстве вины? Ты никогда не чувствовала себя виноватой по отношению ко мне, Чжао Тянчэн — всего лишь твоя расплата, — равнодушно сказал Линь Шоян.

Увидев, что Чжао Тянчэн не отвечает, Ло Синьлань заплакала ещё сильнее. В душе она уже знала его ответ. Она сама не ожидала, что сын, которого она растила и воспитывала столько лет, станет таким бесчувственным и неблагодарным человеком.

Жаль, что узнала она об этом только сейчас, когда стало слишком поздно.

Она повернулась, чтобы посмотреть на Линь Шояна и, горько усмехнувшись, сказала:

— Ты прав, пожалуй, это божья кара, но неужели ты думаешь, что это поможет восстановить семью Линь? Это всего лишь знак главы семьи. Возможно, это поможет тебе стать следующим главой семьи. Но богатств семьи Линь тебе не видать, как своих ушей. Без пароля от счёта семьи Линь, ты не сможешь перевести деньги. Это просто безделушка и всё!

Она уже не боялась, что Линь Шоян будет пытать её, в любом случае она не собиралась говорить ему пароль.

Линь Шоян улыбнулся Ло Синьлань и сказал:

— Я разочарую тебя, твой любимый сынок уже сообщил мне пароль, так что не беспокойся об этом.

Лицо Ло Синьлань вытянулось, выражая бесконечное отчаяние и разочарование. На какое-то время она разочарованно улыбнулась, чувствуя, что всё было бессмысленно.

— Линь Шоян, ты получил всё, что хотел, ты должен отпустить меня сейчас? — Чжао Тянчэн повернулся и посмотреть на Линь Шояна.

Линь Шоян прищурился и многозначительно посмотрел.

— Сегодня только один из вас двоих может выжить. Ты хочешь, чтобы я сохранил тебе жизнь, — Линь Шоян указал пальцем на Ло Синьлань и сказал, — Убей её, и я пощажу тебя!