Роман Запрети мне любить глава Глава 40

****** *******

Маша

Я постоянно думаю о признании Миши. Ощущаю себя самой счастливой девушкой на свете. Ничто не может испортить мне настроение, даже встреча с отцом. Привожу себя в порядок. Жанка помогает сделать укладку, накраситься. Мы долго выбираем наряд и останавливаемся на брюках-дудочках цвета индиго и белой блузке. Под расстегнутый ворот – тонкое ожерелье из черного золота. На ноги – классика: черные туфли на каблуке. Строго и стильно. Мой образ больше подходит для офиса, а не для семейного ужина, но придраться никто не сможет. Жанна предлагала надеть одно из новых платьев, но я отказалась, хотелось выглядеть строго и недоступно.

Что там задумал мой родитель, мне неизвестно, но подыгрывать ему не собираюсь. Отсижу положенные несколько часов за столом и сбегу в спасительную тишину. Квартира брата стала мне домом, в отличие от родительского.

Жанна отказывалась оставаться в квартире без меня. Долго спорили с упрямой подругой, но в этот раз мне удалось настоять на своем.

Приезжаю вовремя. Отец не простит опоздания, может отчитать и оскорбить при посторонних. Мы здороваемся. С отцом – сухо, с мамой обнимаемся. Ее беспокоят круги у меня под глазами, которые не удалось загримировать косметикой. Просит больше отдыхать и раньше ложиться спать. Она не плохая, просто зависимая. В таких отношениях женщина не предоставлена себе и боится любить своих детей так, как могла бы, потому что на первом плане мнение деспотичного мужа. Я не обижаюсь. Давно не обижаюсь.

— Кого сегодня принесет нелегкая? – тихо интересуюсь у матери, пока отец отдает распоряжения прислуге. Охрана стоит близко к нам, могут услышать, мама берет меня за руку и отводит к окну.

— Помнишь Слепцову Инну, училась с тобой в начальных классах?

— Помню, — отвечаю, не подумав. Если и помню, то очень смутно.

— Ее отец – депутат государственной думы. Плохо, что от ЛДПР, но нужные связи имеет.

— Объяснишь, зачем вам нужные связи, и почему плохо, что он в ЛДПР? –наверное, мне удалось зацепиться за самую суть, потому что родительница мнется и не знает, что сказать. – Мама?

— Мария, послушай. Ты уже взрослая девушка и должна выйти замуж. Мы с папой считаем, что ты должна выбирать из достойнейших кандидатов, — тщательно подбирает слова, силится казаться спокойной. Значит, пыталась отстоять мою свободу. Не дали.

— Из всего сказанного самая большая ложь – что мне дадут выбрать, — у меня голова кружится от этой новости. Получается, моя задача – встречать предполагаемого жениха и делать все, чтобы ему понравиться. Иначе меня бы продолжали держать в неведении.

И им все равно, что я люблю другого. Тигр… Вот почему он не хотел отпускать меня на ужин. Знал. Скорее всего, Егор в курсе планов отца, поэтому и просил Мишу приглядеть.

— Я приехала на семейный ужин, а попала в умело расставленный капкан, — негромко произношу, но голос звенит от ярости. – Решили меня продать, чтобы обелить отца? Думаешь, став честным бизнесменом, он перестанет быть тираном? Я ухожу, — ставлю маму перед фактом, разворачиваюсь и направляюсь к выходу.

— Маша!..

— Что у вас тут? – папа сразу улавливает настроение мамы, она специально повышает голос, чтобы привлечь его внимание, и я воспринимаю это как очередное предательство. Хотя понимаю: поступи она по-другому, он доведет ее до больницы.

— Я возвращаюсь к себе домой, — подчеркиваю интонацией последние слова. – Я не буду расплачиваться своей жизнью за твои ошибки, — говорю тихо, стараюсь не показывать эмоций. Лишняя провокация ни к чему.

— Твой дом здесь, и теперь ты будешь жить тут, — рявкает отец, подходит и нависает надо мной. Он давит. Я чувствую себя маленькой и беспомощной. Единственный, кто мог бы прийти на помощь – Егор, но его нет в городе. – Пошла в свою комнату! — он грубо вырывает из рук сумочку и командует охраннику: — Стас, отведи ее.

— Ты не можешь мной распоряжаться, — глупо и опасно спорить с Лютым, когда его глаза наливаются кровью.

— Это мы посмотрим, — звучит угроза, он сам хватает меня за локоть и тащит на второй этаж. Где-то на лестнице я теряю сначала одну туфлю, потом другую. Мама бежит за нами и просит отца успокоиться. – Посидишь несколько дней в комнате, глядишь, и думать начнешь! – хлопает дверью, оставляя меня в темноте. Они с мамой ругаются за дверью. Мне нет дела до их криков, даже не вслушиваюсь. Я думаю о том, как вернуть сумку: в ней ведь остался телефон, а я обещала писать Мише…