Роман Вторая жена господина Матвеева глава Глава 53

После, Егор ушел выполнив приказ. Перед уходом, он плотно закрыл дверь Давиду Игоревичу. В комнате воцарилась тишина. Давид положил вытертое полотенце на стол и слегка прижал свои тонкие губы.

— Плакать можешь решить проблему?

Слезы Миланы безостановочно текли, и он место неё долго вытирал, потом просто убрал пальцы и усмехнулся:

— Если ты не можешь примиряться, тогда сопротивляйся. Слезы... самая бесполезная вещь на свете.

Хотя Милана была пьяна, она смутно слышала, как кто-то говорил ей на ухо, но она не могла чётко понять ни слова из сказанного, только чувствовала головную боль, как будто вот-вот взорвется. Несмотря на неприятные ощущения, она с трудом открыла глаза, но увидела высокий силуэт по комнате. Этот силуэт выглядит таким знакомым. Но, кто? С сильными веками и тяжелым сознанием Милана закрыла глаза, и вскоре снова потеряла сознание.

Следствием похмелья несомненно головная боль. Когда Милана проснулась на следующий день, ее голова все еще болела. Держась за больную голову, она села и медленно успокоилась, когда увидела свет в комнате. Посидев несообразительно около десяти секунд, Милана повернулась и посмотрела на большую кровать Давида Игоревича. Он на своем кровати, очевидно, все еще не встал.

Милана хотела схватить телефон, но обнаружила, что телефона нет под подушкой, ей пришлось встать с постели и на цыпочках пройти в ванную. Проходя мимо стола, она обнаружила, что все на нем было это все свое. Милана взглянула на время и поняла, что еще рано. После она пошла в ванную, чтобы умыться, и только почувствовала что головная боль не настолько сильно.

В зеркале под ее глазами появились темные круги, лицо было бледным, волосы были растрепаны, глаза были опухшими, как уродливо она выглядела... Милана протянула руку, чтобы прикрыть свое лицо, немного невероятно, как это могло быть?

Считая, что увидела привидение, Милана смяла щеки, чтобы она выглядела окровавленным, а затем обернула полотенцем холодную воду, чтобы приложить глаза и после этого глаза не стали показаться такими опухшими.

Увидев, что она немного стала нормально, Милана вздохнула и вновь вышла из ванной.

Когда проходила мимо кровати Давида Игоревича, Милана не удержалась и взглянула на него и внезапно в его голове промелькнула картина, показывающая высокий силуэт двигающиеся по комнате. Думая об этом, шаги Миланы внезапно остановились. Она была пьяна прошлой ночью, Неужели это иллюзия? Но... почему эта сцена такая ясная? Тот силуэт похож на него, однако....

Взгляд Миланы упал на инвалидное кресло. Он всегда сидел в инвалидном кресле, к тому же она помогала ему, очевидно никакими силами он не смог помочь ей. Она из-за опьяненного состояния путается, а может и обозналась? Или... ей просто сниться?

Милана потерла больную лоб и вернулась в кровать, собираясь немного поспать. Как только она легла, в голове Миланы всплыло несколько картинок. Как она бросилась в объятия Давида Игоревича в баре и обняла его за шею. И тот эпизод как она обнимала его тонкую талию в машине. И даже... эпизод поцелуя в лифте.

На этом все изображения заканчивается, хотя она и сломана, но собрав ее по кусочкам, Милана почти догадывается, что произошло.

Она лежала смирно и не смела пошевелиться. Прошлой ночью она действительно выпила слишком много и не ожидала, что сделает такие вещи. Разве она была такой раньше? Нет! В прошлом она никогда не позволяла себе выпить до беспамятства. Вернувшись домой, она даже готовила, принимала душ, и после этого ложилась спать. Однако, почему прошлой ночью так...

Это потому что она так сильно огорчилось? Или думает о надёжности Давида Игоревича, поэтому просто...

На сердце у Миланы была тяжесть, закрыв глаза разум затуманился. Так переходя от одной мысли в другой сон совсем покинул её. Милана вскоре снова заснула. Когда она снова проснулась, ее разбудил звук в комнате. Она открыла глаза, Милана встала и присела, обнаружила, что Давид Игоревич умывается в ванной.

Милана перевернулась, затем натянула одеяло на макушку. Теперь ей стыдно показаться на людях, вчера вечером она сделала такой постыдный поступок. Очень подавленно. Она должна подождать и снова встанет после его ухода, лучше им не надо увидеться друг с другом. Приняв это решение, Милана наконец почувствовала облегчение. Он отпер дверь и послышался звук передвигающейся инвалидной коляски.

Милана открыла маленькую щель, чтобы взглянуть, и увидела Давида Игоревича, сидящего в инвалидном кресле.

Точно, как Давид Игоревич мог встать? Она должно быть пьяна или увидела не того человека.

Подожди, почему инвалидная коляска движется к ней? Милана резко отложила одеяло и захрапела.

— Проснулась, тогда вставай, — Давид Игоревич сказал холодно, а Милана лежала, делая вид, что не слышит и закрыла глаза, говорила при себе, что она спит.

— Знаешь, что осрамилась?

Тело Миланы дрожало:“он знает, что я проснулась?”

— Разве ты вчера не была смела? — продолжал спрашивать её Давид Игоревич.

Милана прикусила нижнюю губу, зная, что случилось, она просто притворилась, что не знает.

Через некоторое время снаружи не было ни звука. Милана почувствовала себя странно и тихонько высунула голову. Сейчас в инвалидном кресле никого не было, Давид Игоревич похоже ушел.

Милана облегченно вздохнула, наконец распахнула одеяло и вышла изнутри. Чуть не задохнулась...

Скинув одеяло Милана была ошеломлена, она подумала, что он ушел, а он все еще сидел, только уже на другом месте. Глаза двоих встретились в воздухе, положение тотчас неконтролируемо неловкое.

Тишина...

На секунду или две Милана прикусила нижнюю губу, а в следующую секунду она вскочила с кровати и бросилась в ванную?

— Из-за того, что ты опозорился, тебе стыдно смотреть людям в глаза?

Произошло прошлой ночью, однако слова Давида Игоревича резко остановили ее шаги, и Милана повернула голову назад. Она собиралась бежать, но в этот момент передумала. После того, как она остановилась, ее руки тихо стягивались.

— Нет.

Милана прикусила нижнюю губу, ее взгляд упал на красивое лицо Давида Игоревича, красные губы слегка пошевелились.

— Прошлой ночью... Спасибо, что привел меня.

Услышав, Давид Игоревич поднял брови и прищурился.

— Как видно ты помнишь?

— Почти, приблизительно все помню, — мягко сказала Милана, а затем протянула руку, чтобы убрать волосы за уши, прикусила нижнюю губу, как будто колеблясь, а затем сказала:

— Прошлой ночью... я ничего не сделала чрезмерного?

Эти воспоминания раздробленные, она приблизительно знает, что произошло, но... она не знает о других вещах, например... после поцелуя? А целиком, что случилось? Ей не следует говорить вздор Давиду Игоревичу, верно?

Пока она думала, сосредоточенный взгляд Давида Игоревича упал на ее лицо, такое горячее, что он почти прожёг яму на её лице. Она оправилась и встретила его.

— Чрезмерная вещь? — Давид Игоревич усмехнулся. — Скажи-ка сама?

Услышав это, Милана сжала уголки своей одежды, так нервничая, что ее ресницы задрожали:

— Я ничего не сделала.... тебе?

Она действительно... не знает!

— Что? Разве ты что-то должна была со мной сделать?