Роман Украденная судьба глава Глава 113

Лицо Николая в момент стало хмурым, в душе он уже проклинал эту девушку.

Он схватил Марию за запястье, выглядел суровым:

– Скажи мне, что не так было с той улыбкой?

Мария покачала головой, лицо её было серьёзным:

– Николай, по правде говоря, если ты не хочешь портить отношения с сыном, то всё же лучше так ему не улыбайся.

Николай помрачнел, скрывая внутренний пыл:

– Но не ты ли предложила мне улыбнуться?

Мария лишь пожала плечами:

– Но откуда мне было знать, что ты так странно улыбаешься?

Она тоже была опечалена! Стало понятно, что с самого начала, когда Николай приставал к ней, улыбка на его лице была предельно естественной.

Николай покачал головой, затем протянул руки и ощупал лицо:

– Да? А разве приятные люди не выглядят приятно всегда, чем бы они не занимались?

Мария пожала плечами, на лице её читалась неприязнь:

– Возможно, в чьих-то глазах ты именно так и выглядишь, недостижимый идеал.

Николай поднял Марию за подбородок, выглядев задумчивым:

– М-м? А каков же я в твоих глазах?

Мария вздохнула, в голову её приходили разные образы: свинья, кобель, то же дерьмо...

Она не могла решить, ведь всё это напоминало ей Николая!

Николай посмотрел на серьёзное лицо Марии и лишь довольно кивнул головой, считая, что она серьёзно раздумывает.

Розовые и нежные уста Марии наконец неторопливо распахнулись:

– Я поняла, можно отбросить «свинью» и «кобеля», ведь тебя можно сравнить с куском дерьма!

...

Николай просто застыл на месте, его лицо стало столь мрачным, будто на него ни с того ни с сего пролили банку чернил.

Несравнимо мрачным.

Вопреки ожиданиям, он схватил её за руку, перевернул и прижал к дивану.

Диван треснул – Николай одной рукой опёрся на диван, а другой крепко сжал подбородок Марии.

На бесовском лице Николая постепенно нарисовалась усмешка:

– Тебе ведь правда хватило смелости сказать мне такое!

Лицо Марии окрасилось румянцем:

– Что... что ты удумал?!

Николай быстро одарил её поцелуем, сжимавшая подбородок рука также ослабила хватку, словно из-за опасения сделать ей больно:

– Тебе не хватает воспитания. Разумеется, я кое-чему тебя научу.

Мария издала тихий стон, а когда услышала себя, лицо её наполнилось стыдом.

Она плотно прижала нижнюю губу:

– Николай, хватит! Не хочу я больше играть с тобой, отпусти...

Николай усмехнулся:

– Если хочешь уйти – то это не так-то просто, помни об этом, Мария. После я тебя всё равно найду и... лучше тебе будет поторопиться. Иначе я приду в твой офис, как сегодня, и унесу на руках.

Мария вздохнула, её глаза были полны презрения:

– Ты можешь впредь не обращаться ко мне вне рабочих вопросов?!

Она сделала глубокий вдох и наконец сказала:

– Знаешь что? У тебя есть семья. Ваши отношения с Галиной – не моё дело, моё дело – это мой ребёнок. Нельзя допускать, чтобы дети росли в неполноценной семье, поэтому держись от меня подальше хотя бы ради своего ребёнка.

Услышав от Марии эти серьёзные слова, Николай сразу же успокоился.

Не то, чтобы он этого не знал, но...

Но когда они были втроём, то не было ни настроения, ни атмосферы, присущих нормальной семье.

...

В другом конце города Анна Лазаревна закончила полдничать, взяла с собой Глеба и Артёма, поймала такси и направилась в ближайшую больницу.

Анна Лазаревна взглянула на Глеба, который всё ещё не мог прийти в себя после спектакля:

– Глеб, всё нормально? Всё ещё сильно болит?

Глеб покачал головой, а затем кивнул, изображая боль:

– Болит...

Артём тихонько хлопнул Глеба по плечу, он прекрасно знал, что Глеб прикидывался, но всё ещё был способен изобразить беспокойство.

Увидев это, Анна Лазаревна невольно не выдержала и обратилась к водителю:

– Уважаемый, извините за беспокойство, но не могли бы Вы ехать быстрее?

Водитель кивнул:

– Я вас понял.

Анна Лазаревна машинально повернулась к Глебу:

– Глеб, потерпи ещё немного, скоро уже будем в больнице.

Такси остановилось, Глеб схватил Артёма за руку:

– Анна Лазаревна, мне нужно в туалет.

Анна как можно быстрее заняла очередь в регистратуру:

– Хорошо, сходите в уборную. Я буду ждать здесь, сразу же возвращайтесь ко мне!

Глеб потащил Артёма с собой в туалет, закрыл дверь и вытащил из портфеля спирт, средства для дезинфекции и иглу.

Когда он завершил подготовку, то взглянул на Артёма и обнаружил неуверенность на его лице:

– Артём, ты боишься?

Глядя на Глеба, Артём покачал головой и улыбнулся во весь рот:

– Конечно, нет, нужна ведь всего лишь капля крови, так ведь?

Глеб погладил Артёма по голове, также широко улыбнувшись:

– Артём, ты – молодец.

С этими словами он начал повторять то, что видел по телевизору, обработал на руке Артёма место предстоящей инъекции и вставил в вену иглу.

Быстро набрав небольшую пробирку, Глеб извлёк иглу и прижал к месту прокола ватный тампон.

– Артём, хорошенько прижми и держи.

Артём озадаченно взглянул на Глеба:

– Глеб, ты когда научился иглы колоть и кровь брать?

Глеб достал новый комплект для взятия крови и задрал рукав:

– Пару видео посмотрел да научился.

Услышав слова Глеба, Артём в миг остолбенел, он молча взглянул на свою руку и не заметил ничего страшного, такое в самом деле стоило бы отпраздновать.

Артём наблюдал, как Глеб с иглой в руке будто что-то искал, и всё-таки спросил:

– Ты хочешь сам у себя взять кровь?

Глеб, не обращая внимания, кивнул головой:

– Если что, я могу на тебя рассчитывать?

Артём:

– Да не смогу я, я же даже видео никаких не смотрел.

Глеб покачал головой, после чего вставил иглу в собственную вену.

Он, издав приглушённый стон, следил за тем, как свежая кровь непрерывно наполняла пробирку, и по итогу извлёк иглу.

Лишь положив на место обе пробирки, Глеб прижал к месту прокола тампон.

В тот момент стало заметно, как на лбу у него выступил пот. Хоть он и был умён, ведь у него действительно всё получилось всего лишь после просмотра пары роликов, нельзя было сказать, что он не волновался.

Убрав пробирки, Глеб повернулся к Артёму:

– Пойдём. Немного подождём и действуем по плану, понятно?

Артём показал Глебу жест «ОК»:

– Можешь быть спокоен.

Как только Артём и Глеб покинули уборную, их схватила Анна Лазаревна:

– Почему вас так долго не было?! Вы, между прочим, заставили меня волноваться!