Роман Тот самый массажист глава Глава 45

Есть что-то душевное в народных песнях под полной луной. Беседка полна света от висящих под деревянным потолком фонарей. Тепло от инфракрасных обогревателей держит в тонусе. Сытно за заставленным столом. Природа не успела ещё наплодить гнуса. Никто не кружит над ухом. Уютно.

Зато сколько звуков, улыбок и разговоров гитару. Уже не поедают друг друга убийственными взглядами Вика и Вероника, только подливают друг другу мартини, да чёкаются стеклянными фужерами, хихикая и поглядывая на Богатырёва, что дергает по струнам и поёт армейские песни своим и не своим голосом одновременно.

Голос для таких выступлений не нужен, хватает пары аккордов на едва настроенной старой гитаре из гаража. И памяти, что воскрешала утреннюю побудку, беготню в сапогах и драки на поле и поступь в ногу на плацу.

А как пальцы устают брынчать, так Анна с Ларисой затянут что-то про женскую долю. Забористо поют, навзрыд, заслушаешься. Под залитые глаза всё идёт от души, по-настоящему. Даже соседи не кричат за забором. Наслаждаются выступлением или доверились закрытым толстым окнам.

Но кому какое дело до соседей? Главное, что в дом нагрянул покой, когда все оделись и вышли встречать лиловый закат.

Как мало человеку для счастья надо: компания, немного алкоголя и сделать что-нибудь полезное хоть для одного из них. Другие оценят. И пропадет куда-то эгоизм, «я» становится «мы». И со смехом наливают до краёв. Принимай вызов, упав под стол или выкручивайся шутками-прибаутками.

Володя, перехватив инициативу в свои руки, поправил капюшон худи, почесал грудь с тельняшкой и плеснул виски по коньячным стаканам исполнительницам. Под сырную и мясную нарезку хорошо идёт. Все утеплились, работает обогревательная техника, но кончики пальцев и ушей всё равно покусывает ветерок. И конечно, будит аппетит. Едят и пьют все. Лара, что пару часов божилась капли в рот не брать, уже сама требовательно подвигает тару.

Мир становится текучим и плывущим. Звуки отдалёнными. То слева гладят за коленку украдкой, или тянут гитару без зазрения совести. То справа ногой коснутся, пальцы в носочке елозят по паху. На чью атаку отвечать? На кого смотреть в приоритете? Все и до этого были красивыми, а теперь просто принцессы. И королевы. Законодательницы мод в спортивном. С каждой хоть в поход, хоть в разведку.

А эти четверо в щёки целуют при каждом удобном случае. Слушательницы и исполнительницы. Танцовщицы на столах и дарительницы аплодисментов. В помаде и блёстках всё от подбородка до бровей. Но кто бы сказал?

Володя краем сознания отметил, что худи куда-то запропастилась вместе с капюшоном. Вроде бы висит уже на плечах Вики, но та танцует под фонарём, раскидывая вокруг себя одежду. Миг – и танцуют на двоих с Вероникой. И губы так близко-близко.

Володя моргнул. Голубой берет сполз на ухо. Держится на удаче. Но с ним хоть в космос отправь. Всё равно будет висеть по старой памяти. Намагничен самой мужественностью.

Бутылка под рукой ещё ощутима, но уже опустела. Мир так прекрасен, порой звучит современная музыка из смартфона Вероники, преобладая над народными выступлениями и музыкой под гитару. Тогда тянут за руки дамы и танцует то медленный танец у стола, то уходит в твист и рок-н-ролл, а то и просто прыгает под рэйв на траве.

Одежда подозрительно быстро заканчивается.

А вот и ещё одна бутылка опустела. Надо бы под стол спрятать пустую тару, традиция. Но пнут невзначай, как и остальные раскидают. Бутылки только по кустам разлетаются со смехом или на спор швыряют.

Кого остановит стеклотара под ногами? Все хотят веселиться!

– Так, дамы. А теперь играем «в бутылочку», – заявил бард-массажист.

Он поднялся, и слегка покачиваясь, отложил в очередной раз гитару. За этим и понял, что под перекрестьем взглядов стало жарко и в тельняшке.

– А давай, крути! – заявила Анна, поддерживая примерно сто процентов всех его предложений за вечер, что в ночь перерастал.

Лариса хотела что-то возразить, но лишь икнула. Что лишь в очередной вызвало приступы смеха за столом. И Богатырёв, властно освободив центр стола, поставил бутылку. Крутанул. Горлышко указало на Вику.

Стоило только повернуться, как белокурая тигрица обогнула стол и едва с ног не сбила, жадно целуя взасос. Она словно пыталась съесть его губы, и этому мешала лишь щетина.

Действие грозило перерасти в продолжение прямо под столом, но тут поднялась Вероника. Достав из сумочки колоду карт, она решительно добавила:

– Ну чего же мы дети что ли? В бутылочку простую играть. Надо усложнить. На раздевание играем. На кого указало, тот снимает что-то с себя.

И чтобы привести Вику в чувства, она мигом стянула с неё топик. Подскочив, белокурая крутанула бутылку в ответ, и та указала на Ларису.

– О, ну нам, наверное, не стоит, – обронила начальница, но Вику было уже не остановить. Алкоголь разогрел все её пороки. И теперь они стреляли из неё, как попкорн на раскалённой сковородке.

Стянув юбку с начальницы, Вика словно за миг проглотила её нижнюю губу. А когда зрачки Ларисы расширились от удивления и адреналин ударил в голову, она опустила заколку и… ответила.

Володя вдруг понял, что это прекрасно. Две девушки целовались как в последний раз. Белокурая просто запрыгнула на начальницу и стала покрывать поцелуями шею, а затем опустилась до груди и зарылась в них лицом, попутно отстёгивая лифчик.

«Ну вот, щетины у неё нет, должно быть приятно… обеим», – отметил мозг Володи, но тут его подхватили под руку и едва повернулся, как сбоку налетела Вероника. Пришлось выбирать, ловить её или уползающий берет.

Как джентльмен, Богатырёв конечно поймал девушку. За что и получил горячий поцелуй и к полной своей неожиданности, последующий засос на шее. Даже щекотно немного. Но музыка в смартфоне её джин стала громче и всё вновь потонуло в причудливом танце на траве.

– Фальстарт! – отметила с кривой усмешкой Анна. Да кому уже говорить? Обоих друг от друга не оторвать. А парня уводить у дочери – последнее дело.

Или всё же сама себе пусть найдёт? Какие её годы?

В раздумьях, полковница взяла пачку карт и сказала громко:

– А что нам бутылочка и раздевание? Давайте сразу на желание. Ну или… «правда или действие»?

Лариса с блестящими глазами, поддерживая Вику, что уже отвоевала у бюстгальтера её грудь и теперь впилась в соски губами, без зазрения совести чавкала, спросила срывающимся голосом:

– Аня… по части правды. А что тебе хочется? Вот прям… Пиздец, как хочется. Прямо сейчас.

– Трахаться, – заявила непреклонно Анна.

– Давай…вызову. Мальчиков.

– Не дотерплю, – призналась подруга. – Горит всё внизу. Понимаешь… заработало. В полную силу. Свербит аж… аж… в «туза» хочу.

Вика оторвалась от груди, прыснув так, что собственный туз сжался. Сытая, довольная, залитая алкоголем по уши, и утрамбованная свежими доставленными к ужину ролами, она была счастлива, что не нужно возвращаться на своих двоих из метро в снимаемую комнату и падать на подушку, пропитанную слезами несбывшихся надежд.

Белокурая ощущала себя счастливой и по иной причине. Украдкой щупая трусы под столом, она то и дело ощущала, как те намокают. Но не её соком, а тем, что попал в неё в сауне. И мозг, подгоняемый биологическими часами, твердил лишь одно – ты будешь матерью! Пора, пора, пора! Мать, пелёнки-распашонки, а пока… веселись!

Взяв своё и теперь лишь размазывая помаду по губам, Вика спокойно кивнула на Богатырёва и сказала, как само собой разумеющееся:

– А может оргию устроим, Лар? Групповушку.

– Да какая тебе оргия с одним мужчиной? – ответила Лариса и повернула голову в сторону Володи за поддержкой.

Но на траве дискотека пошла не по плану. Володя стоял, смотрел в небо, раскинув руки. Он словно пытался обнять всё небо, но вместо того, чтобы пускать струю в кусты, ощущая единство со Вселенной, прятал девушку за собой, сам собой не подозревая. А Вероника была на особой волне, что можно было назвать «восемнадцать мне уже, творю что хочу», сидела на коленках и стянув с него штаны, старательно делала первый в жизни минет.

Бухать – это конечно приятно, но добирать уроки на практике при любой удобной минуте – полезно. По крайне мере, по уверению тайм-менеджмента из социальных сетей.

– Хотя-я-я… – протянула Лара следом, несколько ошалев от прямолинейности молодёжи. Но если это всё было мелочью, с которой можно было бороться одним щелчком пальца, то с огнём, что разгорелся между ног от одной увиденной картины совладать оказалось не так легко.

Она впервые видела не по камере, а наяву, как её люди изменяли ей, наплевав на все договорённости.

Или не было никаких договорённостей? Что она вообще тут делает? И почему хочется продолжения в тот момент, когда чувствует себя такой живой и счастливой?!

– Ладно! – крикнула она. – Чёрт с вами!.. Пошлите в спальню.

Только услышав вскрик Ларисы, Богатырёв понял, что между ног что-то ёрзает и делает его член мокрым. А тот только и рад. Но не успел он удивиться, как за забором что-то зашуршало в кустах.

– Посторонись, Веруня! Смотрят на нас и не краснеют! – крикнул Володя, подтянул штаны и помчался к забору с целью наказать зрителя.

Преодолев оставшиеся метры за какие-то секунды, Богатырёв с криком «за ВДВ!» прыгнул и врезал по забору.

По ту сторону что-то свалилось, а затем как следует заматерилось.

– И так будет с каждым! – крикнул Володя, с самым довольным видом поправил штаны, вернулся к Веронике. И подхватив её на руки, понёс к столу.

Едва Лариса открыла рот, чтобы как следует его отчитать, как он посадил обладательницу косичек на стол. А вместо того подхватил на руки саму Ларису и обронив «за мной!», понёс в дом.

Ну как отказать такому мужчине?

Трое гурьбой, вразвалочку, придерживаясь друг за друга и постоянно хихикая, поплелись следом за предводителем.

Ночь только начинается.