Роман Саламандра глава Глава 71

- Лекс сказал же, что не держит зла на твоего младшего, - Сканд прижал к себе рыжика, - давайте забудем все плохое, и отправимся ужинать.

- Как тебе подарок Гаури? - Пушан смотрел на Лекса вроде с улыбкой, но только от такой улыбки кровь в жилах стыла, - мы вчера провели маленькое расследование в семье и выяснили, кто же надоумил моего дорогого мужа говорить такие плохие слова про мужа моего дорогого брата, - Пушан встряхнул Гаури, который был на грани обморока, - оказалось, это Шуша, этот змей влез в доверие к моему наивному Гаури и наговаривал ему разные гадости. А мой милый муженек повторял за ним своим лживым язычком. Правда, мой хороший? - Пушан с нежностью заглянул в глаза Гаури, тот быстро закивал головой и постарался улыбнуться. - Гаури и не думал таких глупостей, он просто доверчиво повторял ложь за другим человеком. Поэтому мы решили, что наказать надо лживый язычок, а мой милый теперь в тишине подумает, кому стоит верить и стоит ли повторять за другими плохие слова.

- Шуша? - удивился Сканд, - это тот, который вначале был наложником, а потом стал помощником по дому?

- Да, - улыбнулся Пушан, - такая замысловатая карьера. Через постель добиться доверия, а потом так жестоко обмануть господина.

- И он сознался в этом? - удивился Лекс, - насколько я его помню, он был хитрый, но недалекий парень.

- Вначале он отказывался от этого, - Пушан погладил Гаури по щеке, - но когда палач взялся за кнут, то он сознался во всем, и даже, более того, стал рассказывать, как и раньше обманывал доверие господина. Подкуп слуг, интриги за спиной господина. Он даже начал что-то говорить об испорченной кладке, но тут Гаури не удержался от грустных воспоминаний и сам взялся за кнут. - Пушан ласково заглянул в глаза побледневшего мужа и вкрадчиво продолжил, - подлый Шуша потерял сознание, но ничего, ничего, сейчас к нему вызвали лекарей, те облегчат ему страдания, и когда мы вернемся домой, то продолжим допрос. Мы, наконец, узнаем всю правду, что от нас скрывали.

- Человек под пытками скажет что угодно, лишь бы прекратить боль, - Лекс увидел, как недовольно Гаури сверкнул глазами, - как можно доверять таким показаниям?

- Человек – существо лживое, и правду говорит только под пытками, - Пушан посмотрел на Лекса, как на неразумного ребенка, - и вообще, любые показания считаются правдивыми после пыток. По своей воле человек правды никогда не скажет. Это же всем известно.

- Давайте не будем портить вечер неприятными разговорами, - Сканд погладил Лекса по спине и постарался отвлечь, пригласив всех в атриум.

Там, на удивление, стоял обычный стол и стулья. Стол был уже накрыт всякими яствами, но к радости Лекса, там была и понятная еда, вроде мяса и лепешек. Пушан светился от счастья, он был весел и словоохотлив. Он подначивал Сканда, флиртовал с Лексом и не забывал заботиться о Гаури. Присматривал, чтобы служанки доливали ему сладкой воды и принесли перетертого супа.

Лекс жевал совершенно без аппетита, надо было подумать, как ко всему этому относиться. Пушан, несмотря на всю жестокость, совершил достаточно хитрый финт ушами. С одной стороны, он наказал мужа, который оступился, с другой стороны, он теперь вывел его из-под удара родителей. Он сам разобрался с наказанием, а значит, вина за преступление исчерпана. Наказание было достаточно явным и показательным, чтобы никто не мог усомниться в том, что Гаури наказан. И значит, наказывать его второй раз за «глупость» уже не будут.

С другой стороны, нашелся стрелочник – Шуша. Под пытками он сознается во всем, что Пушан захочет, и потом понесет за это наказание. А его вина будет в том, что он заморочил голову «наивному и неразумному» мальчику – Гаури. А тут еще во время пытки вылезли дополнительные грешки Шуши, когда он избавлялся от конкурентов в гареме и пытался строить козни против Лекса, когда тот жил в доме Пушана. Одна только история с Зюзей дорогого стоит. И главное, если спросят Зюзю, кто был организатором травли, тот, конечно, укажет пальцем на Шушу. А если подтвердится одна правда, то и все остальное примут на веру. А тут Шуша может договориться до тайного заговора с целью уничтожения Лекса или Пушана, или всей правящей династии, и останется только найти предполагаемого врага. Колдунов или кого-то из неугодных соседей, и вот вам, пожалуйста, новый повод для войны! И опять армия на марше!

Лекс посмотрел, как Пушан, лучась довольством, разговаривает с братом. Сканд улыбается и отвечает на остроты по поводу сегодняшнего заседания в Сенате. Он сегодня заставил сенаторов обуздать жадность и выплатить войскам положенный процент с военных трофеев. Насколько Лекс понял, Сканд заявил, что если сенаторы хотят таких же высоких выплат в свой карман, то им достаточно стать частью регулярных войск. И он готов подписать контракт с любым желающим. Желающих не нашлось, хотя недовольных осталось прилично.

Лекс перестал делать вид, что ест, и попытался разобраться в том, что же происходит на самом деле. Если перестать слушать треп, а просто наблюдать за мимикой и жестами, то многое становится явным. Сканд явно доволен своей победой над сенаторами, а Пушан смотрит на него, как мать на первоклашку, хвастающего пятеркой по чистописанию. Сканд несколько напряжен и явно нервничает, он улыбается Пушану, но сам прижимается коленом к ноге Лекса, чтобы не терять с ним контакта. По всей видимости, он считает, что рыжик напуган настолько, что даже не может есть, и пытается таким образом поддержать, при этом не отсвечивая подобной заботой при брате. А вот Гаури напряжен весь вечер, и дело не только в отрезанном языке и, по всей видимости, в побоях и, скорее всего, в супружеском жестком сексе, но и в чем-то еще. Он кусает губы и нервно оглядывается каждый раз, когда кто-либо входит в атриум. Интересно, он ждет неприятных вестей?

И опять-таки, интересно получается. Пушан очень изящно сказал, что хочет узнать правду о погибшей кладке. Зачем? Он ведь знает правду. Официально он сам согласился со словами Гаури и принял его сторону, объявив, что яйца «старые», и сделав виноватым в этом рыжика. С другой стороны, он знает настоящую правду. Ведь кормилица сама рассказала ему о том, что произошло. Но в то время ему был выгоден брак с Гаури, да и милый младший, заглядывающий в рот, был крайне приятен и желанен. Поэтому он предпочел избавиться от кормилицы, чтобы она не вздумала рассказать правду кому-либо еще. Но теперь, когда Гаури навлек неприятности на свою блондинистую голову, Пушан ищет нового свидетеля, который обвинит младшего в гибели «невинных детей». И неважно, что в любом раскладе остался бы только один выживший, а остальных зарезали при рождении.

Все закончили есть, и Сканд предложил перебраться во внутренний дворик. На улице уже стемнело, слуги разожгли светильники и в некоторые добавили ароматических трав. В воздухе поплыл приятный запах, настраивающий на покой и негу. Во внутреннем дворе стояло несколько лежанок. Лекс забрался к Сканду, за что его сразу погладили по бедру. Гаури улегся отдельно от Пушана, но тот, похоже, не обратил на это внимания, он был полностью сосредоточен на брате. Служанки скользили, как тени, поднося фрукты и наливая в кубки вино и воду. Во внутреннем дворике в ночных сумерках играли музыканты и какая-то женщина пела неожиданно низким голосом.

Сканд внимательно слушал рассуждения Пушана о дрязгах в противоборствующих партиях в Сенате и о плане Пушана столкнуть их лбами, чтобы добиться нужного большинства при голосовании, а сам в это время расстегнул ремешки на сандалиях Лекса и принялся разминать у рыжика напряженные пальцы. У Пушана раздулись ноздри, и Лекс вдруг понял, чего добивается наследник! Он хочет остаться вдовцом! Ну, или, в крайнем случае, получить повод для развода. Однако, как тонко все рассчитано!

С одной стороны, он заботится о своем младшем, спасая его от гнева первосвященника, а с другой стороны, получает нового свидетеля гибели кладки. Ведь ясно же, что от старых слуг Гаури, скорее всего, уже избавился, а среди новых вряд ли кто сможет подтвердить, что произошло в теплой комнате. А тут нашелся Шанди, который сможет обвинить Гаури, и, главное, он это сделает под пыткой, а, следовательно, он скажет неоспоримую правду! Потом Шуша договорится до того, что все наветы на Избранного он сделал по приказу тайных врагов, и вуаля! Пушан станет свободным от брачных уз человеком, и одновременно у государства появится враг, с которым надо будет разобраться. Разбираться отправят Сканда и, скорее всего, храбрый генерал в этот раз не вернется с поля боя. А тогда Лекс тоже станет свободным от брака. При этом он уже будет не боевым трофеем, а вдовцом аристократа! Ну, чем не партия для наследника?

Лекс так растерялся от этой мысли, что чуть не выронил бокал. Потерять Сканда? Ну уж, нет! Он к нему уже привык и даже где-то в закоулках души любит! И пусть он порой туповат и косноязычен. Неважно!! Сканд, может, не семи пядей во лбу, но зато он верный, как ящер! И любит его! И вообще, Сканд его! И нечего здесь строить планы, как извести его мужа! Вместо добродушного громилы получить хитрого политика с замашками сатрапа? Ни за что!! Да он, скорее в монастырь пойдет, чем ещё раз окажется в постели с садистом! Сканд, не поняв, почему Лекс так разволновался, привлек его к себе и с тревогой посмотрел ему в глаза. Рыжик ободряюще улыбнулся мужу и прижался к его боку.

Ну уж, нет, так просто он Сканда на растерзание не отдаст! Сканд его, и нечего здесь строить на него коварные планы!! Лекс постарался успокоиться и подумать, что можно противопоставить Пушану с маниакальным планом по завоеванию его тушки. Вот ведь упертый, никак не смирится с потерей ушедшей из-под носа жертвы. Ну, ничего, он тоже не пальцем деланный, порой приходилось принимать жёсткие решения, и когда речь идет о защите своего члена семьи, то он внакладе не останется. Лекс вдруг развеселился. Хм, член семьи, в прямом смысле, второй член в семье. Он нащупал член Сканда в складках тоги и незаметно сжал. Сканд растерянно захлопал глазами, похоже, он не ожидал такого нападения и удивился. Рыжик сидел весь вечер напуганный просто до синевы, а теперь вдруг домогается, как ни в чем не бывало?

В дверях внутреннего дворика появился неизвестный Лексу человек. Оказывается, это был секретарь Пушана.

- Беда, господин! - слуга упал на колени перед лежанкой Пушана, - мы не досмотрели, и пока лекарь помогал Шанди, к нему подобрался один из личных рабов Гаури, он отрубил голову Шанди, а потом перерезал себе горло. Причем так глубоко, что лекарь ничего не смог сделать. Перед смертью раб сказал, что должен отомстить за то, что Шанди доставил его господину неприятности и навлек на него гнев мужа.

- Шуша успел сказать что-либо по поводу испорченной кладки? - Пушан резко уселся на лежанке и впился взглядом в секретаря.

- Нет, господин… - секретарь едва не плакал, - он был все время без сознания и лекарь только-только привел его в чувство.

- Бездари! - Пушан схватил секретаря за грудки и тряхнул пару раз. После этого вскочил с ложа и принялся пинать слугу, осыпая его ругательствами.

А Лекс увидел, как Гаури полегчало. У него даже выражение глаз изменилось, он едва заметно улыбнулся, пока пил из своего бокала и наблюдал, как Пушан срывает злобу на слуге. Лекс открыто улыбнулся Гаури, поднял бокал, как будто произнося тост, и после этого выпил пару глотков. Гаури невинно похлопал глазами, но уголки рта выдали его, расползаясь в довольной улыбке. Лекс подмигнул ему, и на лице Гаури появилось задумчивое выражение, совсем как заумное название одной итальянской мелодрамы: «я знаю, что ты знаешь, что я знаю»… Гаури раздул ноздри и, склонив голову на бок, задумался, а Лекс тем временем наклонился к Сканду и со вкусом поцеловал его взасос.

- Пошли домой! - рявкнул Пушан, - стоит только доверить дело другим, как его сразу самым бездарным образом загубят!

Гаури сразу вскочил с лежанки и с самым смиренным выражением устремился к своему старшему. Сканд тоже встал проводить гостей, а Лекс замешкался, чтобы застегнуть сандалии. Пушан выскочил во двор, таща за руку мужа и громко окликая носильщиков, чтобы они поторопились домой. Лекс расстегнул сандалии обратно и сказал служанкам, что они все свободны и могут отдыхать. Вскоре появился Сканд, он подхватил рыжика на руки и понес в спальню.

- Пушан не успел с тобой попрощаться и просил прощения за свою несдержанность.

- Я переживу его невнимание ко мне, - Лекс обхватил мужа за шею и прикусил ему ухо, - мне хватает твоей заботы и внимания.

- Ты сильно перепугался, когда увидел подарок Гаури, бедный мой, - Сканд прижал к себе рыжика, - ты такой впечатлительный.

- Я испугался не подарка, а воспоминаний, когда Пушан мне улыбнулся, - Лекс вздохнул, - он мне так же улыбался, когда мы остались наедине сразу по приезде, после этого он меня избил и изнасиловал. Когда я увидел, как плохо Гаури, а потом увидел отрезанный язык, воспоминания о том его «приветствии» сразу встали перед глазами. Я испугался воспоминаний, мне тогда здорово досталось. Ну, ты же видел меня потом, мне жить не хотелось.

- Я не думал, что Пушан может так поступить с младшим, а тем более, с мужем, - Сканд поджал губы, - я понимаю, что тот провинился, но все равно…

Сканд дошел до спальни и уселся на кровать, так и не спуская Лекса с рук. Он прижал рыжика к себе и засопел куда-то в плечо.

- Прости меня, это я привез тебя сюда и отдал брату, но я тогда не знал, что ты другой человек, а Качшени я тогда люто ненавидел. Ты говорил, что я убил тебя, прости меня за это, я не хотел убивать... не младшего, пусть даже такого, как Качшени. Младшие – они слабые, как дети. Да, их порой приходится воспитывать, я вот тебя тоже отшлепал тогда, в Колизее, но я надеюсь, ты запомнил урок и больше так не поступишь. Но воспитание не должно граничить с жестокостью, и тем более недопустимо калечить младшего, он же слабее и не может дать сдачи.

- Хорошо, что ты это понимаешь, - Лекс отодвинулся от мужа и заглянул в больные глаза, - ты самый близкий для меня человек во всем мире, и если ты предашь мое доверие, то я тебе этого не прощу. Потому что я тебе доверяю настолько, что если передо мной встанет выбор – мои родственники или ты, я выберу тебя…

- Я тоже выберу тебя, - загорелся Сканд.

- Проверим? - прищурился рыжик.

- Хм, - прищурился в ответ Сканд, - интересно, как?

- Я скажу тебе секрет, а ты выберешь, кто тебе важнее, брат или я.

- Ты, конечно, - Сканд легко поцеловал бесценного, пробежавшись губами от скулы до ушка, напоследок прикусив мочку, - говори свой секрет. Он останется только со мной.

- Гаури вырезал кладку, чтобы наказать мужа за то, что он не сидел рядом, как положено, а резвился в гареме так, что дом дрожал и от сладострастных стонов спать не получалось.

- Что? - вся томность слетела со Сканда и он уставился на рыжика горящими глазами, - так вот что хотел узнать Пушан, когда допрашивал Шанди! Лекс, он должен знать правду!

- Он знает, - Лекс пожал плечами.

- Не может быть! - Сканд пересадил рыжика на кровать и пробежал вдоль стены, - если бы он знал…

- Он с самого начала знал, ему кормилица сказала. Яйца все еще были в доме, и можно было пойти и увидеть все своими глазами, но он обрезал кормилице волосы и с позором выставил ее из дома, лишь бы она больше никому не рассказала. Она его до последнего вздоха любила и была ему предана, как ящер, а он ее на улицу выкинул.

Сканд опять пробежался по спальне, он явно был растерян. Лекс расстегнул вторую сандалию и отбросил ее в сторону. Сканд от резкого звука остановился и с тревогой посмотрел на Лекса.

- Тогда понятно, почему Пушан так суров со своим младшим. Разве можно простить гибель собственной кладки?

- Он на него за это даже не обижался. Они оба к детям не стремятся. Дети – это шум и хлопоты, а им нравится быть свободными от лишних обязательств, а еще хвалиться друг другом. Они… - Лекс встал напротив Сканда, - ты только не обижайся на правду, но они похожи друг на друга. Боги недаром сделали их парой. Они оба любят причинять боль другим и превыше всего ставят собственные капризы. Пушан действительно станет хорошим правителем, он умеет себя подать, твердо знает, чего хочет и не знает милосердия. Для правителя уметь перешагнуть через чужую боль – это ценное качество. Правитель должен быть ласков с плебсом, говорить ему правильные вещи о чести, о долге перед государством. Заботиться о здоровье и развлечении народа, но при этом выставлять это как собственную заслугу, чтобы люди постоянно чувствовали себя благодарными ему. Говорить плебсу то, что он хочет слышать, но при этом делать то, что считает нужным сам. А если его попробуют уличить во лжи, то прикрываться заботой о народе и по-тихому расправиться с недовольными. Главное, чтобы люди были веселы, пока они смеются, они не будут думать о том, что мир несправедлив, а значит, ими можно будет управлять и дальше.

- Ты говоришь странные вещи, получается, что Пушан такой же, как и Гаури, который вырезал кладку, чтобы досадить мужу? Ты считаешь, что у Пушана нет чести?

- Честь, долг, обязательства – это прекрасные понятия для управления плебсом. Правитель должен быть выше этого. ОН должен ВЫГЛЯДЕТЬ честным и добрым в глазах людей, чтобы его любили, и немного грозным, так, чтобы его опасались и не допускали панибратства. Но при этом не сомневались, что правитель добрый и справедливый. Пушан именно поэтому и наказал Гаури настолько показательно. Бей своих, чтобы чужие боялись. Теперь все недруги Пушана задумаются – если он так сурово поступил со своим младшим за неосторожно сказанное слово, то как он накажет постороннего человека? Пушан умный человек, он предпочел наказать Гаури сам, так, чтобы Кирель не смотрел на него косо, а скорее пожалел.

- Но зачем тогда Пушан хотел добиться показаний от Шанди? - Сканд нахмурился, - он что, решил найти повод для развода, но так, чтобы остаться в стороне. Чтобы со стороны казалось, что он был не в курсе того, что произошло? Но почему именно сейчас?

- Раньше я был боевым трофеем, опозоренным и никому не нужным. Но после того, как ты взял меня в мужья, я стал мужем аристократа. И, более того, люди раньше ненавидели меня, а теперь полюбили. Теперь я достойный младший муж для наследника.

- Но ты мой! - Сканд схватил Лекса за плечи.

- Да, - Лекс слабо улыбнулся, - но как только Пушан станет свободным от брака, то тебя начнут уговаривать, а потом давить. А если не отдашь меня по-хорошему, то из ближайшего военного похода ты не вернешься. Генералов в армии может быть много, тот же Шарп опять возьмется за меч, а вот наследник в стране один. И его желания и благополучие для Киреля на первом месте. Ты уж прости за правду.

- Ты так спокойно обо всем этом говоришь, - Сканд с болью взглянул в любимые глаза, - ты хочешь стать мужем наследника?

- Ты неправильно ставишь вопрос, - Лекс поморщился, - спроси, хочу ли я стать мужем Пушана? И я тебе скажу – нет. Хочу ли я быть с тобой – да. Не предавай меня, Сканд… я тебе доверяю.

- Я не предам и не отдам тебя! - Сканд прижал к себе рыжика и задумался, - но что же нам делать?

- Надо не позволить Пушану развестись с Гаури, - Лекс отстранился и с тревогой посмотрел в глаза мужа, - у них брак не по обоюдному согласию, а для укрепления добрососедских отношений. Вот об этом и надо напомнить брату. И, конечно же, Пушан не должен знать, что ты в курсе, что он знал раньше, что Гаури вырезал кладку. Об остальном Гаури позаботится сам. Он тоже далеко не дурак. Не обольщайся его сладенькими улыбочками и нежными ручками. Он боец. Хитрый и упрямый. Он умеет просчитать поступки наперед, так, чтобы все получилось, как он хочет. Он тоже не хочет, чтобы свидетельства его поступка выплыли наружу. Его могут казнить или с позором отправить домой, а для него это тоже равносильно смерти.

Я думаю, все старые слуги, которые знали правду и могли дать показания, уже или умерщвлены, как и Чока, или находятся так далеко, что найти их не получится. Шуша не был свидетелем того, что произошло в теплой комнате. Он не видел порезанные яйца, он мог только повторять слухи, которые ходили по дому после смерти кормилицы. А теперь в доме не найдется человека, кто попробует повторить их вслух. Все слуги видели, что Шанди убили, когда он посмел заикнуться на эту тему. А я видел, что случилось с яйцами. Я был в теплой комнате, когда двери открыли, я видел все, что произошло, а потом Чока сунула меня носом в разоренную кладку и объяснила, что именно сотворили с яйцами. Она ведь была пожилой женщиной и видела и понимала многое. Она все сразу поняла и пошла к Пушану. Я умолял ее промолчать, но она решила, что Пушан должен знать правду. И ты знаешь, чем это закончилось.

Я молчал о том, что знаю и видел в доме Пушана, а теперь доверил свой секрет тебе. Теперь ты тоже знаешь… и что ты скажешь мне после всего этого?

- Твой секрет – мой секрет, - Сканд улыбнулся и обнял своего прекрасного рыжика, - я рад, что ты наконец мне доверился. Мне кажется, что это не единственный твой секрет, и я надеюсь, что ты когда-нибудь расскажешь мне их все.

- И что ты думаешь делать после того, как узнал правду? - Лекс увернулся от поцелуя и уперся руками в грудь мужа, - расскажи, я должен знать, чего ожидать в будущем.

- Мой брат – наследник, и у него милый младший муж. У них договорной брак и боги подобрали ему очень подходящую пару. Пушан должен быть благодарен богам, такого кроткого и послушного мужа еще поискать надо. Ну, а то, что славный мальчик доверился негодяю, то ай-ай-ай. Старший муж наказал его сам и наставил на путь истинный. Такова доля старших мужей – присматривать за младшими. Это их семья, пусть они сами в ней разбираются, а у меня есть свой младший муж. Я буду за ним присматривать, баловать и защищать. И это – моя семья, и никому другому в нее нос засовывать не позволю. Ты мой.

- А ты мой, - Лекс довольно улыбнулся, - и потом, у нас равный брак, так что я тоже за тобой буду присматривать, баловать и защищать.

- Прекрасно! - Сканд потянул тунику с Лекса, - защищать меня сейчас не от кого, присматривать можешь сколько угодно, а вот побаловать меня – это прекрасная идея! Я даже могу подсказать тебе, как именно…